Пари на девственность
Шрифт:
Судя по нынешнему моему состоянию, напилась очень-очень сильно. Потому как в голове противно копошилось нечто, а желания открыть глаза так и не появилось.
И самое страшное, дорога домой начисто исчезла из памяти. Ее будто стерли… Божечки… Я вообще дома?!
– Проснулась? – голос раздался откуда-то сверху.
Я не сразу узнала его, резко распахнула глаза и моментально раскаялась. Яркий солнечный свет больно вонзился в зрачки, и будто эхом застучало в висках. Я застонала, перевернулась на спину и постаралась понять, где нахожусь.
Светлые стены, зеркальный шкаф, полупрозрачные шторы... Моя комната. Слава Богу! А значит…
– Максим? – я несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на человеке, который стоял на пороге.
– Проснулась, – он усмехнулся, тихо прикрыл за собой дверь и опустился на край кровати. – Вот. Выпей.
Он протянул мне стакан с водой и какую-то небольшую розовую таблетку. Второе я проигнорировала, протянула руку к стакану, так и представляя, как холодная жидкость прокатится по языку, смочит горло и упадет приятной влагой в желудок. Но Макс отвел вожделенный предмет в сторону и покачал головой.
– Нет-нет, сначала волшебная таблеточка.
– Единороги прилагаются? – недовольно буркнула я, прожигая взглядом стакан с водой.
– От нее пройдет похмелье, трезвенница ты наша. Пей давай.
Он воткнул мне в руки таблетку, затем подал воду. Проследил, чтобы я выпила лекарство и забрал опустевший стакан.
– Через полчаса полегчает, – пообещал он.
Я упала обратно на подушку, прикрыла рукой глаза и, не успев удивиться произошедшему, задремала. Но длилось это приятное состояние недолго, дверь опять тихо щелкнула, матрас прогнулся под тяжестью чужого тела.
Недовольно что-то пробурчав, я вновь открыла глаза.
– Садись. Давай-давай.
Подоткнув мне подушку под спину, как немощному, смертельно больному пациенту, поставил широкий поднос на ножках. Лучше не справилась бы и профессиональная гувернантка! Глубокая пиала с ароматным куриным бульоном, блюдце с румяными гренками и большая кружка с чаем. Зеленым, кажется. Даже дольку лимона не забыл!
– Что-то произошло? – уточнила я, с подозрением поглядывая на Кузьмина-младшего.
– С чего ты взяла?
Я обхватила пальцами кружку, поднесла ко рту и, сделав большой глоток, ответила:
– Ну, во-первых, ты сейчас не дома, а тут. Во-вторых, ты почему-то меня кормишь и нянчишь…
– А что, нельзя? – он как-то странно поднял брови и прищурился.
От этого взгляда мне сделалось как-то неуютно, жарко. Я прикрыла глаза, вновь сделала глоток чая.
– Сначала надо что-то более питательное, – голос раздался уж слишком рядом, горячие руки, коснувшись моих, мягко отобрали кружку.
– Что ты делаешь? – голос почему-то снова прозвучал хрипло.
– Как что?! Забочусь о девушке, которая не знает меру в алкоголе! – он с видом оскорбленной невинности округлил глаза, подхватил пиалу с бульоном и, зачерпнув аппетитное варево ложкой, аккуратно поднес ее к моему рту. – Скажи «ам».
– Макс, я…
– Не «макс», а «ам». Давай, открывай ротик, а то капнет.
Не понимая, что происходит, я разомкнула губы. Ложка проскользнула внутрь, на язык полилась обжигающая жидкость.
– Хорошая девочка, – бархатным баритоном протянул мужчина. – А теперь еще одну.
Кажется, кровь вновь прилила к щекам, выдавая мое состояние человеку напротив. Я не понимала, зачем он это делает, а перед глазами появилась яркая картинка: блондинка, держащая этого мужчину за руку и что-то горячо шепчущая ему на ухо.
– Спасибо, конечно, – резко бросила я, за что тут же поплатилась простреливающей головной болью. – Но поесть я могу и сама.
Сделав усилие над собой, я отобрала у босса пиалу и ложку. Для наглядности отправила в рот одну самостоятельно. Макс бросил на меня странный взгляд, но ничего не сказал.
Вздохнув, я поправила одеяло, и вдруг мое внимание привлекла одна занимательная деталь: на мне была пижама.
– Скажи, – протянула я, когда поняла, что память молчит по этому поводу. – Как я вчера добралась до дома?.
– На машине, конечно же. Нет, ты порывалась прогуляться в одиночку по ночной Москве. Но тебя никто не поддержал.
Прикрыв глаза, я выдохнула:
– А я сама сюда приехала? Или… меня… И потом, когда я уже...
– Насть, давай ты сначала сформулируешь вопрос, а потом его задашь, – с полуулыбкой предложил Макс.
– Кто мне помогал переодеваться?
– выпалила я и вперилась взглядом в мужчину, пытаясь уловить хоть тень лжи.
Но он расхохотался, хлопнув себя ладонью по колену. Потом отхлебнул чай из моего стакана и выдал:
– Вчера ты минут десять убеждала меня, что ты самурай, а самураи не привыкли принимать помощь от простых смертных. Что-то про Лавровых, которые не сдаются. И, гордо хлопнув дверью, закрылась в спальне. Так что если у тебя нет личного раба, спрятанного где-то в шкафу, то переодевалась ты сама.
Я облегченно выдохнула и вернулась к бульону. Казалось, ничего вкуснее я в жизни не ела.
– Передай Маргарите Михайловне, что это просто шедевр, – произнесла я, облизывая ложку.
– Я ей выходной сегодня дал, – улыбнулся мой босс. – Она к дочке поехала.
– А кто тогда готовил? – шестеренки в голове работали с громким скрипом.
– Я.
– Ты?! Шутишь?
– А что? – Макс улыбнулся еще шире, подхватил посуду и шагнул в сторону выхода. – Приходи в себя и отдыхай. Вечер у тебя вчера был жаркий.