Патриот

Пратчетт Терри Дэвид Джон

— В таком случае клатчцы НАВЕРНЯКА в курсе, — произнес он. — Подразделение анк-морпоркских военнослужащих погрузилось на корабль и отбыло в Клатч. Военно-морские силы вторжения.

— О, вряд ли можно это назвать… — начал лейтенант Шершень.

— Клатчцы назовут это именно так. Кроме того, с ними тролль Детрит. — Ржав безнадежно махнул рукой.

Шершень помрачнел. Детрит сам по себе мог сойти за силы вторжения.

— Какие суда мы реквизировали для нужд флота? — осведомился Ржав.

— К

настоящему моменту их уже больше двадцати, считая «Неповалимый», «Устремительный» и… — Лейтенант Шершень сверился со списком. — «Ордость Анк-Морпорка», сэр.

— Ордость?

— Боюсь, что да, сэр.

— Нам понадобится переправить более тысячи человек и более двухсот лошадей.

— А почему бы не отпустить Ваймса? — вставил лорд Силачия. — Пусть клатчцы с ним разбираются, туда ему, как говорится, и дорога!

— Предоставить им шанс одержать верх над силами Анк-Морпорка? Они ведь именно так это изобразят. Будь проклят этот человек. Он вынуждает нас прибегнуть к силе. Впрочем, возможно, это и к лучшему. Пора на посадку.

— Вы уверены, что мы полностью готовы, сэр? — осторожно осведомился лейтенант Шершень с той особой интонацией в голосе, которая подразумевала: «Мы не полностью готовы, сэр».

— Теперь обсуждать детали уже не имеет смысла. Ничего другого не остается, кроме как быть готовыми. Слава ждет, господа. Выражаясь словами генерала Тактикуса, пора брать историю за то, что торчит. Само собой, он был не слишком благородным воином.

Белый солнечный цвет выгравировал темные тени во дворце принца Кадрама. У принца тоже была карта Клатча — выложенная в полу крошечными цветными плитками. Он сидел и задумчиво рассматривал свою страну.

— Только одно судно? — не поверил он.

Генерал Ашаль, главный советник принца, кивнул. И добавил:

— Картинка очень нечеткая, расстояние слишком велико, но мы убеждены, что один из людей, находящихся на этом корабле, — это Сэмюель Ваймс. Вы, вероятно, припоминаете имя, ваше величество?

— А, ПОЛЕЗНЫЙ командор Ваймс. — Принц улыбнулся.

— Он самый. И с тех пор в анк-морпоркских доках кипит бурная деятельность. Мы склоняемся к той точке зрения, что экспедиционные войска готовятся к отплытию.

— Я считал, в нашем распоряжении по меньшей мере неделя, Ашаль.

— Согласен, ситуация странная. Никак не может быть, чтобы они уже были готовы, ваше величество. Вероятно, что-то случилось.

Кадрам вздохнул.

— Что ж, остается следовать указаниями судьбы. В каком месте они высадятся?

— Неподалеку от Гебры, ваше величество. Я уверен.

— Рядом с нашим самым укрепленным городом? Не может быть. Только полный идиот высадился бы там.

— Я тщательно изучал личность лорда Ржава, ваше величество. Он не ожидает сопротивления с нашей стороны, поэтому численность наших войск его не интересует. — Генерал улыбнулся. Это была аккуратная, тонкая улыбочка. — И разумеется, нападая на нас, он пренебрегает всякими представлениями о чести. Другие прибрежные государства возьмут это на заметку.

— В таком случае меняем план, — решил Кадрам. — Анк-Морпорк подождет.

— Мудрый шаг, ваше величество. Как всегда.

— Какие-нибудь известия о моем бедном брате?

— Увы, никаких, ваше величество.

— Нашим агентам следует прилагать больше усилий. Мир смотрит на нас, затаив дыхание, Ашаль.

— Совершенно верно, ваше величество.

— Сержант?

— Что, Шнобби?

— Расскажи еще раз про наши особые качества.

— Прекрати болтать и жми на педали.

— Есть, сержант.

В Лодке царил полумрак. Леонард Щеботанский, вцепившись в два рычага, усердно рулил, над головой у него покачивалась свечка на кронштейне. Кругом постукивали блоки и побрякивали цепи, так что у Шнобби порой возникало чувство, будто он очутился внутри швейной машинки. К тому же мокрой. Конденсирующаяся на потолке влага капала на голову беспрестанно.

Прошло десять минут с тех пор, как они начали работать педалями. Большую часть этого времени Леонард болтал не умолкая. Похоже, ему было все равно, о чем говорить. Он говорил ОБО ВСЕМ.

Например, о баллонах с воздухом. Шнобби был счастлив узнать, что воздух можно сжать так, что он займет совсем мало места. И именно такой воздух заполняет скрипучие, стянутые железными обручами и закрепленные на стенах баллоны. Сюрпризом стало и сообщение о том, что происходит с воздухом после.

— Пузыри! — Леонард возбужденно взмахнул руками в округлом жесте. — Опять дельфины, понимаете? Они не плывут сквозь толщу воды, а летят сквозь облако пузырей. Что, разумеется, гораздо легче. Я добавил немного мыла, думаю, оно еще снизит трение.

— Сержант, прикинь, он в самом деле считает, что дельфины могут летать, — шепнул Шнобби.

— Ты жми давай.

Сержант Колон набрался смелости оглянуться.

Лорд Витинари восседал на перевернутом ящике среди звенящих цепей, а на коленях у него лежали чертежи Леонарда.

— Держись, сержант, — подбодрил Витинари.

— Так точно, сэр.

Теперь, когда они покинули акваторию города, Лодка изрядно прибавила скорости. В крохотные стеклянные иллюминаторы начал даже просачиваться омерзительный свет.

— Эй, господин Леонард! — позвал Шнобби.

— Что?

— А куда мы плывем?

— Его светлость желает попасть на Лешп.

— Понятно, чего-нибудь в таком духе я и ждал, — кивнул Шнобби. — Я спросил себя: «Куда я не хочу попасть?» И ответ выскочил сам собой, в мгновение ока. Только вряд ли мы туда попадем, потому что еще пять минут — и у меня отвалятся колени…

— О, не волнуйся, все время крутить педали не понадобится, — успокоил Леонард. — Для чего, по-твоему, этот бур на носу?