Партиалы
Шрифт:
Хобб повернулся к Скоузену:
– Вы же говорили, что она ранена и не может ходить.
– Видимо, не такой уж он хороший врач, – поморщилась Кира и, подволакивая ногу, вошла в переговорную. Солдат схватил девушку за плечо.
– Виноват, – проговорил он. – Я не знал, что ей сюда нельзя. Я отведу ее обратно в палату.
– Нет, – возразила Делароза. – Раз уж она пришла, мы можем по крайней мере ее выслушать.
– Мы прекрасно знаем, что она скажет, – отрезала Кесслер.
Делароза бросила на солдата суровый взгляд:
– Спасибо. Подождите снаружи. И если придет еще кто-то, сообщите нам, прежде чем впускать.
– Да, мэм, – солдат покраснел, вышел и закрыл за собой дверь. Кира посмотрела на Сэмма. После взрыва его так и не вымыли, одежда по-прежнему висела на нем лохмотьями. Кожу покрывали царапины и порезы: они уже начали заживать, но, по-видимому, причиняли пленнику боль. Сэмм ничего не сказал, но благодарно кивнул Кире.
Девушка повернулась к сенаторам и, задыхаясь, рухнула на стул.
– Простите, что опоздала.
– А вас тут и не должно быть, – заметил Уэйст. – Ваш проект закрыт, а от этого… существа мы избавимся. Так что, если повезет, никто ничего и не узнает.
– Но исследования принесли результат, – запротестовала Кира. – Я практически отследила трансформацию вируса. Еще чуть-чуть, и я…
– Вы ничего не добились, – перебил Скоузен. – Мы рисковали безопасностью нашего города и единством совета, чтобы вы могли изучить партиала, а когда мы спрашиваем о результатах, вы только и делаете, что просите нас подождать еще чуть-чуть!
– Но теперь мы знаем… – начала было Кира, но Скоузен был слишком зол и не собирался молчать.
– Ничего вы не знаете! Вот вы говорите, у вируса несколько разновидностей. Что запускает механизм трансформации? Можно ли его остановить или как-то обмануть? Можно ли поразить или нейтрализовать какую-либо из форм? В науке важны детали, мисс Уокер, а не широкие беспомощные жесты. Если вы можете объяснить механизм мутации или предложить особые методы защиты, так сделайте это, а если нет…
– Мне нужно время.
– У нас нет времени! – крикнула Делароза. Она впервые повысила голос, и Кира вздрогнула, до того тот оказался силен. – Город распадается на части, весь наш остров разваливается на куски. Голос нападает на жителей на улицах, в больнице устраивают взрывы, мятежники проникают в город, несмотря на все наши системы защиты, и убивают наших граждан. Мы должны спасти хотя бы остатки цивилизации.
– Вы меня не слушаете! – рявкнула Кира и поразилась собственной дерзости. – Если Сэмм умрет, то мы все тоже умрем, пусть не сегодня, и ничего с этим не поделать.
– У вас навязчивая идея, – ответила Делароза. – Благородная, но от этого не менее опасная. Мы не позволим ей погубить человечество.
– Если кто его погубит, так это вы, – ответила Кира, и на ее глаза навернулись слезы.
– Я же вам говорила, – вмешалась Кесслер. – Все время, как заведенная, твердит одно и то же, – она смерила Киру взглядом. – Вы несете такую же провокационную чепуху, что и Зочи, и Голос.
Кира попыталась что-то сказать в свою защиту, но слова застряли у нее в горле.
– Вы работаете ради будущего, – негромко произнес Мкеле, – а мы – ради настоящего. Я вас предупреждал: в конфликте интересов наши цели важнее. Над Ист-Мидоу нависла угроза, Голос вот-вот нападет на город, и сейчас мы обязаны сосредоточиться на том, чтобы дать отпор бунтовщикам. Но прежде всего мы должны уничтожить партиала.
Кира посмотрела на Сэмма. Лицо его, как всегда, было бесстрастно, но девушка поняла: пленник знал, что так и будет. Она обернулась к сенаторам:
– Вот так просто? Без суда, без следствия…
– Суд был несколько дней назад, – поправил ее Уэйст. – Вы на нем присутствовали и слышали наше решение.
– Вы же дали нам пять дней, – запротестовала Кира. – Прошло только три.
– Лаборатория уничтожена, – вмешался Скоузен, – как и все ваши записи. В таком состоянии вы не можете продолжать работу, а для того чтобы кто-то другой закончил ее за вас, не хватает данных. И времени.
– Так переведите нас в другую лабораторию, – заявила Кира. – Наверняка где-то еще есть оборудование. Все, что нам нужно, это время. Между прочим, пяти дней тоже мало, и это было ясно с самого начала.
– Чтобы на нас снова напали? – бросила Делароза. – Ни за что.
Хобб подался вперед:
– План, который мы обсуждаем, допускает, что в дальнейшем…
– Тогда отпустите его, – перебила Кира и нервно сглотнула, заметив, как потемнели взгляды сенаторов. Не успели они возразить, как Кира проговорила: – Он нам ничего не сделал, даже помогал в исследованиях. Так почему бы не оставить его в живых?
– Вы это серьезно? – прошипела Кесслер.
– Вам же это только на руку, – не сдавалась Кира. – Вы хотите, чтобы его тут не было, и он уйдет. По крайней мере, это снизит вероятность ответной атаки партиалов.
Скоузен и Кесслер нахмурились, а Уэйст покачал головой:
– Неужели вы правда верите, будто это поможет?
– Ну разумеется, – ответил за девушку Мкеле. – Она же идеалистка.
– Она дитя эпидемии, – проговорила Кесслер. – Она привязалась к этому существу, но она понятия не имеет, что из себя представляют партиалы.
– А вы имеете? – спросила Кира, попыталась встать, но задохнулась от боли, села обратно на стул и повернулась к сенатору: – Вы сражались с ними одиннадцать лет назад. Одиннадцать. Неужели вы не допускаете мысли, что с тех пор что-то могло измениться?