Парк
Шрифт:
– Не торопи события. Мы пока не большие боссы. И еще неизвестно, когда такими станем, – Джастин уронил окрыленного мечтами друга на землю.
– Как ты мне надоел со своим реалистичным взглядом на вещи. Можешь хотя бы раз побыть оптимистом, которого не угнетают суровые реалии собственной жизни?
– В нашем творческом и предпринимательском союзе я отвечаю за объективность и адекватность оценки. А вот по части творческой инициативы, воображения и фантазии – ты. Наверное, по этой причине мы стали победителями, – Джастин еще раз торжественно ударил своим бокалом по бокалу друга, да так сильно, что зазвенел хрусталь. –
Крис согласился. И подобно тому, как пузырьки растворяются в шампанском, они растворились в толпе, присоединившись к разговорам о предстоящем 29 сентября.
* * *
Журналисты, которые установили пристальную слежку за актрисой, уже второй час ждали Нину Роксис у штаб-квартиры «Гэлакси билдинг». Они догадались, что она приобретает билеты в Парк, и всем не терпелось узнать обо всем как можно подробнее, чтобы потом также подробно описать это в своей статье.
Нина вышла, как подобает звезде, которая прячется от назойливых папарацци, в темных очках, неприметных потерто-драных джинсах, полностью укутавшись в невзрачную черную шаль, но даже в таком виде ее все узнали. Через мгновение она уже была окружена назойливыми репортерами, которые тыкали ей в лицо своими микрофонами. Охранники пытались оттолкнуть самых наглых, но даже они оказались бессильны под их натиском.
Отовсюду только и слышалось: «Нина, с какой целью вы посещали «Гэлакси билдинг»? А правда, что вы пополнили число десяти счастливчиков из 29 сентября? А во сколько вам обошелся билет в Парк?». Актриса игнорировала все вопросы, прикрывая лицо руками от вспышек фотокамер, от которых слепило даже спрятанные под очки глаза.
Охранник открыл ей дверь и она, закинув туда сумку, уже собиралась садиться, как вдруг услышала вопрос, который не смогла оставить без ответа: «Нина, вы всегда столько говорите о важности благотворительности. А теперь развлечения ради покупаете билет в Парк, который, по слухам, стоит около семнадцати миллионов долларов. Вам не кажется, что благоразумнее было бы отправить эти деньги в помощь больным детям, борьбе с раком или любые другие благие цели?»
Она сняла очки и попросила журналистов отодвинуться:
– Полет в космос всегда был моей мечтой. У вас, наверняка, тоже есть мечты. И абсолютная любая мечта чего-то стоит. Просто моя немного дороже вашей, – ответила Нина, смотря прямо в глаза репортеру.
– У детей, больных раком тоже есть мечта. Но им не на что ее купить. И вы могли бы им помочь, но вместо этого летите развлекаться в открытый космос, – журналист не унимался.
– Вчера я перевела пятнадцать миллионов долларов на счет благотворительной организации «Шанс». Сегодня я купила электронный билет в Парк за семнадцать миллионов четыреста тысяч. Из этой суммы сорок процентов пойдут на благотворительность.
Нина села в машину, не сказав больше ни слова. Она смотрела через затемненные стекла на толпу, которую разгонял телохранитель, взяла в руки медальон и открыла его, нажав на кнопочку. Медальон построил живую проекцию маленького семилетнего мальчика, который произнеся «Мамочка, я тебя люблю», поцеловал ее в щечку.
– Я купила тебе подарок, о котором ты мечтал, – сказала она, но мальчик смотрел на нее, слегка улыбаясь, и больше не двигался и ничего не говорил,
Она снова нажала на кнопку и услышала: «Мамочка, я тебя люблю».
* * *
В мастерской, в которой трудилось более шести сотен ландшафтных дизайнеров, кипела работа. Кто-то на грани нервного срыва рвал свои зарисовки, кто-то швырял планшеты. Конкуренция накаливала обстановку до предела: коллеги спорили друг с другом и ругались, критикуя работы конкурентов.
Ким просматривала свои работы и лучшие лазером копировала с бумаги в электронный альбом, преобразуя их в объемные проекции. Она не обращала внимания на суету вокруг себя. За соседним столиком ее подруга исправляла недоработки своего проекта.
– Я пытаюсь получить право на реализацию проекта уже третий раз, и сейчас все, что мне необходимо сделать, – убрать эти чертовы недочеты. От качества проработки замечаний Совета зависит результат моей работы, – она ругалась.
– Я неудачно презентовала семь вариантов проекта, прежде чем утвердили восьмой, – успокаивала подругу Ким.
– Но ты реализовала уже четыре и все это за семь лет.
– Но сколько неудач я потерпела. Я выносила на обсуждение Совету девятнадцать проектов. Только представь себе! Девятнадцать! – Ким сама недоумевала над цифрой. – Я скажу, неудачи здорово бьют по самооценке и силе воли. Да и в целом неблаготворно влияют на настроение…
– Я завидую твоей стойкости.
– Именно за нее я получила привилегированное право на посещение Парка, – Ким поделилась новостью, которая стала известна ей самой всего несколько часов назад.
– Ты шутишь?!
– Нет! Сегодня утром мне вручили электронный билет на 29 сентября, – Ким достала его из подарочной коробки.
– Как это здорово!
– Да уж. Я всю жизнь училась космическому ландшафтному дизайну, сначала у своих родителей, затем в университете, потом на специальных курсах переподготовки и повышения квалификации, – рассказывала Ким, рассматривая свой билет. – Я дизайнер в пятнадцатом поколении. В пятнадцатом! Вся моя семья посвятила свою жизнь работе над строительством и обустройством Парка. Нам принадлежит дизайн одной стационарной гавани и трех блуждающих. Жаль, что только одна я смогу увидеть то, что строили мы почти десять веков.
– Так ты будешь в числе первой космической десятки?
– Да, но на самом деле все немного не так, как муссируется в СМИ. Мы будем первые, кто отправится в Парк, но не единственные. Следом за нами через каждые шестьдесят минут будут точно также отправлять последующих посетителей. Всего за сутки в Парк отправят двести сорок человек. А с каждым днем интервал между отправкой будет только сокращаться, а значит, и количество посетителей будет только увеличиваться.
– То есть ты в первой, но не в единственной десятке?
– Именно так. Но даже если я была бы в последней десятке, я все равно была бы счастлива.
– И как долго вы будете в Парке?
– Мне сказали, что мы отправляемся по четырехмесячному маршруту.
– И что за маршрут?
– Пока не имею понятия, – радостная Ким закрыла проектный альбом. – Через неделю начнется плановый инструктаж, и тогда я все узнаю.
– Как бы я хотела оказаться на твоем месте, – подруга расстроилась. – А ты единственная, кто получила пропуск в Парк?
– Нет, еще несколько человек.