Партия на троих
Шрифт:
Когда начались боевые действия, один из директоров, под предлогом чрезвычайного положения, не ушел в отставку по окончании своего срока. После победы пост решил сохранить ещё один его коллега. Правда, подвело здоровье, и срок оказался превышен лишь на один год. Однако за смертью директора последовали, возможно, самые грязные выборы в истории республики. Фактически – плебисцит, укрепивший на вакантной должности кандидатуру заранее утверждённого человека.
Видимость демократии сохраняли, но за последние два десятка лет ворох законов поставил непреодолимые препятствия на пути реализации основных гражданских прав. И все были приняты под благовидным предлогом – защита детей от нежелательной информации, борьба со шпионажем и подрывной деятельностью, защита интересов отечественных производителей. Благими намерениями оказалась выстлана дорожка
И вся эта прогнившая конструкция зиждилась на штыках Шестого Легиона, некогда прославленного подразделения, чья история корнями уходила во времена борьбы за независимость от Ниарского королевства. С тех пор Легион не раз становился на защиту страны, постепенно превратившись в одну из самых могущественных спецслужб мира. Теперь он играл роль сторожевого пса автократического правительства, совместив в себе функции политического сыска, разведки и контрразведки, внутренних войск особого назначения, а также личной гвардии директората. Легион обладал солидными войсковыми подразделениями – тяжёлой мотопехотой, бронетанковыми частями, авиацией. Даже морской эскадрой, размещенной на Лазурном Полуострове, на полпути от столицы до границы с Ниаром. Его кадровый костяк составляли ветераны, имеющие опыт боевых действий и многочисленные награды. Это и особое положение во властной иерархии привело к тому, что легионеры свысока смотрели на служащих строевых частей.
Из распахнувшихся люков бронемашин один за другим наружу стали выскакивать легионеры. Рослые и крепкие, они, в отличие от любого другого рода войск, были закованы в массивные, начищенные до блеска доспехи, под металлическими пластинами которых скрывались искусственные мышечные волокна и сложные биомеханические конструкции. Такая броня до армии ещё не дошла, но полковник знал, она существенно расширяет физические возможности облачённого в них солдата.
На наплечниках доспехов виднелась стилизованная шестёрка в когтистых лапах ящерицы. Лица легионеров закрывали гладкие забрала шлемов, снабжённых приборами ночного и термального видения. Впрочем, назначения странных аппаратов на голове прибывших бойцов полковник не знал – появились эти чудеса технической мысли совсем недавно, и сейчас фактически проводилось их первое полевое испытание. Вооружены легионеры оказались тоже по последнему слову техники. В основном – двуствольные автоматы «Бак’т рам», но некоторые несли ручные пулемёты, огнемёты новейшего образца, лишённые грузных баллонов за спиной, и даже реактивные гранатомёты. Давненько полковник не видел такого серьёзного вооружения вне складов.
Высыпавшие на открытый воздух легионеры сразу растянулись в длинную цепь по обеим сторонам грунтовой дороги, углубляющейся в лес. Последним из кабины головного броневика вылез Мршаа. В отличие от своих подчинённых он откинул забрало шлема на затылок, предоставив на обозрение хмурое лицо. Раэлен нервно жевал пучок гар-гара. Помимо «Бак’т рама», вооружение майора составлял автоматический крупнокалиберный пистолет да щедро украшенный чеканкой топор причудливой формы – символ офицерской власти в Легионе. Сейчас Мршаа беспокойно постукивал им по бедру.
Пехотный офицер, пытаясь держаться как можно увереннее и достойнее, нарочито неспеша подошёл к легионеру. Отдав честь первым, как то предписывалось правилами, он, тем не менее, изо всех сил постарался сделать так, чтобы это не выглядело унизительным. В отличие от многих своих коллег, полковник считал постыдной практику, когда старший по званию приветствовал младшего первым, хоть бы тот и был из личной гвардии директората. Но Мршаа никак не отреагировал на приветствие, и, словно не замечая его (благо, что не оттолкнул в сторону!), прошёл мимо, раздавая приказы своим подчинённым. Сжав кулаки, пехотинец заставил себя сдержаться и не дать волю чувствам.
Построив легионеров по стойке «смирно», майор всё же обратил внимание на оскорблённого полковника, скрипевшего зубами, и отдал ему честь, словно извиняясь за причинённое неудобство. Выглядело это так убедительно, что последний даже немного остыл.
– Майор Мршаа. Докладывайте.
– Полковник Итшаа. Весь лес оцеплен, на дорогах установлены блокпосты, через каждые десять метров стоит по автоматчику. Никто оттуда не выйдет незамеченным.
