Партиалы
Шрифт:
Мэдисон вздохнула:
– Хорошо.
– Я хочу видеть Мкеле, – вмешалась Кира. – Прямо сейчас.
– И что вы от меня хотите? – удивилась сестра Харди. – На больницу напали. Мкеле занят.
– Вы можете его найти?
Медсестра указала на Мэдисон и пожала плечами.
– Кроме нее, в отделении еще шесть беременных. У меня и самой времени нет. – Она вздохнула. – Но если я его увижу, передам, что вы его искали.
– Спасибо.
Сестра Харди вышла, и палата погрузилась в темноту.
Кира снова вытерла глаза.
– Арвен Сато, – проговорила она. – Прекрасное имя.
– Так звали мою бабушку, – пояснила Мэдисон. – Хару, конечно же, выбрал бы дочке японское имя, но и это ему наверняка понравится.
– Непременно понравится, – заверила ее Кира.
– Ладно… до завтра, – зевнула Мэдисон. Кира наблюдала, как ее подруга понемногу затихает, засыпая. Мэдисон дышала ровно и глубоко.
«Я не дам ее дочке умереть, – подумала Кира. – И мне все равно, на что для этого придется пойти. Девочка будет жить.
Но как у меня это получится? – Кира растерянно покачала головой. – Чего доброго, уже гражданская война началась, а я еле хожу. Последний анализ крови показал результаты, которых я никак не ожидала. Новая разновидность вируса, которую никто никогда не видел? Чепуха какая-то. Я думала, что знаю, как действует РМ, теперь же… оказалось, что все это не так. А времени на поиски ответа не осталось».
Кира нервно забарабанила пальцами по спинке больничной кровати. «Надо суммировать все, что мне известно». Она вспомнила факты, которые выяснила за три дня, стараясь взглянуть на них по-новому. У РМ четыре разновидности, или, по крайней мере, Кире удалось обнаружить четыре: Спора, передающаяся по воздуху, Капля, живущая в крови, Наблюдатель, обнаруженный в воздухе из легких Сэмма, и Хищник из крови новорожденного. «Я полагала, что Спора превратится в Каплю, но этого не случилось. Она трансформировалась в Хищника. Если верить старым записям, подобное бывало, так что не является аномалией. Происходит ли это каждый раз? Что, если Хищник – промежуточная стадия между Спорой и Каплей?»
Кира выстроила в уме все разновидности вируса, обозначив Спору как «Стадия 1», Хищника – «Стадия 2», а Каплю – «Стадия 3». Никто никогда не видел, чтобы Капля убивала: она присутствует в крови у всех, отсюда и возникло предположение, но ведь это всегда кровь выживших. «Что, если Капля не смертельна? Что, если убийца – Хищник, который ко времени анализа успевает превратиться в Каплю?»
Кира покачала головой, про себя ругая взрыв. «Если бы я могла исследовать другой образец и взрыв не помешал мне, наверняка бы узнала, как все происходит. Без сомнения. Но времени на тесты уже не осталось. Даже лаборатории у меня больше нет. – Кира поерзала, попыталась привстать, но задохнулась от боли в ноге и в отчаянии расплакалась. – Как мне сделать хоть что-то, если я даже ходить не могу?»
Дверь снова открылась. Кира подняла глаза и увидела доктора Скоузена. За ним вошел Мкеле. Скоузен подошел к лежавшему без сознания Шейлону.
Мкеле запер дверь.
– Не спите? – Мкеле внимательно посмотрел на Киру. Та разгладила одеяло на ногах и вызывающе уставилась на вошедших. – Я рад. Вас это тоже касается.
– Что случилось? – спросила девушка. – Где Сэмм?
Доктор Скоузен подошел к постели Мэдисон и ощупал ее лицо.
– Спит.
– Хорошо, – ответил Мкеле. – Начнем.
– Какого черта, что происходит? – повторила Кира, стараясь казаться уверенной, но на самом деле чувствовала себя слабой и уязвимой: раненая, усталая, полуголая, на больничной койке. Кира сильнее натянула одеяло на ногах. – Это была атака Голоса? Они напали на какие-то другие объекты? Неужели началась гражданская война? И скажите мне уже, что с Сэммом!
Доктор Скоузен вытащил из кармана халата пузырек и маленький шприц с иглой. Кира уставилась на иглу, не замечая ничего вокруг: металл слабо блестел в тусклом свете палаты.
– Сэмм под стражей, – сообщил Мкеле. Лицо его осунулось, во взгляде читалась усталость. – Надо спрятать концы в воду. За этим мы и пришли.
Кира напряглась и лихорадочно оглядела палату в поисках выхода: дверь была заперта, окно закрыто, а нога болела при одной только мысли побежать. Девушка посмотрела на доктора Скоузена, который медленно наполнял шприц, потом на Мкеле.
– Вы хотите меня убить?
– Нет, – ответил Мкеле и подошел к Кире, – хотя попросим вас не кричать.
Доктор Скоузен поднял шприц и щелкнул по нему пальцем. Кира широко распахнула глаза и собралась было заорать, но Мкеле зажал ей рот ладонью и вцепился в плечо, чтобы не двигалась. Доктор Скоузен направился не к Кире, а к Шейлону, вставил шприц в трубку капельницы и ввел полную дозу.
– Мы этого не хотели, – прошептал Мкеле на ухо Кире. Голос у него был тяжелый и хриплый. – Что бы вы о нас ни думали, знайте одно: мы вынуждены так поступить.
Кира с ужасом смотрела, как жидкость из шприца потекла по трубке в вену Шейлона. «Нет, – подумала девушка. – Нет, нет, нет».
– Теперь я вас отпущу, – сообщил Мкеле, не отнимая руку от лица Киры. – Я уберу ладонь. А вы пообещаете не кричать. – Он дождался, пока Кира кивнет (в ее широко раскрытых глазах по-прежнему читался ужас), потом убрал руки и отошел. – Все. Готово.
– Что вы натворили?
– Мы дали ему лекарство, – произнес Мкеле, – но даже с ним он, боюсь, не выживет.
– Вы его убили, – возразила Кира и посмотрела на доктора Скоузена. – Вы убили его.
– Нет, – вздохнул Скоузен. – Он трагически погиб от ранений, причиненных взрывом.
– Зачем вы это сделали? – не унималась Кира.
– Он слишком много видел, – пояснил Мкеле. – Намного больше, чем должен был. И наверняка кому-то об этом рассказал бы. Мы не могли этого допустить.
– Можно было сперва с ним поговорить, – предложила Кира. – Изолировать, объяснить, что нам нужно, и…
– Вы же его знали, – перебил Мкеле. – Он мог пойти, куда пошлют, стрелять, куда прикажут, но тайну я бы ему не доверил. Тем более после того, что случилось.
– А как же я? – спросила Кира. – Я ведь тоже не смогу хранить секрет, почему тогда вы не убиваете меня?
– Шейлон – пассив. А вы – актив.
По спине Киры пробежал холодок.
– Ждать осталось недолго, – доктор Скоузен спрятал шприц с пузырьком обратно в карман, бросил взгляд на Шейлона, потом на Киру, ничего не сказал и отвернулся.