Параллельный мир

Васильев Николай Федорович

– Ну, впустить меня, Эмиль!

– Если я тебя впущу, то уже не выпущу, - пояснил Миша.
– А в итоге опять не высплюсь.

– Я буду спать вместе с тобой!

– А я буду все время просыпаться и тебя будить....

– Я согласна....

– Аня!
– строго сказал Ботан.
– Не морочь мне голову! Иди к себе! Без вариантов! Или я буду тебя игнорировать!

– Бьен, Эмиль, - послышался унылый голос и затем удаляющиеся тихие шаги.

Глава двадцать седьмая. Бассейн, любовь и свеча Яблочкова.

Целую декаду Ботан (во главе своей команды) работал от восхода до заката, периодически пресекая поползновения Аннет и, как ни странно, Жужу (Тамара шага не сделала

в сторону его комнаты, но была в курсе всех ходов своих товарок). По истечении этого срока в облицованный керамикой бассейн стала литься прозрачная вода, поднятая из ручейка, бегущего по балке. Затем Ботан отвернул кран, и из возведенной рядом с бассейном бойлерной потекла вода горячая, после чего князь соизволил погрузиться в эту расслабляющую субстанцию и стал довольно ахать и ухать. Войдя потом в специально построенный теплый павильон, он растер свое грузное тело полотенцем, оделся и, довольный, пообещал Мише золотые горы. А когда наступил вечер, и вода в бассейне осветилась подводным прожектором, от желающих освежиться (это в конце декабря! при минус 2 градуса!) уже отбоя не было.

На другой вечер, когда ажиотаж вокруг бассейна подутих, Ботан постучал в комнату Царицы Тамары и, получив разрешение, вошел и поклонился в старофранцузском стиле. То есть помахал шляпой над полом, выставил одну ногу, отставил другую, склонил голову к коленям и, глядя из этой позиции в глаза Царице, сказал:

– Мадам! Я умоляю оказать мне услугу. Вы верно слышали, что я соорудил бассейн для купанья круглый год. Мне очень бы хотелось увидеть Вас в этом бассейне и услышать Ваше мнение о нем.

– Ишь чего захотел: нас голых в воде увидеть!
– возмутилась бывшая тут же Жужу.
– Не соглашайся, Тамара!

– Вы можете одеть столько рубашек, сколько сочтете нужным, - поспешил пояснить распрямившийся Миша.
– В конце концов, я могу вовсе при вашем купаньи не присутствовать.

– Не дури, подруга, - просто сказала Царица.
– Тебя он имел возможность разглядеть во всех подробностях, а я не против покрасоваться перед своим любовником. Или Вы, Эмильен, считаете, что одного свиданья для званья любовницы недостаточно?

– И да и нет, моя царица. Воспоминанья о нашем свиданьи живы в моей памяти, и я взял за привычку перебирать их с утра, при пробуждении. Но было бы просто замечательно повторить и умножить их в реальности - как раз для того, чтобы иметь полное право сказать: да, я любовник мадмуазель Циклаури.

– А нас с Аннет ты за любовниц, значит, не считаешь?
– взъярилась Жужу.

– Мне кажется, что я любовник по вашему выбору, а не по своему, - пояснил Миша с улыбкой.
– Хотя и очень признателен вам за ласку.

– Я не пойду в этот твой дурацкий бассейн!
– неожиданно заключила Жужу.
– Плескайтесь там с Тамарой хоть до утра!

– Пойдем, милая, пойдем, - привлекла ее в свои объятья Царица.
– Я так к тебе привыкла, что мне будет там одной не по себе.

– Там будет этот твой любовник!

– Мужчина не в счет. Тем более, что он купаться вместе с нами не будет. Или будешь, Эмиль?

– Как скажешь, ма шери.

