Парижский вариант
Шрифт:
Джон тихонько выругался.
– Господи, да чего он хочет?
– По нашим оценкам, он пока играет. Силенки пробует. Западные электросети через полчаса включились снова. Связь тоже. Ровно тридцать минут, как по таймеру.
– Возможно, так и есть. А это значит, что ты прав. Это проба сил. А еще – предупреждение. Чтобы мы заранее понервничали.
– В таком случае он добился своего. Сейчас заявить, что наши технологии устарели, – значит получить премию за «недомолвку столетия». Наш единственный шанс – найти этого гада и его машинку.
– Не его одного. Это не работа хакера-одиночки. Вспомни
– Никаких.
Джон заглянул в свой бокал. Пиво было хорошее, и до разговора с Клейном агент им от души наслаждался. Сейчас он оттолкнул бокал.
– А может, они ничего от нас не хотят, – мрачно предположил он. – Может, они хотят что-то сделать, а не уговорить нас на что-то.
Клейн примолк, и агенту явственно представилось, как его босс слепо глядит в пустоту, завороженный видением апокалипсиса.
– Об этом я тоже думал. Внезапная лобовая атака, как только они разберутся с прототипом и изгонят из программ всех жучков. Это мой кошмар.
– Что говорит на эту тему Пентагон?
– Военные переваривают реальность только в гомеопатических дозах. Но это уже моя работа. Что у тебя?
– Две новости. Во-первых, полиция сняла отпечатки пальцев с оторванной руки, найденной в руинах взорванного корпуса. Это рука Эмиля Шамбора. Об этом мне сообщил сегодня утром генерал Лапорт.
– Гос-споди! – выдохнул Клейн. – Значит, он все же мертв. Шамбор мертв. Проклятье! Джастис перезвонит этим ребятам, выяснит, что еще им известно. – Он поколебался. – Значит, твой Зеллербах оказывается еще более важной фигурой. Как он?
Джон объяснил.
– Думаю, есть все шансы на то, что Марти выкарабкается, – завершил он. – Во всяком случае, на мой взгляд.
– Надеюсь, ты прав. А еще больше надеюсь, что он очнется вовремя. Не хочу показаться черствым, подполковник, я знаю, как вы к нему привязаны… но то, что известно Зеллербаху, может нас спасти. Как его охрана – адекватна?
– Насколько возможно. Его караулят спецназовцы и стережет Сюрте. Если охранников станет еще больше, им придется стоять друг у друга на головах. – Джон перевел дух. – Мне нужен билет до Мадрида. Ближайшим рейсом.
– Мадрид? Зачем?
– Там я возьму напрокат машину и покачу в Толедо. Оттуда начинается след «Черного пламени». – Он пересказал содержание досье, составленного французской полицией и добытого для него капитаном Боннаром. – Если рисунок на рукояти пистолета – эмблема «Черного пламени», то баскский след становится самым актуальным. Если за похищением Терезы Шамбор стоит «Черное пламя», то через них я выйду на нее и на ДНК-компьютер. – Он примолк на миг. – Я бывал пару раз в Толедо, но мне бы пригодилась кое-какая помощь. Сможешь мне раздобыть адрес этого баска и очень подробную карту города? В Сюрте должно найтись и то и другое.
– Добуду. Адрес, карта и билет на твое имя будут ждать в справочной в аэропорту де Голля.
Вашингтон, округ Колумбия
Белый дом
Президент Кастилья откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Уже к этому раннему часу в Овальном кабинете стояла непривычная жара – президент, отговариваясь теплой весной, настоял, чтобы кондиционер отключили, а широкие стеклянные двери – распахнули настежь. По его прикидкам (пару раз он украдкой глянул на часы), советник по национальной безопасности, адмирал и трое генералов спорили, тыча пальцами в карту, уже час и двадцать шесть минут. Несмотря на серьезность ситуации, президент уже начинал с тоской вспоминать апачей – те распинали своих врагов на земле и оставляли под жарким солнцем на медленную-медленную смерть.
Наконец он позволил себе поднять веки.
– Господа, общеизвестно, что на мой пост может претендовать только слабоумный эгоманьяк, так что – найдется ли в этой комнате человек, способный в двух понятных без «Вебстера» или советника по науке словах объяснить мне, что случилось и что это для нас всех значит?
– Разумеется, сэр, – приняла вызов Эмили Пауэлл-Хилл, советник по национальной безопасности. – Выведя из строя объединенные электросети западных штатов и отключив систему кодированной радиосвязи вооруженных сил, хакер скопировал себе все наши командные пароли и коды разведки. До последнего. Нам нечего больше скрывать. Нам нечем защитить свои компьютеры, базы данных, наших людей. В любой момент нас может разбить электронный паралич. Мы будем беззащитны перед любым нападением. Слепы, глухи, немы и беззубы.
Как ни старался президент скрыться за маской напускного легкомыслия, видно было, что масштаб последствий его потряс.
– Все настолько плохо, как кажется?
– Покуда наш неизвестный хакер пользовался тактикой «ударь и беги», – пояснила советница. – Но, украв наши коды, он показал, что способен не только напасть, но и вступить с нами в настоящую войну. Покуда коды не сменены, мы не можем ни защищаться, ни нападать. И даже если мы их сменим, они вновь могут быть скомпрометированы в мгновение ока.
Президент шумно выдохнул.
– Что конкретно мы потеряли, когда этот тип вломился в наши сети?
– Все каналы беспроводной связи, проходившие через релейные станции Форт-Мид и Форт-Детрик, – отозвался адмирал Стивен Броуз. – Отключился центр прослушивания международных телефонных переговоров АНБ «Менвит-Хилл» – это в Англии, – прервалась внутренняя связь ФБР, сеть спутников-шпионов ЦРУ, как оптических, так и электронных. НОР попросту ослепла. И, разумеется, рухнул «Эшелон» [24] .
24
Компьютерная система электронного шпионажа. Только в 1996 году американская администрация официально признала ее существование.
– Все удалось достаточно скоро запустить вновь, – добавила Пауэлл-Хилл, пытаясь утешить президента хоть чем-нибудь. – Но…
В Овальном кабинете повисла тишина, вязкая, словно асфальт в смоляных ямах Калифорнии. Советница по национальной безопасности, четверо высших военных чинов и сам президент сидели, завороженные каждый своим потаенным кошмаром. Лица собравшихся отражали попеременно гнев, панический ужас, упрямство, тревогу и холодный расчет.
Президент Кастилья по очереди обратил подозрительно спокойный взгляд на каждого из своих помощников.