Пари

Хокинс Дж. Д.

– Сейчас та часть, где я должна плакать от восхищения?
– спрашиваю я.
– Прыгать от счастья, как будто вы звезда квотербека и только что пригласили меня на выпускной?

Он наклонил голову, нахмурился и стал оценивающе смотреть на меня сквозь прищуренные глаза. Этот взгляд до приезда в Лос-Анджелес свел бы меня с ума, но сейчас я просто закатываю глаза.

– Да, - говорит он, кивая, - ты должна быть очень довольна. Я ищу таланты для звукозаписывающей компании. Я предоставлю тебе время в студии. И покажу твою музыку всему миру. Или петь в дешевых караоке барах - это предел всех твоих амбиций?

–

Отлично. Звучит потрясающе, - говорю я, довольно уставшая для того, чтобы скрыть сарказм - Мне сбросить трусики прямо здесь или ты хочешь поиграть со мной, связать, например, чтобы доставить тебе удовольствие?

Он глубоко вздыхает, улыбается и, если бы я не была в Голливуде, я бы во все это поверила.

– Это все не так. Может, тебе стоит еще раз прочесть мою визитку?

Я вновь смотрю на нее: рельефные буквы на матовом картоне кремового цвета. Богато. Возможно, все это правда. Но это ни черта не значит в этом городе. Я смотрю на него: “Если бы эти визитки что-то смогли доказать, я бы не играла в дешевых караоке барах. Так что спасибо, но я не могу. Я уже встречала подобных типов”.

Я разрываю визитку, позволяя кусочкам упасть на пол, и шагаю вперед, чтобы пройти мимо него. Но, вместо того, чтобы позволить мне просто пройти, он отступает и поднимает руки, будто бы боится меня.

– Ооо, погоди! Послушай, я не собираюсь тебя обманывать. Я искренне думаю, что в тебе что-то есть, и я хочу…..

– Чушь!
– кричу я, отталкивая его и барабаня кулаками по его каменной груди. Он крайне удивлен и я должна признать, что мое поведение поразило даже меня. Все эти неудачи за последние недели, которые кипели внутри меня, выплеснулись вдруг наружу, как из вулкана. Увидев разорванную визитку, я вскипаю еще сильнее: “Чушь все это, Брандо Нэш! Ты достаточно заметный со своей головой, как с острова Пасхи, и с телом, как у гладиатора. Думаешь, я тебя не видела? Когда ты говоришь, успел оценить мое выступление? Когда ты снимал девок, или когда пришла Лекси Дарк в платье, которое впору моей девятилетней племяннице? Или ты успел поймать кусочек моего припева, когда издевался над коротышкой в ужасных туфлях?”

– Я….Послушай, все не так. Просто…

– Ты не слышал ни одной моей ноты. Готова поспорить, что ты не сможешь вспомнить ни одного слова, не так ли?

Он опускает глаза в пол.

– Так и есть, - говорю я, глубоко дыша, чтобы прийти в себя.
– Слушай, я очень устала, и мне утром еще на работу. Попытка была хорошая, но пора уже закончить.

Он прячет руки в карманы и отходит в сторону, уступая мне путь. Я толкаю его, проходя мимо, и пробираюсь сквозь толпу незнакомцев в город, который продолжает изо дня в день разочаровывать меня.

– Еще одна поздняя ночь?
– спрашивает меня Дженна, пробивая чек. Я надеваю фартук и подхожу к ней за прилавок.

– Поздние ночи прекрасны, - говорю я, стараясь перекричать шум кофемашины, - а вот раннее утро меня уже достало.

Мы не должны были стать друзьями. Она ранняя пташка, а я люблю ночи. Она укладывает свои светлые волосы в хвостик, который грациозно повторяет все ее движения, в то время как я, то и дело занималась укрощением своих густых кудрявых волос. Ее гардероб состоит в основном из дизайнерской спортивной одежды, а мой - это рваные джинсы и выцветшие старые футболки.

Она королева бала, а я рок-девчонка. Но когда вы проводите по восемь часов, работая в дурацкой кофейне, все это не имеет значения. Важно только то, что мы понимаем друг друга.

Я наливаю кофе и подношу клиентам у стойки, одаряя их белоснежной улыбкой. Изо дня в день повторяется одно и то же: шум кофемашины, кассового аппарата, улыбки клиентам. Достаточно трех секунд с момента, когда я приношу кофе, и сонное состояние их покидает.

Дженна пошла делать кофе, а я - к кассе, чтобы принять очередной заказ.

– Ну, - кричит она через плечо, наливая кофе, - как прошел вчерашний “Открытый микрофон”? Мне очень жаль, что я не смогла увидеть, как ты там зажгла, но кто-то должен был прикрыть тебя, - подмигнула она мне.

Уметь принимать заказы во время наших бесед - это еще один бесполезный навык, который я освоила, работая здесь. Я встаю рядом с Дженни и притворяюсь, что занята чем-то очень важным, чтобы спокойно поговорить с ней.

– Ну, ты немного пропустила. Я была одной из последних, включая парня, который пел, по-моему, на немецком языке и комика, который успел обидеть практически всех. Хорошо, что его мало кто слышал. А потом появилась Лекси Дарк как раз во время моего выступления и переманила все внимание на себя. Я пела примерно пятидесяти спинам, так что, это было не самое провальное выступление. И самое главное, никто не освистал меня.

Дженна стояла потрясенная. “

– Постой - ты сказала Лекси Дарк? Певица? Она приехала на “Открытый микрофон”?

– Да, она самая, со своей идеальной грудью, которая сразу же перетянула все взгляды на себя. Я еще не знаю, должна ли я этому радоваться, так как благодаря ей никто не слышал, как я играла на гитаре, струна которой порвалась прямо в середине моего выступления”.

– О, Хэйли…

– В довершении ко всему, парень, который выглядел так, как будто кто-то вдохнул жизнь в греческую статую и одел в коллекцию Тома Форда (прим.: Американский дизайнер и кинорежиссёр. Получил широкую известность во время работы в доме моды Gucci), пытался сделать вид, что заинтересован в подписании контракта со мной.

– Господи…

– Но даже того, что мои соседи устроили пьяный марафон до пяти утра, недостаточно, чтобы остановить меня от саморазрушения.

Дженна опустила кувшин с молоком на стол и прижала меня к себе так сильно, что я даже услышала ее сердцебиение.

– О, Хэйли. Мне так жаль. Это просто ужасно. Хотела бы я как-нибудь помочь тебе.

– Я знаю. Но мне некого винить, кроме себя самой, понимаешь? Это все моя проклятая идея - приехать в этот город. Как же глупо было думать, что я смогу что-то сделать. Зачем я только пошла туда, когда все указывало на то, что это плохая идея.

Я шмыгаю носом, пытаясь остановить накатившие слезы, затем быстро вытираю их, пытаясь успокоиться. Ну, уж нет. Не хватало еще плакать на работе.

Дженна подходит ко мне, обнимает за плечи, смотрит на меня своими голубыми глазами, полными серьезности и сострадания:

– Послушай меня, Хейли, ты не должна сдаваться. Я не знаю никого талантливее тебя. Проблема не в тебе, а в них. Они не замечают талант, пока не врежешь им по лицу. Иди и наваляй им, пока тебя не заметят.

Я выдавила грустную улыбку.