Параметры риска
Шрифт:
А пока прошлогодний победитель должен сложить свои полномочия. Смущенный, взмокший под беспощадным светом юпитеров, Уэмура поднимается на сцену, Сцепив руки на животе, нерешительно говорит:
— Мне легче убить медведя, чем произнести две английские фразы.
Эта незатейливая шутка сразу помогает ему наладить контакт с огромным залом.
— Я чрезвычайно польщен, — продолжает Уэмура, — тем, что мне предоставлена возможность спустя год вернуться в Гилдхолл. Я горжусь врученной мне наградой- она призывает к новым интересным путешествиям. Последние десять лет я мечтаю пересечь Антарктиду, однако путь к осуществлению
Хочу поздравить всех соискателей. Они преодолели множество трудностей и лишений на пути к той славе, которой наслаждаются сегодня, — заканчивает Уэмура.
…Под теплым моросящим дождиком лондонской зимы мы прощались с Наоми Уэмурой. Грустно было. И его и нас переполняли планы, надежды, замыслы новых путешествий. Мы верили в то, что еще обязательно встретимся — если не на Крайнем Севере, то на крайнем юге, если не в Москве, то в Токио. Казалось, что все самое главное и интересное в жизни еще впереди. Уэмура без конца улыбался и напоминал счастливого ребенка. Мы уговаривали нашего здоровяка Толю Мельникова быть поаккуратнее с объятиями: Наоми по сравнению с ним казался миниатюрным и хрупким.
Эх, если бы знать тогда, что больше мы не встретимся. Никогда…
После окончания похода к полюсу, после сумасшедшего Гренландского маршрута Уэмура отнюдь не почил на лаврах. В газетах появились сообщения, что он выезжал в Тибет, консультировал китайских альпинистов, провел рекогносцировку в Гималаях, приближая свою мечту об одиночном зимнем восхождении на Эверест. Потом в газетах сообщалось, что Наоми Уэмура отправился в Антарктиду.
Вы помните — взойдя на Аконкагуа, он сразу же отправился в плавание по Амазонке. Покорив Северный полюс, уже мечтал о Южном.
Уэмура хотел не только дойти до полюса, но и пересечь ледниковый щит Антарктиды — от моря Уэделла до моря Росса. Как обычно на собачьей упряжке, как обычно — в одиночку. И опять же — как обычно, «попутно» он предполагал покорить высочайшую вершину шестого континента — пик Винсон (5140 метров).
Планам этим, однако, не суждено было осуществиться. Судя по отрывочным публикациям в газетах, американцы (их станция Мак-Мердо должна была стать конечным пунктом маршрута) то ли не смогли то ли н" захотели обеспечить авиационную поддержку Уэмуры
Весной 1983 года Наоми вернулся в Японию
— Кимико, — успокаивал он жену, — не волнуйся дальше Хоккайдо я в этом году не удеру. Наверное …
На Хоккайдо, самом северном острове Японии Уэмура, еще вернувшись из Гренландии, организовал "собачью школу". Со своими любимцами не расстался, два пса поселились в крохотном дворике его дома в Токио.
Конечно, обещание жене выполнить ом не мог. На этот раз японский путешественник задумал осуществить одиночное зимнее восхождение на Мак-Кинли.
Очередное «сумасшествие»… Ведь даже у подножия вершины температура зимой опускается до минус 50 градусов. А там, наверху?..
Собственный корреспондент "Комсомольской правды" в Токио Александр Дроздов рассказывает: "О решении испытать себя в одиночном восхождении на Мак-Кинли- на этот раз в суровых условиях зимы-я узнал от Наоми Уэмуры осенью 1983 года. В телефонном разговоре он буднично, как бы между прочим, обронил: "Снова собираюсь в путь. Теперь на Аляску. Чувствую, засиделся я дома". Иного от профессионального путешественника и ждать было нечего. В апреле 1983 года, спустя недели полторы по возвращении из Антарктиды, вечный непоседа принимал меня дома. Его жена потчевала нас чаем с домашними печеньями, а Наоми и. не пытался скрыть вновь охватившую его жажду странствий.
Из низкого шкафчика, в каких японцы хранят обычно постельное белье, были изъяты старые фотоальбомы, дневники и многие документальные свидетельства дальних странствий: разрозненная подборка минералов, пробы антарктического воздуха, личный секстант… Сам он был небольшой любитель выставлять всю эту, между прочим, не очень обширную коллекцию напоказ. Из, убранства дома только мощная радиостанция подсказывала, что жизненные пути Уэмуры не ограничивались обозначенным на ограде дома почтовым адресом. А так, не зная, какой профессии отдано сердце хозяина, и наблюдая его в домашней обстановке, можно было принять Наоми за обычного школьного учителя, испытывающего странную привязанность к лохматым лайкам — собакам для Японии диковинным.
Выйдя проводить меня в крошечный дворик, в котором томилась от безделья пара ездовых собак, Уэмура чуть грубовато приласкал своих любимцев и, обращаясь к ним, проговорил: "Ну, что, застоялись, ребята? Ничего, скоро я вам задам работы". И потом ко мне: "Давайте мы сейчас втроем обнимемся, а вы нас сфотографируете на память". Уэмура присел на корточки, обхватил своих собак и очень спокойно, ясно глянул в объектив камеры".
На маленьком двухместном самолетике пилот Дуг Гитинг «подбросил» японского путешественника к отметке 2195 метров. Уэмура шел налегке — немного сушеного мяса, фруктов. Прощаясь с пилотом, улыбался, шутил: "Я должен вернуться туда, где меня ждут — домой, к жене. Я непременно вернусь, потому что меня надо хотя бы иногда кормить".
12 февраля его видели на вершине, он прошел свой маршрут. Миновал контрольный срок, но Уэмура не вернулся. Последний раз его заметили с самолета 15 февраля на склоне на высоте 5180 метров: "Жив, кажется, здоров, улыбался и махал пилоту рукой".
На Мак-Кинли в эти дни обрушилась мощнейшая снежная буря. Вначале спасатели не очень волновались: Уэмура всех заразил уверенностью, ведь его «сумасшедшие» предприятия неизменно оканчивались благополучно. Предполагалось, что из-за снежной бури он вынужден прервать спуск и пережидает непогоду, зарывшись в снежный склон.
Через 10 дней, когда буря немного утихла, на помощь вышли спасатели.
Конечно, все запасы еды давным-давно должны были кончиться. Но его неприхотливость, его умение терпеть были известны.
Начался март. Там — на Аляске, дома — в Токио, у нас — в Москве, во всем мире все еще продолжали надеяться…
"Смерть — это вариант не для меня. Я всегда стремился вернуться живым".
На этот раз он не вернулся.
Что ж, выходит, Наоми Уэмура проиграл в затеянном им поединке с природой? Жизнью заплатил за чрезмерную самонадеянность? Наверное, найдутся люди, которые скажут так. Увы, найдутся… Но все же хочется верить, что большую часть человечества составляют другие — те, кто испытывает теплое чувство благодарности к японскому путешественнику.