Пастухи чудовищ

Корнилов Антон

– На меня несколько раз среди дня стены рушились, – простодушно признался пацаненок, упомянувший только что про зверье. – Испугаешься, побежишь… А оглянешься – все нормально, показалось просто. Но ведь ясно слышал и видел! Это днем-то! Раньше такого не было.

– Мамка вчера ужинать позвала, – высказался, поежившись, и второй подросток. – Оборачивается ко мне, открывает рот – и вдруг как заверещит, будто ворона. И глаза мертвые стали, точно у порченого… Я рванулся от нее, споткнулся, нос расквасил. Вот… – Он задрал голову, демонстрируя свой обветренный, красный от мороза и действительно порядком припухший нос.

– Игры

разума, – холодновато проговорила Анна Михайловна.

– Не думаю, – сказала Ветка. – Здесь другое…

Внезапно Анна Михайловна пружинисто развернулась в нашу с Дегой сторону, вскидывая еще в развороте ствол карабина, и выстрелила, почти не целясь. Прозрачный розовый огненный цветок полыхнул мне прямо в глаза. Мы с корешом синхронно отпрыгнули друг от друга, кинулись плашмя на обледенелый асфальт.

– Предупреждать надо! – вскакивая и ощупывая себя на предмет возможных повреждений, выкрикнул Дега. – Чуть в штаны не напустил…

Я обернулся, поднявшись. Позади, в полусотне шагов стоял посреди дороги, нелепо растопырив руки, порченый. И вместо головы у него было что-то вроде разбитой вазы. Он качнулся и срубленным деревом рухнул набок… Неплохой выстрел, следует отметить!

– Вот зачем они эту Штуку построили? – непонятно у кого спросил коп и скривился, словно от зубной боли. – Вот какое у нее может быть назначение?

– Хуже всего, – ответила Ветка, – что те, кто Штуку построил, сами ее назначения не знают.

Пацаненок с припухшим носом вдруг потянул ее за рукав.

– Я знаю, – сказал он. – Она – чтобы у нас все по-ихнему стало. Ну правда же! – не смутился он под нашими взглядами. – Неужто не понимаете?..

Никто на это предположение ничего не сказал.

– И ведь, твари, нашли, где свою Штуку строить, – проворчал, шмыгнув носом, товарищ старший лейтенант. – Сроду в Сухой лес никто из местных не совался. Ни раньше – до всей этой катавасии, ни тем более теперь. Грибов-ягод тамошних есть нельзя. Да и не наберешь в Сухом этих грибов-ягод. Только на десяток шагов углубишься – все, заплутал. По неделям там люди блуждали, пока их кто знающий не выводил… Скверное место. Аномальная зона, если по-научному. Издавна это место всякую дрянь притягивало. Даже следы древних языческих капищ там находили. И разбойники в старину там схроны устраивали. И помещики беглых крестьян вешали. В гражданскую там тела расстрелянных в ямы сваливали. Все сваливали: и красные, и зеленые, и золотопогонные. А уж самоубийц сколько находили… Почти на каждом дереве обрывки сгнивших веревок болтаются… Только на моем веку Сухой лес трижды поджигали. Так ведь не горит, зараза! Вот у Анны Михайловны поинтересуйтесь, если желание есть. Она у нас ведь и краевед еще. Она, кстати, и про Белое озеро предания знает. Это ведь тоже аномальная зона. Только другая… Так сказать, анта-го-ни-стической… уф-ф-ф… направленности.

– Расскажете? – попросил Дега.

– Если интересуетесь, почему бы и не рассказать. Но не сию минуту, само собой, – ответила Анна Михайловна.

– Да! – спохватилась Ветка. – Нам же пора!

Мы с Дегой пошли к автомобилю. Причем Дега предварительно полез к копу обниматься на прощанье. Что это на него такое нашло, на кореша моего? Даже странно…

– И вот еще что!.. – Коп тронул Ветку за рукав. – До меня слухи нехорошие дошли. По берегам Белого озера какие-то субчики подозрительные

шастают. Высматривают чего-то, вынюхивают… В серьезный оборот вас взяли. Надо полагать, после того, как Комбат со своими ребятами НИИ в соседнем округе грохнул. Эх, и большое они дело провернули! Очень нужное для нас всех дело! Кстати, не знаешь ли, скоро они вернутся-то? Скорее бы… Надо ведь что-то решать с этой гадостью… – Он кивнул в сторону леса. – Макс твой весточку тебе не подавал?

– Устарели твои слухи, товарищ старший лейтенант, – невесело усмехнулась Ветка, к моему удовольствию, словно не расслышав вопросов о Максе. – Те субчики уже не шастают, а передвигаются подразделениями. В обмундировании и при оружии, как положено. Только фиг они чего…

– Синицына! – загудела грозно Анна Михайловна.

– Извините. Только ничего у них вынюхать не получится. Мы обычным путем – по воде – давно не ходим.

– А-а-а, вона как! – улыбнулся коп. – Тропа духов, да? Ты смотри, сама справляешься? Однако небось научил? Вот ведь мир изменился… Когда-то на такое только самые сильные из ЛОПСов были способны. А теперь и простой человек может…

– А мы не простые, – улыбнулась в ответ Ветка. – Мы – настоящие… – Она повернулась к пацанятам: – Ну что, младое племя? Готовы? Собрались?

Подростки деловито засуетились, отвязывая мешки от поясных ремней, одергивая одежонку.

– А чего им особо собираться-то? – хмыкнул коп. – Только подпоясаться. Все имущество – башка на плечах.

– Что, следует заметить, очень даже немало, – веско проговорила Анна Михайловна.

Дега ворохнулся на заднем сиденье.

– Мальки с нами, что ли, поедут? – удивился он. – Вот новости… Еще нахлебничков привалило… Пока со жратвой вроде порядок, но скоро же Комбат всю ораву свою приведет обратно!

– А ты только о жратве и думаешь, – обернулся я к нему.

– А ты не думаешь? – огрызнулся кореш. – И потом – я не в том смысле, чтоб лично для себя. Я – для всех наших. С которыми мы одно дело делаем. А всех голодных все равно не накормишь, как ни старайся…

– А они не наши, что ли? Чужаки?

– Ну… – Дега замялся. – Я не то в виду имел. Я так… чисто теоретически… Чего ты меня извергом вообще выставляешь? – попытался он возмутиться. – Нельзя вслух поразмышлять? Можно подумать, я у этих спиногрызов кусок изо рта вырвал.

Пацанята один за другим влезли на заднее сиденье. Дега с готовностью потеснился.

– Никогда у нас в Монастыре не бывали, а? – с несколько преувеличенным радушием осведомился он. – А кенгурятину пробовали? И эту… жирафятину? А зебру хавали? Ну, зебрятину я, кстати, как-то не очень… Изжога у меня от нее. Хотя вам в новинку-то за милую душу пойдет.

Поймав мое отражение в зеркале заднего вида, Дега с достоинством поднял брови, как бы говоря: «Вот он я какой! А ты обо мне всякую фигню думаешь…»

Пацанята молчали. Оказавшись в салоне автомобиля, они неожиданно заробели. Угловато озирались. А тот, что с распухшим носом, украдкой даже погладил кожаное покрытие сиденья.

– Короче, имейте в виду, – закончил Дега, – если какие вопросы у вас появятся – спрашивайте, не бойтесь. А вдруг кто к вам полезет, сразу мне говорите, я уж впишусь…

– Что болтаешь? – не выдержал я. – Кто к ним полезет?

– Вы не беспокойтесь, – проговорил один из пацанят. – Мы правила Монастыря знаем.