Парящая для дракона. Обрести крылья
Шрифт:
Сейчас мы уже в доме, правда, пока в нежилой его части. Комнаты в основном запечатаны, даже двери еще оклеены строительной защитой от повреждений. Где начинается жилая, становится понятно по работающим вмонтированным в стену светильникам-полоскам и пляшущей перед одной из дверей Гринни.
– Он здесь, – говорит Торн. – Но он давно тебя не видел, Лаура.
– Он меня любит, – отвечаю я.
Дожидаюсь, пока он откроет дверь, вхожу следом за верещащей виари, превратившейся в шустрый летающий ком, и за Торном. Комната не похожа на ту, где Верраж с Гринни жили раньше, она пустая
На меня он смотрит так, будто не верит своим глазам.
Замирает на месте, только кончик хвоста подергивается, зрачки раскрываются и стягиваются в тоненькие полоски.
– Верраж. – Я опускаюсь на корточки, протягиваю ему руки. – Иди ко мне.
Драконенок подходит – осторожно, медленно. Так же осторожно тыкается носом мне в одну руку, в другую, потом в плечо. Не обращая внимания на радостное верещание Гринни, шумно вздыхает, а потом обнимает меня крыльями и начинает урчать.
Он урчит так громко, что это передается мне, от кончиков пальцев, которыми я касаюсь горячих растопыренных чешуек, до самых пяток, на которых сижу в коконе из крыльев.
– Прости, – говорю еле слышно. – Я не хотела от тебя уходить. Я больше никогда тебя не оставлю, слышишь?
Урчание становится еще громче, хотя куда уж громче – непонятно. Вдобавок ко всему раздается шуршание, и снизу в наш кокон заползает Гринни. Выражение морды обиженное: «Что это вы тут без меня обнимаетесь?!»
Я кладу вторую руку ей на голову и впервые за долгое время чувствую себя невыносимо счастливой. Ровно до тех пор, пока не раздается покашливание. Приходится отодвинуть крыло и выглянуть из-за него: Торн смотрит на нас крайне выразительно.
– Ты хотела спать, Лаура.
– Да, но я передумала насчет остаться одной. Я хочу остаться с ними.
– Здесь ничего не обустроено.
– Мне вполне хватит вот этого, – киваю на матрас, который, очевидно, служит лежанкой для Верража.
Кажется, мне удалось перебить эффект от сапожек: лицо Дракона номер один сильно вытягивается.
– Очень смешно. Пойдем.
– А я не смеюсь, мне не привыкать к походным условиям. – Поднимаюсь, но Верраж от меня не отходит. Стоит рядом и урчит. – Я не собираюсь бросать его сейчас. Снова.
– Тебе нужны нормальные условия. И безопасность.
– Самые нормальные условия в Ферверне – рядом с ним. Не говоря уже о том, что рядом с ним самое безопасное место во всем Хайрмарге.
То, что Верраж кому угодно откусит за меня голову, я знаю. Сама не представляю как, но знаю – возможно, это знание приходит с пламенем, а может быть, это просто чувства и интуиция.
– Лаура, – жестко произносит Дракон номер один.
– Торн, я останусь с ними, – отвечаю не менее жестко.
Дракон смотрит на меня, я – на него, раньше мне хватало минуты, чтобы под этим взглядом начать ледяную кристаллизацию, но сейчас, видимо, мои температурные режимы несколько изменились. Поэтому я спокойно выдерживаю его холод, и наши гляделки продолжаются.
Чтобы потом очень резко закончиться.
Торн выходит за дверь, вместо него
– Опять тебя кормить? Ну что ты как маленький.
Показываю на корм.
Верраж не двигается с места, только когда я приближаюсь к месту кормления, следует за мной.
– Ешь.
Драконенок осторожно опускает голову, но тут же ее поднимает.
– Я никуда не уйду. Ешь.
Раздается хруст. Гринни с любопытством следит за кормежкой, а потом буквально влезает между Верражем и миской и хватает его корм. Этот кусок – размером с ее голову, тем не менее она гордо волочет его по полу, после чего укладывается у окна и принимается грызть с видом победительницы. Д-добыча!
Мергхандара снова сменяет Торн, и я поворачиваюсь.
– Кровать поставят сюда. Временно, – говорит он. – Ты не можешь постоянно жить в зверинце.
– Почему? – интересуюсь я.
– Лаура, хватит.
– Что – хватит? Я всего лишь задала вопрос.
– Ты бессовестно пользуешься своим положением.
– А ты бессовестно пользуешься властью. Мне кажется, сейчас мы впервые на равных условиях.
Прежде чем Торн успевает ответить, я говорю:
– Мне нужно увидеться с отцом. Пусть по видеосвязи, но это важно. Я хочу с ним поговорить о матери.
– Ты сможешь увидеться с ним лицом к лицу. Твоя семья вернулась в Ферверн.
От неожиданности я не сразу нахожусь что ответить, а потом приносят кровать. С помощью специальных контуров аэропереноски разворачивают прямо над полом – так, чтобы она прошла в дверь целиком, после устанавливают у противоположной стены, напротив матраса Верража. Следом за мергхандарами приходят горничные, которые ее застилают.
Здороваются, с опаской косятся на Верража, но драконенок сидит смирно и наблюдает, Гринни – тоже. Для них это все в новинку, только когда слишком длинный край простыни падает на пол и виари пытается цапнуть ее зубами, Торн командует:
– Сидеть, – и виаренок прирастает к месту.
До тех пор пока горничные не заканчивают и не исчезают за дверью.
– Свободна, – говорит он Гринни, касается кнопки включения встроенного камина и поворачивается ко мне. – В душ тебе все равно придется идти в другую комнату. Здесь еще не установили сантехнику. Пока будешь в ванной, все прогреется.
Я киваю:
– Хорошо.
– Довольна?
– Ты сегодня об этом уже спрашивал. И да, ответ снова положительный.
Я направляюсь к дверям, но Торн меня останавливает. Просто шагает наперерез, и мне, чтобы не влететь в мощную драконью грудь, приходится резко сбавить скорость.
– Мы еще не закончили, Лаура. Нам нужно обсудить вопрос наставничества.
От этого взгляда – совершенно непохожего на тот, что был некоторое время назад, более глубокого, сильного, яростного – начинает покалывать подушечки пальцев. Не знаю, как его чувствует Льдинка, но я его чувствую на двести пятьдесят процентов. Раньше такого не было.
– Для меня это уже вопрос решенный, – пожимаю плечами.
Торн приподнимает брови.
– Я хочу в наставники Ардена.
– Нет.
Это звучит резко, холодно и жестко.