– Если уже не вышел… – проговорил легионер, пристально посмотрев в сторону густо растущих деревьев, будто заметил среди них кого-то. Пришедшая недавно депеша из Подземного города окончательно пошатнула его скепсис по поводу существования пришельцев.
Полковник проследил направление взгляда гвардейца, но ничего не увидел, и, изобразив на лице лёгкое удивление, проговорил не без некоторой гордости за своих подчинённых:
– Сильно сомневаюсь в этом. Мы прибыли так быстро, как это было возможно. Покинуть лес за столь короткое время нереально. Расставлены сигнальные мины, в воздухе парят дирижабли наблюдения, мои ребята глядят в оба глаза. Нет, могу поручиться, что шпион ещё внутри леса.
– Шпион… – Мршаа покачал головой. – Если бы всё было так просто. Послушайте, – легионер понизил голос и подошёл к офицеру поближе, положив ему на плечо руку. – Мне здесь нужен человек, имеющий представление о реальном положении дел, и, как я полагаю, вы для этой роли подходите. Поэтому придётся посвятить вас в государственную тайну. Надеюсь, вы понимаете, к чему это вас обязывает? – Итшаа понимающе кивнул: он прекрасно знал, что в этом государстве случается с теми, у кого слишком длинный язык.
– Так вот, – продолжал майор. – Вы ошибаетесь, думая, что это шпион. Это не шпион. И не диверсант. И даже не государственный преступник. Честно говоря, я вообще толком не знаю, кто это… Или что это такое.
Услышав последнюю фразу, офицер недоуменно взглянул на собеседника. В душу закралось смутное чувство тревоги. Одно дело, когда ты знаешь своего врага в лицо, знаешь, в кого нужно стрелять, против кого придётся бороться и что от него следует ожидать, но совершенно другая ситуация складывается, если, ко всему прочему, врагом выступает сама неизвестность. Полковник не был трусом, ему случалось поднимать в атаку солдат, залегших под шквальным огнём королевских пулемётчиков, приходилось выходить против танка с одной гранатой, и никто не мог упрекнуть его в малодушии. Но перспектива драться с неведомым противником, к тому же, по-видимому, столь опасным, что против него выдвинули несколько сотен легионеров и ещё больше солдат, не радовала. Бросив взгляд в сторону молчаливого леса он невольно поправил автомат на плече.
– Да, мы тоже не знаем, с чем придётся иметь дело, – не останавливался Мршаа. – Всё, что у нас есть – это смутные предположения, которыми, впрочем, я поделиться не могу. Принцип «предупреждён – значит, вооружён» не действует, и мы подвергаемся опасности в равной степени из-за неосведомлённости. Поэтому рекомендую принимать все меры предосторожности. Я и мои люди вместе войдём в лес, вместе и выйдем – больше никто, слышите, никто, даже зверь, даже я сам не должен пройти сквозь ваши кордоны. Задержите, примените силу, убейте, в конце концов, если не будет другого выхода. Убейте любого, кто покажется вам подозрительным – главное, говорю ещё раз, никого не выпускайте из леса, ни-ко-го, понятно? Головой мне за это отвечаете, запомните, головой – за непроницаемость оцепления. Не бойтесь никаких возможных угроз, не поддавайтесь ни на какие провокации и уговоры. Я буду держать с вами связь и сообщу, если кто-то проскочит мимо нас и направиться к вам. Всё ясно?
– Есть, – хмуро отозвался Итшаа. Он прекрасно знал, что фраза «головой отвечаешь» в устах офицера Шестого Легиона была не пустым звуком, и понимать её следовало буквально. Недовольно нахмурившись, полковник побрёл к своим солдатам, озабоченный возможными неприятностями для своей головы и проклинавший последними словами силу обстоятельств, из-за которых именно его часть оказалась рядом с местом падения.
Мршаа тем временем, убедившись, что младшие офицеры построили легионеров в цепь и встали во главе своих отрядов, шумно выплюнул пережёванную в кашу траву, одним резким взмахом головы надвинул на лицо забрало шлема и, широко махнув рукой с зажатым в ней топором, направился в лес. Вся шеренга легионеров, разом, с одной ноги, двинулась вслед за ним, бряцая доспехами словно на параде. Но, войдя под сень деревьев, они стали двигаться медленней и тише, рыская воронёными стволами из стороны в сторону, обращая свой взор от кочки к кочке, от ствола одного дерева к другому, отмечая движение каждой ветки. Периодически солдаты надвигали на глаза приборы теплового видения, просматривая окрестности в поисках живого существа.