Патрульные Апокалипсиса
Шрифт:
– Und England, und Vereinigten Staaten, und Europa!.. [24] Sieg heil! [25]
– Зиг твою жопу, – спокойно произнес Дру и, пользуясь темнотой, приподнял левую руку и чуть подвинул левую ногу. – Как насчет большого сюрприза в стиле «блицкриг»?
С этими словами Лэтем нажал левой ногой на тормоз, а левой рукой двинул снизу по локтю правой руки своего захватчика. Пистолет выскочил из руки нациста. Дру на лету подхватил его и прострелил правое колено шофера. Машина врезалась в угол дома.
24
И
25
Да здравствует победа! (нем.) – Приветствие, употребляемое военными и вошедшее в обиход эсэсовцев.
– Ты проиграл! – с трудом переводя дух, воскликнул Лэтем. Он открыл дверцу «Ситроена», схватил нациста за мундир и, протащив по сиденью, швырнул на панель. Они находились в промышленном районе Парижа – двух– и трехэтажные фабричные здания по ночам пустовали. Единственным источником света – кроме тусклых уличных фонарей – были поврежденные передние фары «Ситроена». Но этого хватало.
– А теперь ты мне все расскажешь, мразь, – сказал Лэтем парню, который свернулся клубком на панели и стонал, обхватив раненое колено, – или следующая пуля пройдет через твои руки. А раздробленные руки не восстанавливаются. И жить с такими руками чертовски трудно.
– Nein! Nein! Только не стреляйте!
– Почему это я не должен стрелять? Ты же собирался убить меня – сам так сказал. «Тогда тебе конец» – я это отлично помню. Я гораздо добрее и не стану тебя убивать, а просто испорчу тебе жизнь. После рук прострелю тебе ноги… Кто ты и как раздобыл эту форму и машину? Рассказывай!
– У нас есть разные формы – amerikanische, franz"osische, englische. [26]
– А машина, посольская машина? Где тот, чье место ты занял?
26
Американская, французская, английская (нем.).
– Ему велели не приходить…
– Кто?
– Nich kennen! [27] He знаю. Машину подали к подъезду, я хочу сказать: ключ был вставлен в замок зажигания. Мне приказали доставить вас.
– Кто?
– Мои начальники.
– Те, к кому ты меня вез?
– Ja. [28]
– Кто они? Назови имена. Ну!
– Я не знаю имен! У всех нас кодовые имена – номера и буквы.
– А тебя как зовут? – Дру нагнулся к парню и прижал дуло пистолета к его руке. Он все так же сжимал колено, из которого текла кровь.
27
Не могу! (нем.)
28
Да (нем.).
– Эрих Хауэр, клянусь, так меня зовут!
– Назови свое кодовое имя, Эрих, или прощайся со своими руками и ногами.
– С-Zw"olf, то есть Це-двенадцать.
– Ты говоришь по-английски куда лучше, когда не напуган до смерти, приятель… И куда же ты меня вез?
– Через пять-шесть авеню отсюда. Ориентиром мне должны служить Scheinwerfer…
– Что-что?
– Фары. В узенькой улочке слева.
– А ну не двигайся с места, маленький Адольф! – Лэтем поднялся и боком пошел к дверце машины, направив на немца дуло пистолета.
Неловко опустившись на переднее сиденье, он сунул левую руку под приборную доску
– Американское посольство, – послышался голос Дурбейна. – Пленка включена, говорите!
– Бобби, это Лэтем…
– Я знаю, ты у меня на мониторе. Почему четыре нуля?
– Мы в ловушке. Меня собирались прикончить нацистские призраки. Шофера подменили – кто-то в транспортном отделе спалил меня. Проверь всю эту службу!
– О господи, ты в порядке?
– Еще не совсем пришел в себя: мы разбились, я ранил бритоголового.
– Ладно, ты у меня на мониторе. Сейчас вышлю патруль…
– Ты точно знаешь, где мы?
– Конечно.
– Пришли два патруля, Бобби, один вооруженный.
– Ты что, спятил? Это же Париж, Франция!
– Я нас прикрою. Это приказ К.О. В пяти или шести кварталах к югу отсюда, в боковой улице слева стоит машина с зажженными фарами. Надо захватить эту машину вместе с людьми!
– Кто они?
– Кроме всего прочего, те, кто собирался меня прикончить… Бобби, не теряй времени, действуй!
Лэтем бросил трубку и направился к Эриху Хауэру, немецкому солдату, который, хочет он того или нет, наведет их на след сотни других – в Париже и за его пределами. Лекарственные препараты развяжут ему язык, и это чрезвычайно важно. Дру схватил Эриха за ноги, и тот заорал от боли.
– Gefallen! [29]
– Заткнись, свинья! Теперь ты мой, ясно? Если заговоришь – облегчишь свою участь.
29
Ранен! (нем.)
– Я ничего не знаю, кроме того, что я – Це-двенадцать. Что же еще вам сказать?
– Мало! Мой брат отправился искать таких же ублюдков, как ты. Он убеждал меня, что это последние прокаженные, и я верил ему. Поэтому ты скажешь мне больше, гораздо больше, прежде чем я прикончу тебя. Клянусь, мерзавец, ты пожалеешь, что встретил меня!
Внезапно из пустынной темной улицы вылетел большой черный седан. Шины взвизгнули на повороте. Чуть притормозив, он открыл огонь – смертоносный шквал огня, сметающий все на своем пути. Лэтем попытался оттащить нациста под прикрытие бронированной машины, но спастись мог только один из них. Едва седан умчался, Лэтем подбежал к Эриху. Изрешеченный пулями, он лежал в луже крови. Единственный, кто мог ответить хотя бы на несколько вопросов, был мертв. Где искать другого и долго ли придется искать?
Глава 3
Чуть светало, и ранняя заря забрезжила на востоке, когда измученный Лэтем поднялся в лифте на пятый этаж. Здесь, на рю дю-Бак, была его квартира. Обычно он пользовался лестницей, считая это полезным для здоровья, но сейчас у него слипались глаза. С двух до половины шестого утра он выполнял дипломатические формальности, а также пытался добиться встречи с Клодом Моро, главой всемогущего тайного ведомства, именуемого Вторым бюро. Снова позвонив Соренсону в Вашингтон, он попросил его связаться, несмотря на поздний час, с шефом французской разведки и убедить его немедленно приехать в американское посольство. Моро оказался лысеющим мужчиной среднего возраста и среднего роста. Он выглядел таким крепышом в своем плотно облегающем костюме, словно большую часть дня занимался тяжелой атлетикой. Чувствуя, что обстоятельства выходят из-под контроля, он беззаботно, с чисто галльским юмором, шутил. А именно такую ситуацию предвещало неожиданное появление разъяренного и испуганного Анри Брессара, первого секретаря министерства иностранных дел Французской республики.