Пароль капитана Клоса (сборник)
Шрифт:
— О! К нам пожаловал новенький! — воскликнула Жанна и, покачиваясь, подошла к Клосу, держа бокал вина. — Прошу вас представиться и присаживаться к нам. Вам вино или коньяк? — Женщина с трудом удерживала равновесие, казалось, она изрядно выпила.
Клос назвал себя и поцеловал ей руку.
— Мой приятель, — сказал он, — посоветовал мне посетить ваш пансионат, мадемуазель Моле.
— Прекрасно. Это самое уютное и веселое место в Сен-Жиле, — промычал молодой летчик, приблизившись к Клосу.
— Если бы не Жанна, — заплетающимся языком проговорил капитан с нашивками инженерных войск, в избытке нежных чувств от изрядной порции алкоголя обнимая Клоса, — то можно было бы сдохнуть от скуки в этой убогой дыре. Да здравствуют прелестные француженки, господа! Выпьем за тех, кто нас услаждает!
Жанна подсела к Клосу.
— Вы господин обер-лейтенант, недавно приехали, правда? — весело защебетала она. — У вас есть жена? Жена, которой покупают французские духи и изменяют во Франции? Духи вы можете достать у меня, а что касается измены… — Она игриво прижалась к нему и спросила: — Потанцуем?
У Клоса закружилась голова. В этот вечер он выпил немного больше обычного, а темп, с которым опорожнялись бутылки в пансионате «Лё Тру», привел его в ужас. Вскоре он заметил, что куда-то исчезли эсэсовец и его блондинка, а их место на диване занял молодой летчик, который тут же сладко захрапел. Какой-то капитан, приблизившись к Клосу, с завистью сказал, что обер-лейтенант, как только что прибывший, имеет шанс остаться в пансионате до утра.
— Это нечто вроде крещения в Сен-Жиле, — рассмеялся он. — Каждый из нас получил это крещение, за исключением той обезьяны, — указал он на лысого капитана, который увивался около Жанны и умолял «Дорогая Жанна, вы же мне обещали!»
В полночь гости начали расходиться, и, когда Клос встал, к нему подошла Жанна.
— Вы не хотите остаться, господин обер-лейтенант? — ласково спросила хозяйка и взглянула ему прямо в глаза.
Лысый капитан с ненавистью посмотрел на Клоса:
— Почему он? Вы же мне обещали, мадемуазель Моле…
— Терпение, капитан… До свидания, господа офицеры, надеюсь, что снова увидимся завтра.
И когда дверь за лысым капитаном, с треском захлопнулась, Жанна с облегчением вздохнула и сняла руки с плеч Клоса. Веселость мгновенно слетела с нее.
— Так будет лучше, — сказала Жанна, устало улыбаясь. — Пусть тебя принимают за моего поклонника. — К удивлению Клоса, она была совсем трезвой. — Дай, пожалуйста, сигарету. Ну как, рассеялись твои сомнения? — А когда он кивнул, показала на лестницу: — Пойдем, с тобой хочет поговорить наш товарищ.
Анри, прохаживаясь по комнате, ожидал их наверху.
Черная, прокуренная трубка, густые темные волосы над низким лбом… Клос ни минуты не сомневался — это тот самый человек, с которым год назад он встретился в небольшой комнатке администратора гостиницы «Идеал» в Париже.
— Мне сообщили, что ты депортирован, — крепко стиснул он руку французу.
