Пари на девственность
Шрифт:
Я прикрыла глаза, восстанавливая прошлое из обрывков. Я, Макс… Утро… Звонок… Эдик! Он пришел, они кричали… Почему они кричали? Спорили… Нет. Нет-нет-нет… Я мотнула головой и с трудом сдержала рвотный позыв. Макс обманул меня! Он просто хотел первым уложить девственницу! Я бежала, Эдик предложил подвезти… Мотоцикл, холодная кожаная куртка, прижатая к моей щеке… Запах спиртного… Не-е-ет… Этого не может быть…
– Вспоминаете? – Оскар Тимурович обеспокоенно взялся за мое запястье. – Говорить можете?
– Я была на мотоцикле. Авария, да?
– Да.
Я с трудом
– А Эдик? Эдуард Левинский? – испуганно спросила я и снова попыталась подняться, чем вызвала неудовольство врача. – Он был за рулем. Он жив? Вы знаете, что с ним?
– С ним все в порядке. Отделался легкими травмами. И сейчас в обычной палате. А вот вы…
– Что?
– Да не волнуйтесь вы так! Ничего ужасного. Но травма головы была сильная. Чтобы не рисковать, мы погрузили вас в медикаментозную кому. И теперь, когда отек спал, привели в чувство. Насколько я понимаю, серьезных функциональных повреждений нет. Но пока надо наблюдаться. Переведем вас в общую палату, посмотрим, проверим… Расслабьтесь и приготовьтесь к постельному режиму.
– А как долго я была в коме? – насторожилась я.
Яркий солнечный свет заливал палату. Стало быть, прошло не меньше суток. Но как же папа? Я пропустила традиционный ежевечерний созвон, и если кто-то сказал ему, что единственная дочь в коме… Макс, этот чертов мерзавец, вполне мог брякнуть, не подумав. Если вообще вспомнил обо мне, получив заветную насечку на кровати.
– Четыре дня, - помедлив, сообщил врач.
Четыре дня! Время будто остановилось для меня. За это время папа от волнения мог с ума сойти! Заработать очередной приступ или даже… Господи, только не это!
– Вы сообщили моему отцу? – с трудом выдохнула я.
– Нет. Ваш молодой человек очень просил этого не делать. Сказал, что у вашего папы проблемы со здоровьем, и лучше его не нервировать, пока все не прояснится. Взял переговоры на себя. Я не вникал, лучше вам выяснить это лично у него.
– Хорошо.
Я не горела желанием снова видеть Макса. Более того, боялась, что не удержусь и вырву с корнем его лживый язык. Расцарапаю мерзкое лицо, отрежу то, что двигало им все это время… Но только после того, как выясню, что он наплел папе. Пожалуй, сейчас ложь пришлась как нельзя кстати.
– Он, между прочим, рвется вас увидеть. Скажу честно: вам с ним повезло. Такой заботливый парень… Обычно их сдувает, как только на горизонте возникают трудности. Поверьте, я-то знаю, у меня у самого два раздолбая. А ваш Макс… Я говорил ему, что это палата интенсивной терапии, а не проходной двор. Но он умолял меня… - Оскар Тимурович вздохнул и закатил глаза. – В общем, решение за вами. Конечно, это против правил, но я готов сделать маленькое
– Четыре дня… Думаю, я достаточно отдохнула. Пусть приходит.
– Сколько энтузиазма, - с сарказмом протянул доктор. – Он точно ваш жених?
– Куда уж точнее…
Жених! И после всего Максу хватило совести выдумать этот абсурд! Хотя… Чему тут удивляться? Наверное, так работал его организм. Стоило ему приоткрыть рот, как с языка само собой слетало очередное вранье.
Один разговор. Только один… Я выдержу.
К горлу уже подкатывали рыдания, и вовсе не из-за боли во всем теле. Но я держалась из последних сил. Врач не должен был увидеть мою реакцию. Иначе попросту запретил бы все посещения. А я обязана была выяснить, что с папой. Точнее, что ему наболтал этот гад Макс.
– А можно… - я прочистила горло и с трудом нацепила маску невозмутимости. – Можно воды? Пить очень хочется.
– Конечно! – врач встал и поправил фонендоскоп. – Я скажу дежурной сестре.
Оставшись одна, я смогла расслабиться. Отпустила внутренние вожжи, и щеку обожгла горячая дорожка. Я чувствовала себя грязной, использованной… Оскверненной. Не то, чтобы я носилась со своей девственностью, как с редким и хрупким цветком, и возвела ее в статус алмаза, которого достоин только принц. Ну… Не сложилось раньше. Так вышло. Когда отец вкладывает последние деньги в твою учебу, в дистанционные курсы американских университетов, все, что ты можешь сделать – оправдать ожидания. Вывернуться наизнанку, но выполнить и перевыполнить план. Когда мне было искать «того самого»?
Ночь с Максом казалась мне самым естественным, что только могло со мной произойти. Я впервые была в ком-то уверена, впервые позволила себе раскрыться, довериться… Не просто раздвинула ноги, я отдалась целиком… А это было ему не нужно. Лишняя шелуха, которая прилагалась к главному. К машине. Нет, он даже не переспать со мной хотел. Только выиграть спор. Интересно, как ему удалось так успешно изобразить страсть? Или я, провинциальная простушка, настолько глупа, что не смогла распознать актерскую игру? И пил ли он заветную голубую таблетку тем вечером, чтобы снизойти до меня?.. С трудом я повернулась набок – мои ребра будто бы топтал целый табун. И только тугая повязка позволила не сойти с ума от острой, обжигающей боли. Закусила угол простыни, чтобы прийти в себя. Затолкала рыдания поглубже, судорожно втянула воздух… Еще немного. Я справлюсь.
– Смотрите-ка, кто к вам пришел! – нарочито весело пропела медсестра. – Ой, вам плохо? Сейчас поставим укольчик, обезболим…
– Мне зайти попозже? – голос Макса звучал хрипло и безжизненно, но мне не надо было поднимать глаза, чтобы узнать этого человека.
– Нет, - я заставила себя лечь обратно на спину. – Все нормально. Если можно, мы поговорим, а потом укол…
– Конечно, конечно, - сладко улыбнулась медсестра и вежливо ретировалась. Видно, Макса терзало чувство вины, и он подкинул персоналу деньжат. Как будто это что-то могло изменить!