Тамара нежилась в бассейне действительно долго, то неспешно плавая от бортика к бортику, а то просто лежала на спине и вода, как ни странно, держала ее немалое тело. Жужу напротив то вылезала из бассейна и грелась в тепле павильона, то выбегала из него и с разбега плюхалась в воду. Ботан же полулежал на краю бассейна в притащенном из павильона кресле, закутанный до щелочек глаз, и смотрел, смотрел на полуобнаженную Царицу. Наконец обе его любовницы вылезли из воды и скрылись в павильоне. Ботан же решительно сбросил с себя все одежки и, оставшись в одних трусах (которые сам пошил на досуге), нырнул в бассейн и стал пересекать его в длину разными стилями: кролем, баттерфляем, боковым

ходом, на спине и в заключение брассом. Заслышав его плески, из павильона выглянули полуодетые дамы и стали с интересом наблюдать за своим удивительным чичисбеем, продолжая одеваться. Тут Ботан рывком поднялся на край бассейна, собрал одежки и молодцевато пошел к павильону, давая дамам возможность рассмотреть мужское тело. Когда он с ними поравнялся, Тамара шлепнула его по груди и сказала:

– Как ты ловок, строен и красив, Эмильен! Хочется повеситься на тебя прямо сейчас!

Миша невольно еще приосанился, но тут мерзавка Жужу шлепнула его по заднице и добавила:

– Этой ночью ты от нас не отвертишься, многоженец!

Однако Царица Тамара разрулила ситуацию иначе: отправила Жужу спать в ее бывшую комнату, а Мишу пригласила к себе. Полночи любовники провели в самозабвении, но вдруг в дверь комнаты кто-то поскребся. Прекрасная грузинка приподнялась на ложе и спросила нарочито сонным голосом:

– Кому вздумалось меня разбудить?

– Это я, Жужу. Открой, Тамара....

– Ты зачем пришла, Анфиса?
– приглушенно рявкнула Царица.

– Я не одна, - призналась Анфиса-Жужу.
– Она меня допекла!

– Кто там с тобой?

– Аннет, конечно. Она приперлась час назад и стала скулить под дверью. Я и не выдержала.

– Подите прочь!
– злобно крикнула прима.

– Она не уйдет, - возразила Жужу.
– Я тоже ее гнала....

– Эмиль!
– раздался вдруг второй женский голос.
– Ты здесь?

– Тихо!
– вскрикнула Тамара.
– Я вас сейчас впущу

И шепнула Мише:

– Ничего не поделать. Одевайтесь, Эмильен.

Взаимные разборки длились не меньше часа, но все страсти, в конце концов, улеглись. Ботан вернулся в свою комнату и, конечно, в сопровождении Аннет. Та тотчас юркнула к нему в постель и добилась-таки своей доли счастья. Одна Жужу осталась в этот раз на бобах.

Наутро к Ботану явился посланец от Попова с известием, что заказанные им металлы и прочие ингредиенты доставлены. Попаданец выскользнул из тенет Аннет и с удовольствием двинулся навстречу новой работе. Пластинки меди и цинка оказались не круглыми, а квадратными и к тому же не вполне одинаковой величины, проволока для проводов перемята, зато угольные стержни отличного качества и один к одному. Ботан начал с сортировки пластинок, подточил часть их и решил, наконец, что будет делать в ящике для вольтова столба разнокалиберные отделения - в соответствии с сортировкой. Изготовление ящика и заполнение его парами пластин с суконными прокладками, пропитанными борной кислотой, заняли несколько дней. Потом он скрупулезно изготавливал провода с изоляцией из шелковых нитей, пропаивал контакты, изолировал их сургучом и т. д. и т. п. Ставил и опыты по получению электричества от различных секций. Наконец, вся батарея была собрана, угольные стержни к ней подключены и Ботан, трепеща, их чуть-чуть развел. Дуга, как и положено, вспыхнула и была такой яркой, что Ботан тотчас от нее отвернулся и разомкнул электрическую цепь.

Теперь осталось изготовить свечи Яблочкова в достаточном количестве, что заняло у Миши еще неделю. Трубки для угольных электродов он сделал из обрезков меди, изолирующую массу из тонко измельченного асбеста с примесью воска и медно-цинкового порошка, а держатель для свечи целиком из асбеста. После проверки свечи, которая горела исправно, те же полтора часа и свет давала не только яркий, но и приятный, зеленовато-голубой (за счет примеси меди и цинка), Миша озаботился расстановкой светочей, но уже вместе с Поповым. Генерал-секретарь, вопреки обыкновению, широко заулыбался при виде поразительной новинки и четко определил места наружного освещения здания. В бальную залу Миша свечи свои не рекомендовал, так как боялся испортить зрение гостям (свет от сварки, надеюсь, все имели неудовольствие видеть?)