Париж
Шрифт:
– Вы ей понравились. И родителям тоже. Так что решение за вами, молодой человек. – Интонация договаривала остальное, а именно: «Ты будешь дураком, если откажешься от такого приданого».
– Она согласна жить в деревне? – спросил Ги.
– Конечно согласна.
– Она была молчалива сегодня, но ее семья много говорила о Париже.
– Разумеется. Ничего другого они просто не знают. Сесиль полюбит деревню, когда там окажется. – Приятель отца хмыкнул. – Мы же не думаем, что, если сейчас невеста девственна, ей не понравится быть замужем!
Подойдя
– У меня хорошая новость для вас, месье, – сказал он и протянул ладонь. – Это ваше?
Да, это был медальон де Синя. Ги окончательно утвердился в своих предположениях о том, что разбойник был так или иначе причастен к краже. Но надо было продолжать ломать комедию.
– Какой потребовался выкуп? – спросил он.
– Никакого. Мой отец сумел убедить человека, у которого нашелся медальон, расстаться с ним даром. Отец сказал ему, что, возможно, это доброе деяние дарует спасение его душе.
– Будем же уповать на это, – сказал Ги.
Малолетний сын вора с таким нахальством играл свою роль, что де Синь едва сдерживал смех.
– Мой отец шлет вам свое почтение, месье. Не желаете ли, чтобы я передал ему что-нибудь от вас?
Ги де Синь задумался. С одной стороны, Ле Сур – разбойник и главарь шайки. С другой – этот преступник вернул ему украденную вещь.
– Пожалуйста, скажи своему отец, что Ги де Синь благодарен ему за гостеприимство и за помощь.
– Спасибо, месье. – Мальчик поклонился. – Да хранит вас Господь.
– И тебя тоже.
В тот вечер Ги де Синь думал долго и напряженно. Если аристократ брал в жены богатую девушку из торговой среды, в народе это называлось «позолотить фамильный герб» или даже «подбросить навоза на свои пашни».
Сесиль Ренар не вызвала у него неприязни. Может, когда-нибудь он даже сумеет полюбить ее. Но Ги сомневался, что она смирится с жизнью в деревне, и это тревожило его. Но потом он вспомнил о ее приданом и какие перемены оно сулит. Он сможет купить землю. Даже подновить старый замок.
Ложась спать, молодой Ги де Синь помолился. Он сказал Богу, что знает, в чем заключается его долг перед семьей: следует почитать отца и мать и, соответственно, следует жениться на девушке, которую они для него выбрали и которая принесет всей семье благополучие. Но нельзя забывать и о девизе рода: «Согласно Божьей воле». Вот чем будет он руководствоваться. Если Господь ниспошлет ему знак – например, если невеста внезапно умрет накануне свадьбы, – то станет ясно, что этот брак был неугоден Богу. Но если никаких знаков не будет, он воспримет это как благословение. И Ги де Синь пообещал Всевышнему, что постарается сделать супружескую жизнь как можно более приятной для девушки, если это только будет в его силах.
Свадьба состоялась через три месяца. Церемонию провели в Париже, в доме
Нужно признать, что торжество прошло с размахом – куда более значительным, чем если бы ее проводили де Сини в своем осыпающемся замке. Но мещане Ренары не остались внакладе: они получили то, что хотели.
А именно право принять в своем доме знатных родственников Ги де Синя, о чьем существовании тот едва догадывался. Пусть его невеста не принадлежит к аристократии, тем не менее ее состояние достаточно велико, чтобы возродить множество родственных и дружеских связей. Приглашение приняли два десятка аристократов, и прибыли они со своими сыновьями и дочерьми. Если Ренары рассчитывали на это, заключая сделку, то не прогадали.
Но еще до свадьбы Ги поразился, с какой готовностью его родственники называли невесту очаровательной и милой, осыпали всеми комплиментами, которыми удостаивают богатую девушку, появившуюся в высшем обществе. Сесиль была явно в восторге от дружелюбного внимания, к тому же ей пообещали всевозможные увеселения по приезде в деревню. Что же до самого Ги, то вскоре родственники познакомили его со своими друзьями, так что к свадьбе он уже состоял в приятельских отношениях с юношами из самых знатных семейств Франции.
Свадьба удалась во всех отношениях. На третий день Ги и Сесиль решили, что очень нравятся друг другу. Им еще предстояло провести полную развлечений неделю в Париже, после чего Ги должен был увезти молодую жену в долину Луары и познакомить со скромным имением, которое остро нуждалось в ее любви и заботе.
Через три дня после свадьбы Ги с компанией молодых аристократов спешился у большого старого рынка Ле-Аль. Он стоял у пестрого прилавка, на котором были разложены травы и специи, когда послышался возмущенный крик.
Это был Шарль, сын графа де Гренаша, с которым они только что бок о бок скакали по парижским улицам. Ги подбежал к нему.
– В чем дело? – спросил он.
– У меня украли кошель. Он висел на поясе, на ремешке. Должно быть, чертов воришка перерезал его. Бог мой, до чего ловок. – Шарль де Гренаш потряс головой. – У меня там лежало тридцать франков.
– Вы видели вора?
– Не уверен, но кажется, да. Немолодой уже, сутулый. С тонзурой как у священника. А голова болталась, как у голубя. – Молодой аристократ огляделся. – Каким-то чудом растворился в толпе. Никогда мне не найти его. И моих денег.
– Вам повезло. – Ги улыбнулся. – Возможно, я смогу помочь.
Ги потребовалось всего несколько минут, чтобы объяснить задачу приятелям. Совсем еще юный мальчик-оруженосец вызвался пойти с ним, и они ушли, оставив прочих спутников у торговых лотков.
Они двигались быстро и выбрали самый короткий путь от рынка к той улице, откуда был виден вход в таверну «Встающее солнце». Долго ждать не понадобилось. Вскоре из боковой аллеи появился Сутулый, которому пришлось из осторожности идти обходными путями. Оглянувшись по сторонам, он юркнул в таверну.