— Это правда, — ответил Анри. — Но я сбежал с транспорта. А теперь вот здесь. Хотя ненадолго. — Он рассказал Клосу обо всем, что случилось в городке до его приезда. — Несколько недель назад в Сен-Жиле арестовали Марка, руководителя здешней подпольной организации. Попался он по-глупому. У него был фальшивый, но достаточно надежный паспорт. Стремясь побыстрее добраться до Гавра, Марк попросил одного из водителей грузовой автомашины подвезти его. Оказалось, что этот спекулянт нелегально перевозил партию консервов, украденных с немецкого продовольственного склада. Водителя и всех пассажиров немцы схватили и держат в заключении. Пока они не догадываются, кто попал в их руки, и после проведенного следствия, до суда, держат Марка в городской тюрьме. Марк многое знает не только о здешнем подполье, но и о конкретных людях, которые поддерживают связь с нашим Центром через филиал в Швейцарии. Поэтому Центр приказал любой ценой освободить Марка из тюрьмы. Мы получили информацию о твоем приезде в Сен-Жиль и надеялись как можно быстрее установить с тобой контакт, ибо твоя помощь при подготовке операции была нам необходима. Но Жан-Пьер поторопился и проявил неосторожность: зная пароль, случайно встретил фон Вормана, проговорился, а потом, при неудачном нападении на тюрьму, был тяжело ранен и схвачен немцами. Не исключено, что они вытянули из него и пароль и отзыв.
Клос коротко рассказал о своих встречах и беседах с фон Ворманом, а также о существующем, как ему кажется, конфликте и неприязни между полковником Элертом и лейтенантом с моноклем.
— Все это, как и шантаж фон Вормана с долларами, — подвел черту Клос, — дает нам выгодные шансы для игры.
— Слишком рискованная игра, — заметила Жанна, — но другой возможности у нас нет.
— Будем исходить из того, — проговорил Анри, — что Ворман еще ничего не доложил Элерту, ибо он постарается извлечь из этого материальную выгоду для себя. Но нельзя исключать и того, что Ворман работает, например, на службу безопасности, а при помощи шантажа и предложения сотрудничать попытается проникнуть глубже в нашу подпольную сеть. Так или иначе, но он для нас опасен, слишком много знает, и с этим мы не можем не считаться. Его нужно убрать.
— Прошу обратить внимание еще на один факт, — сказала Жанна. — Сегодня в разговоре с Клосом капитан-сапер сказал, что был в Гавре вместе с Ворманом, сестра которого выступает там с гастролями.
— Так, так, — задумался Клос. — Не исключено, что у своей сестры Ворман спрятал написанный им полковнику Элерту рапорт… Мне пришла в голову, — начал он медленно, — интересная мысль. Правда, план мой несколько сумасбродный и дьявольски рискованный для Жанны. Но если бы она согласилась, то мы имели бы верный шанс.
— Если необходимо… — пожала плечами Жанна. — Не знаю, поверите ли вы, но иногда мне становится не по себе…
— Не хандри, Жанна, — прервал ее Анри, — не одной тебе тяжело! — Он набил трубку свежей порцией табака, затянулся, выпуская клубы ароматного дыма. — Продолжай, Ганс. В прошлом году в Париже, помнится, у тебя тоже была интересная мысль… С тех пор мне нравятся твои мысли. Но не забывай, что речь идет не только о тебе. Самое главное — освободить Марка из тюрьмы.
— И это я учитываю, — твердо ответил Клос и поделился с ними своим планом.
7
За четыре дня не произошло ничего существенного. Клос виделся с фон Ворманом довольно часто. В управлении лейтенант, как будто бы ничего не произошло, холодно докладывал Клосу о состоянии подготовки группы агентов к переброске в Англию. В полдень они чаще всего играли в бильярд, но Ворман ни разу не вспомнил об их разговоре, если не считать одной фразы, брошенной мимоходом между ударами кием по шару:
— Десять дней — это максимальный срок, Ганс.
Отношения между лейтенантом фон Ворманом и обер-лейтенантом Клосом как по службе, так и во внеслужебное время выглядели вполне нормальными. Вечерами Клос бывал в пансионате «Лё Тру». Его посещения этого заведения не вызывали подозрений, ибо в салоне Жанны Моле ежедневно появлялись немецкие офицеры разных рангов и должностей. А тот факт, что его дважды оставляли в пансионате на ночь, не мог возбудить ничего, кроме ревности, у остальных завсегдатаев, привыкших к беззаботным развлечениям и выпивкам.