Партизаны
Шрифт:
– Да, монстр. Хотя это довольно скромно сказано. Что еще противозаконного совершил ночью этот человек?
Джакомо сцепил на затылке руки и, казалось, приготовился повеселить самого себя.
– Это зависит от того, что называть противозаконным. Например, он отравил газом Алессандро и его людей.
– Отравил газом? – Зарина недоверчиво посмотрела на мужчину.
– Именно так. Отравил, использовав их же газовые гранаты. И, поверьте мне, они заслужили это.
–
– Нет, нет. Они быстро очнулись. Я знаю, был там. Естественно, в качестве наблюдателя, – поспешно добавил Джакомо. – Затем майор забрал их оружие, патроны, гранаты, некоторые другие скверные вещи и запер этих людей. Вот и все.
– Вот и все... – Зарина дважды глубоко вздохнула. – Вас послушать, так, ничего не случилось. Почему он их запер?
– Возможно, хотел уберечь этих людей от завтрака. Откуда мне знать? Спросите его самого, – Джакомо посмотрел на Петерсена. – Вы довольно грубо заделали шов. Я проверил вашу работу, когда прогуливался по палубе.
– О!
– В самом деле, – Джакомо перевел взгляд на Зарину. – Вы не почувствовали ночью запаха дыма?
– Дыма? Да, но мне было так плохо. – Девушка содрогнулась, вспомнив ночную бурю. – Что это был за дым?
– Это работал ваш друг Петер. Он заваривал дверь каюты Алессандро.
– Заваривал дверь? – в голосе Зарины прозвучала легкая истерическая нотка. – А Алессандро и его люди находились в каюте? Но почему, черт возьми,... – она не могла найти подходящего слова.
– Предполагаю, ваш друг Петер не хотел, чтобы они выбрались наружу, – усмехнулся Джакомо.
Зарина и Лоррейн молча переглянулись. Им нечего было больше сказать.
– Вот все и объяснилось, – Петерсен бодро откашлялся. Зарина и Лоррейн словно в унисон медленно повернули головы и посмотрели на него с полнейшим недоверием. – Как говорится, прошлое – это пролог. Понадобится полчаса или что-нибудь около этого, чтобы раздобыть какой-нибудь транспорт. Есть время почистить зубы и упаковать вещи, – он взглянул на Джакомо. – Вы с вашим другом отправитесь с нами?
– Вы говорите о Лоррейн?
– А у вас есть другие друзья на борту?
– Все зависит от того, куда вы направляетесь.
– Туда лее, куда и вы. Не будьте шляпой.
– И все же куда?
– Вверх по Неретве.
– Тогда нам по пути. Петерсен уже поднимался из-за стола, когда в кают-компанию вошел Карлос с бумажным листком в руке. Как и Джакомо, он был выбрит, свеж, и, вне всяких сомнений, весел. По оживленному лицу капитана нельзя было догадаться, что он не спал целую ночь.
– Доброе утро, господа. Вы уже позавтракали?
– Передавайте своему
– Да. Сообщение только что принято. Оно зашифровано, так что для меня это полная бессмыслица. Петерсен посмотрел на бумагу.
– Для меня это тоже бессмыслица, пока нет под рукой шифровальной книги, – он сложил листок и убрал его в карман.
– Вероятно, что-нибудь срочное, – сказал Карлос.
– Шифровка из Рима. Я вывел закономерность: то, что Рим считает срочным, на деле таким не является.
– Мы недавно услышали, что сегодня ночью был ранен человек, – обратилась к капитану Лоррейн. – Рана серьезна?
– Сам Кола считает свою рану серьезной, – без особого беспокойства в голосе произнес Карлос, – я – нет. На всякий случай я послал за санитарами, но их все еще нет. – Он посмотрел в иллюминатор. – Зато я вижу двух солдат, идущих по трапу. Одному из них под девяносто, другому – меньше десяти. Вероятно, это за вами, Петер.
– Посмотрим.
Хотя Карлос преувеличивал, говоря о разнице в возрасте солдат, но ненамного. Младший действительно был чрезвычайно молод – бритва еще не касалась его подбородка. Возраст старшего давно перевалил за пенсионный. Старик запоздало отдал честь – проворнее не позволял его застарелый артрит.
– Капитан Тремино, среди ваших пассажиров есть офицер югославской армии?
– Майор Петерсен, – указал рукой Карлос. Старик, повернувшись к Петерсену, вновь отдал честь.
:– Комендант приветствует вас, сеньор. Он будет благодарен, если вы и двое ваших людей пройдете к нему в канцелярию.
– Зачем?
– Комендант не ставит меня в известность, сеньор.
– Это далеко?
– В нескольких сотнях метров отсюда. Пять минут хода.
– Сейчас, – Петерсен достал свой «люгер». Джордже и Алекс сделали то же самое.
Пожилой солдат предупредительно покашлял.
– Господин комендант не любит, когда в канцелярию приходят с оружием.
– Что?! – воскликнул Петерсен. – Во время войны комендант важного военного объекта не выносит вида оружия? – он взглянул на своих помощников и отложил пистолет. – Вероятно, старческий маразм. Отнесемся к этому с юмором.
Они вышли. Карлос, проследив через стекло иллюминатора, как все пятеро спускались по трапу, вздохнул.
– Не могу смотреть на эту картину. Не могу. Как итальянцу мне трудно наблюдать это зрелище: беззубый старый пес и неразумный щенок в окружении трех матерых волков. Точнее, трех саблезубых тигров, – Карлос повысил голос. – Джованни!