Партизаны Е.И.В.
Шрифт:
Догонялки на море оказались не столь захватывающим занятием, как предполагал изначально Денис Давыдов. На "Баламута" устроили настоящую охоту, и при первой же возможности пытались взять на абордаж, не надеясь на точность и дальнобойность артиллерии. Или, в крайнем случае, таранить. В мужестве английским морякам не откажешь - немного найдётся желающих вступить первым в безнадёжное предприятие лишь для того, чтобы проложить путь к победе идущим следом. В Королевском Флоте находились...
В конце концов фрегат вытеснили к берегам союзной Дании, что поставило под угрозу
Вот и сегодня один из таких прорывов.
– Добрый день. Сергей Андреевич, - поприветствовал Денис Васильевич встречавшего его Ртищева.
– Нечихаева не будет?
– Занят, - коротко ответил старший сержант и махнул рукой бойцам бывшего шляхетского ополчения.
– Раненых на погрузку! Живее, пся крев!
– Тяжёлые? Было горячее дело? Убитые есть?
– Погибших трое, - кивнул Ртищев.
– Два расчёта попали в засаду при выдвижении на позицию. Одного враз наповал, а остальные ещё вчера от ран померли.
– Миномёты отбили?
– Угу... там и было-то пятеро егерей со штуцерами... Как просочились, ума не приложу.
– Плохо.
На самом деле Давыдов так не думал. Невозможно столь долгое время хозяйничать во вражеских тылах совсем без потерь, нужно лишь свести их к разумному минимуму. И не всегда убережёшься... Шальная пуля на то и шальная, что прилетает неизвестно откуда в самый неожиданный момент, и никто не заговорён от нелепой случайности. Законы больших чисел, как говорят инженеры-механики на фрегате.
А раненых забирали в первую очередь - с ними на руках только искушать судьбу и превращать возможную случайность в глупую неизбежность. Провиант и боеприпасы подождут.
– Философствуете в мыслях, Денис Васильевич?
– Что?
– Или стихи сочиняете, - улыбнулся Ртищев.
– Лицо у вас такое стало...
– Глупое?
– Заметьте, не я это сказал!
– Заметьте, это не я сказал, сэр!
– Да? И всё равно Его Высочество принц-регент будет недоволен.
– Традиционно.
– Не сегодня. Дурные новости стали не редкостью, но не вошли в традицию, сэр, - седой джентльмен с военной выправкой дал знак слуге наполнить бокалы.
– Вы знаете, что натворил этот болван герцог Бентинк?
– За исключением того, что он практически потерял управление армией и шлёт в Лондон панические депеши?
– Да.
– Что-то новенькое? Сэр Уильям такой выдумщик!
Седой джентльмен неторопливо кивнул, наблюдая за язычками огня в камине:
– Достаточно, Джеймс, вы можете идти.
Человек с тяжёлой челюстью подождал, пока слуга покинет кабинет, и переспросил:
– Новости из Нормандии?
– Они самые, - по лицу собеседника пробежала едва заметная тень.
– Этот болван вбил себе в голову, будто русские заражают его холерой, и...
– И?
– И не придумал ничего лучшего, как обезопасить войска от болезни массовыми расстрелами пострадавших.
– Безумец!
Седовласый дёрнул щекой, что выдавало высшую степень раздражения, даже бешенства. И было отчего - учёные и врачи ещё неделю назад выяснили, что используемое русскими неизвестное вещество не является ядом или возбудителем болезни. Более того, при определённых обстоятельствах оно может применяться как лекарство, полностью очищающее человеческий организм от скопившейся вредной слизи и излишков вызывающей меланхолию чёрной желчи. Да, лекарство, хотя и с чрезвычайно неприятными свойствами. Временный паралич мышц, или как они там называются... паралич мышц, отвечающих за удержание внутри человека того, о чём в приличном обществе говорить не принято.
А этот болван... Нет, ну надо же вместо карантина додуматься до расстрелов! Сколько народу он успел отправить на тот свет? По донесениям, пришедшим вчера вечером, потери от русских налётов никак не превышают трёх тысяч убитыми и ранеными, не считая страдающих от поноса. Страдающих, но упорно сопротивляющихся дурацкому желанию сэра Уильяма вылечить болезнь пулей.
– Вы посылали ему приказы, сэр?
– джентльмен с тяжёлой челюстью с несвойственной ему ранее торопливостью выпил вино залпом и потянулся к бутылке.
– Безумие нужно остановить.
– Посылал?
– седовласый горько усмехнулся.
– Капитаны боятся подойти к берегу и передать приказ лично в руки.
– Почему?
– Дабы избежать захвата кораблей дезертирами. Были, знаете ли, случаи... Там идёт настоящая война, сэр! Все против всех.
– Господь посылает нам испытания.
– Не будьте ханжой, сэр! Господа не интересует мышиная возня, он мыслит масштабными категориями.
– Может быть, - согласился собеседник.
– А в Парламенте опять поднимется вой.
– Меня больше интересует мнение Его Высочества.
– Он будет недоволен.
– Я о реакции, а не о произнесённых вслух словах.
– Вы не докладывали?
– Ещё нет.
– Надеетесь на благоприятное стечение обстоятельств?
– Уже нет.
– Тогда..?
Ответ последовал не сразу. Да и какой может быть ответ в ситуации, когда любой его вариант окажется неверным? Чудеса, конечно, случаются, но вряд ли они произойдут именно сейчас. А всё этот чёртов герцог...
– Боюсь, мой дорогой друг, что дела требуют нашего присутствия в Нормандии. Не откажетесь составить компанию?
Опять тишина. Насторожённая, тревожная, и задумчивая тишина. И вот она нарушилась коротким возгласом:
– Вы правы, сэр!
– Едем вместе?
– Да, наше место с армией.
– Я бы не был столь категоричен. В мире много мест, куда не стоит стремиться, и воюющая сама с собой армия - одно из них. Но долг перед Англией и Его Высочеством принцем-регентом...
– седовласый улыбнулся.
– Ничего, что говорю столь напыщенно?
– Ну что вы, продолжайте, сэр! С удовольствием выпью за ваше ораторское искусство.