Парейдолия

Вершинин Константин Андреевич

– - Э...
– - от неожиданности у майора перехватило дыхание.
– - Простите, я вообще-то занят в это время.

– - Да ничего страшного, я-то с полковником сейчас договорюсь, да он и не против, давайте, дела закачивайте, да ко мне в машину.

– - Максим Андреевич, говорю же, не могу сегодня!

– - А что так?.. Какие у вас ещё дела? И так сегодня выходной должен быть?

Горчаков не в первый раз сталкивался с наглостью и занудством Брунцова, и обычно его терпел, но на сей раз готов был его пристрелить.

– - Какое ваше дело, Максим Андреевич? Говорю, не могу сегодня, в другой день, пожалуйста.

– -

О как! Что то вы Анатолий Юрич сегодня явно не в духе. А чего так? Хотя, ну ладно.

Горчаков ничего не ответил и подполковник удалился.

– - Твою мать, чёрт тебя занёс!..
– - выругался Анатолий вслух.
– - Какого хрена, дверь же заперта была! Или опять замок подвёл? Ещё чего, беги вечером решай твои дела, индюк, дуй жалуйся хоть генералу!

Горчаков посмотрел на часы -- дежурство Уманца скоро закончится. Он сел в кресло, и ещё раз пробежался мыслями по предстоящему плану: через полчаса он отдаст бумагу Уманцу и получит от него приказ действовать. К настоящему времени Алексеенко должен уже дать отмашку своим бойцам, и по идее, они должны быть готовы. Останется только ждать приказа.

Часы на стене размерено и монотонно тикали, и кроме их звука вокруг не было ничего, даже из коридора не доносился привычный топот и разговоры. Вокруг словно всё стихло. От такой тишины майору стало ещё тревожнее. Часы, словно замедляли свой ход, тикая всё медленней и медленней, но отчётливо громче. Анатолий ещё раз посмотрел на них. Восемь вечера...

Пора.

Горчаков схватил пиджак, лист бумаги и вышел из кабинета.

Поднявшись на третий этаж, он боевым шагом хотел было войти в кабинет полковника, но секретарь внезапно остановил его.

– - Погодите минутку!

– - Мне срочно.
– - резко сказал Горчаков пытаясь пройти.

– - Там генерал-майор Садовников, у них с полковником разговор, кабинет закрыт, просили не беспокоить.

"О нет!.." -- подумал про себя майор и вылетел пулей из гостевого предбанника кабинета.
– - "Только этого не хватало, только этого! Садовников, какого чёрта он здесь и сейчас? Вот с ним-то мне никак нельзя видится."

Горчаков отошёл в дальний конец коридора, подальше от кабинета. Встречаться с Садовниковым хотелось сейчас меньше всего, старые внеслужебные трения в любой момент могли обернуться для майора неприятностями, а отдавать при нём бумагу Уманцу было бы настоящим самоубийством -- дотошный генерал докопался бы до всего, а уж до Горчакова точно -- начал бы демонстративно выяснять, что за информация, откуда, почему доложили не по форме и так далее, и ему плевать на последствия. Так что всё, что оставалось делать майору, это отползти подальше словно мышь, притаится и ждать.

Минуты текли одна за другой и время словно опять ускорило свой шаг. Он смотрел на часы. Пять минут, десять, пятнадцать. Генерал не выходил. Анатолий постоянно поглядывал то в конец коридора, то на часы. Двадцать минут...

Анатолий судорожно думал.

Идти в кабинет сейчас -- не вариант. Позвонить по служебному -- можно, но как крайний случай, учитывая, что рядом сидящий генерал-майор докопается и по телефону. Не сказать ничего полковнику и начать действовать слишком чревато по многим причинам. Двадцать пять минут... Раздался звонок мобильного. Звонил встревоженный Алексеенко.

– - Не знаю ничего, Гриша, стою и жду, но туда

заходить не могу!
– - громким шёпотом говорил майор закрывая мобильник ладонью -- Не могу, пойми. Знаю, опаздываем, как только так сразу! Жди!..

Тридцать пять минут... Уже половина девятого -- пока собратья, погрузится, пока пробки...о чёрт!..

И тут из гостевого предбанника кабинета показалась фигура Садовникова. Он быстро шагал к выходу и вскоре скрылся за углом коридора ведущего на лестницу. Горчаков чуть выждав, пока генерал уйдёт достаточно далеко, стрелой метнулся к кабинету.

– - Товарищ полковник!
– - почти прокричал ворвавшийся Горчаков и нервным движением руки протянул лист бумаги.
– - Вот, возьмите, срочно!

Пока полковник читал, Анатолий сосредоточился, вернув над собой контроль.

– - Чтооо? Откуда? Кто передал, почему только сейчас?..

– - Нет времени объяснять, товарищ по...

– - На распоряжение, бегом, действуйте!..
– - рявкнул Уманец молниеносно черканув подпись.

Горчаков схватил маленькую бумажку с печатью из рук полковника и вылетел пулей из кабинета.

Через пятнадцать минут, группа из пяти бойцов, погруженная в Форд-фургон выехала из дворика Следственного Управления. Горчаков и Алексеенко сидели рядом, поправляя наспех надетые бронежилеты и сжимая в руках пистолеты, словно обереги и надежду на удачный исход дела. Водитель гнал вперёд, обгоняя и пролетая на красный свет. Темнота уже окутала праздничный город и дороги превратились в ленты искрящихся огней, медленно перетекающих одна в другую. Поначалу машина двигалась достаточно быстро, но уже подъезжая к концу Моховой, замедлил своё движение вместе с остальными машинами потока, погрузившись в глубокую пробку.

– - Витя, -- крикнул Григорий водителю, -- давай вбираться из этого стойла как-нибудь.

– - Некуда, товарищ капитан!

– - Давай хоть вон туда! Да, на асфальт!

Машина тронулась, сделав резкий разворот, и чуть было не задев соседние авто, выехала на пешеходный тротуар. Дав газу, фургон двинулся в сторону дворов, успев поцарапать рядом стоящую легковушку. Из окна было видно, как прохожая женщина, оказавшись неподалёку, обложила матом чёрный Форд и покрутила у виска.

– - Давай, Витя, давай!

Проехав по газону и перерезав ещё один тротуар, нагло вмешавшись в пешеходный поток, машина рванула, и оказалась глубоко в московских дворах. Горчаков всматривался в лобовое стекло, пытаясь по памяти указать путь водителю. Улочки и дворики мелькали в свете фар словно одиночные фотографии, на которых проявлялись странные силуэты и предметы, захваченные неожиданным светом, вырванные из тьмы московских переулков. Ветви деревьев проносились прямо перед глазами, словно желая вцепиться в стёкла автомобиля, и наконец одно из них при повороте сильно ударило по лобовому стеклу, отчего на том пошли трещины. Почти не обратив на это внимание, фургон вылетел на внутреннюю улицу и набрал скорость. Откуда ни возьмись, рядом заблестели полицейские мигалки и послышалась сирена. Машина ДПС поравнялась с фургоном и знаками попросила её на обочину -- лихая поездка не осталась незамеченной для ГИБДД. Не сбавляя скорости, капитан открыл боковое стекло и вытянул удостоверение в сторону полицейской машины.