Параллельный мир
Шрифт:
– В одном трава, вижу, – сказал он, – в другом порошок. Чё там?
– Кокаин, два грамма, – выдохнул я, – траву я у негра купил, на Вацлавской площади. Толстый такой. Постоянно на углу стоит, у KFC. А кокаин в Какаду. Там в баре сидит паренёк. У него как магазин. В туалете. С наркотой.
Я оттарабанил всё это и выжидательно уставился на Гонзу.
В Какаду у паренька на руке татуировка паука? – вытирая руки о салфетку, спросил Гонза.
– Да, – кивнул я, – а откуда ты знаешь?
Гонза ловко смахнул мои пакетики с дурью к себе в ладошку и широко улыбнулся подошедшей к нам официантке. Она принесла мне пиво. Вернула Гонзе его улыбку, заинтересованно посмотрела на меня. Пожелала приятного вечера и отошла.
– Она на тебя глаз положила, – сказал Гонза.
– Ты на вопрос ответь, – попросил я товарища.
Мы сдвинули кружки и выпили по первому глотку пива. Которое холодком ухнуло в пустой желудок и разлилось в нём приятной истомой. Гонза пододвинул мои пакетики с наркотой. Которые я немедленно спрятал в карман.
– Зовут твоего паучка Илли, сидит он в Какаду уже лет пять, – глядя в сторону, сказал Гонза, – и негра этого толстого все знают. Только он тебе вряд ли напрямую травку отдавал, наверняка только деньги забрал. Но это уловка для лохов. Посадить и его на раз можно.
Я поперхнулся пивом. Откашлялся. Около столика появилась официантка с порцией моих крылышек. Похлопала меня по спине, услужливо подала салфетку.
Я пригляделся к ней. Лет 35–40. Чёрненькая. Чуть полноватая. Симпатичное круглое лицо.
– Спасибо, – сказал я ей, а когда она отошла, набросился на Гонзу: – Так что же вы не арестуете их? Если уже пять лет всё знаете. Я, посторонний человек, зашёл с улицы и купил кокаин.
– Погоди, не спеши, – перебил меня Гонза, – и не ори так. Я всех этих дельцов знаю. И сам их разрабатывал. Но арестовывать я их буду, когда придёт команда сверху. Да и толку от этого ареста? Завтра на месте Илли будет сидеть другой албанец.
– Но надо же что-то делать, – сказал я, – разработать всю цепочку. Перекрыть каналы поставки.
– Надо, – кивнул мне Гонза, – и наверняка делают. И периодически кого-то сажают в тюрьму. Только не того, кого надо, почему-то. Мелочь. Мне не докладывали, почему в ночном клубе Какаду пятый год подряд сидит Илли и барыжит наркотиками. Я рядовой сотрудник.
Помолчали. Заказали ещё пива.
– А с этим мне что делать? – спросил я, вытащив из кармана два пакетика.
– В унитаз слей, – сказал Гонза, – и больше не покупай никогда. Лучше бы ты на эти деньги пива купил.
И он, достав из кармана ручку и подвинув к себе салфетку, начал вычислять, сколько можно было бы купить кружек пива на потраченные мною деньги.
А я вышел в туалет. Где благополучно избавился от наркотиков и от выпитого пива. Вернулся.
Гонза сидел, склонившись над исписанной салфеткой.
– Математик, хватит считать чужие деньги, – окликнул я его, – больше я такую дурость не сделаю.
– Тут Катка тобой интересовалась, – оторвался от салфетки Гонза, – интересовалась твоим семейным положением.
– Какая Катка и что ты ей сказал? – усаживаясь за стол, спросил я.
– Официантка, которой ты приглянулся, – показав глазами куда-то мне за спину, сказал Гонза, – Катка её зовут. Я ответил, что ты разведён. Ей кто-то сказал, что русские мужики в постели бесподобны.
– У меня девушка есть, – усмехнулся я, – так что я не совсем холост.
– А в постели ты как? – улыбнулся Гонза.
– Я на этот вопрос не буду отвечать, – рассмеялся я, – а то ты завидовать будешь.
– Ой, ой, ой, – скривился Гонза, – супермен тут выискался. То-то от тебя уже вторая жена сбегает. Видимо, от переизбытка этого самого.
– Ну, ты знаешь, почему я развёлся, – сказал я, – хватит подкалывать. Не в тему.
– Хорошо. Извини, не буду, – покаянно произнёс Гонза, а потом вдруг крикнул куда-то мне за спину, – ты ему тоже понравилась.
– Прекрати, – зашипел я, – напьётся пива и хулиганит. Мент ещё называется.
Гонза довольно заржал, видя моё смущение. Но очень скоро успокоился. И ещё раз посоветовал не лезть в это дело.
Мы допили пиво. Я доел крылышки. Кивнул на прощание официантке Катке и отправился домой. Шёл и думал о том, что я завтра встречу Злату. И обниму её. И что никакие мне другие женщины не нужны. Пусть даже и моложе.
6
Но на следующий день Злату я так и не увидел. Я промотался по городу весь день. Около пяти освободился. Позвонил один раз на её номер, другой. Телефон отключен или находится вне зоны.
Почему отключен? Почему вне зоны? Мы же договорились. Я же жду её звонка. Но бесцветный металлический голос с издёвкой повторял вновь и вновь: телефон отключен или находится вне зоны действия…
В ожидании, когда телефон Златы включится или войдёт в зону действия, я пропылесосил всю квартиру. Хотя она и была довольно чистой. Вылез на балкон и помыл там полы. Хотел заняться окнами, но понял, что через несколько минут стемнеет, и я ничего не сделаю.
Посмотрел телевизор. Посидел в Фейсбуке. Злата была вне зоны.
Лёг спать. Не спалось. Ворочался, считал верблюдов, вспоминал Злату. Далеко за полночь всё-таки уснул. Снилось мне, что я сижу у себя на кухне и на маленьких весах с гирьками взвешиваю белый порошок. По два грамма. И фасую всё это дело в маленькие пакетики, которые были во вьетнамской квартире.
Проснулся разбитый. Долго приводил себя в порядок.
Позавтракал тем, что приготовил для нас с Златой накануне. Борщ. Точнее, мой вариант борща. Я подозревал, что оригинал выглядит немного иначе, и вкус у него другой. Но мне мой нравился. Тем более, что сварил я его своими руками первый раз в жизни.