Паутина Света
Шрифт:
Фляга опустела, я огляделся: воды рядом взять было не откуда… зато стояли столы, заваленные раскрытыми тетрадями. На одном из столов, поверх бумаг покоилась катана в ножнах. Ясуцуна? Скорее всего, До говорила, что Химари, уходя, взяла именно ее. А в тетрадях…в тетрадях шло описание проделанной над кошкой работы. Так. Так. Ага. Вот и первый, видимо, журнал. Проект "Красный Кинок"? Три клана? Интересно, но мимо. Дальше. Дальше. Ксо, сколько дифирамбов себе любимым. Почему кошка в таком виде? Так, стоп. "Работа встроенных функций… поддерживается накопителем… чревное сплетение". Ясно, Химари собрала аналог "прикуривателя" для автомобиля, только магический, для себя. И, скорее всего, сама. Ну, как смогла. Почему мой защитник, вместо релевантной готовности обнаруживается в "полу-разобранном" виде — это хороший вопрос, но опять не своевременный. Почему не работает "близкое к человеческому интеллекту" сознание? Мне что,
От попытки найти и замкнуть "датчики по наполнению" я отказался сразу же, как включил "паромное зрение": мешанина наложенных линий оставалась клубком спутанных ниток даже при взгляде в упор. Тогда… просто перегрузим ВСЕ мана-датчики. На Агехе сработало просто прекрасно — только нужно влить в кровь совсем чуть-чуть маны… А теперь — влить в рот девушке содержимое пробирки. Один, два, три-и… мягкая синяя волна прокатилась через тело баканеко, заставив некоторые мышцы сократиться. Черт, опять кровь из ран потекла. Однако, "больная" аура начала наливаться силой, выравниваясь из пульсации в нормальный режим. Ресницы дрогнули… и я, чертыхаясь, вылил последние капли воды из фляги на платок, протирая "застывшие" веки. Глаза у кошки оказались совсем человеческие, серые. Секунд через пять они даже начали фокусироваться на моем лице…
— Ю… Юто-сама? — Хрипло, очень тихо проговорила девушка.
— Да, это я. И я здесь за тобой.
— Юто… — губы девушки дрогнули, глаза начали закатывать. Ксо. КСО! Что делать? Хотя… знаю. Нож громко щелкнул лезвием в тишине "мистического дома", и я хладнокровно рассек себе вену на запятье — аккуратно, что бы не зацепить сухожилия. Сжал кулак, прикладывая рану к губам Химари, заставляя кровь вытекать чуть быстрее, и начал считать до двухсот. Аптечка у меня с собой (Тайчо ОЧЕНЬ переживал, отпуская меня одного), там пластырь, а на поверхности… точнее, наоборот, в подземелье — мизучи, если что, которая рану просто зарастит. Если кошка не очнется до 200 счета — придется испытать, как работают пропуски, хотя не хотел бы я показывать лабораторию клана своим вассалам в таком виде — кроме цукомогами. Тот и не такое помнит, поймет. Но, на крайности идти не пришлось — на 190 счете Химари опять открыла глаза. В этот раз ее взгляд был по-настоящему осмысленный.
— Юто! — О, и голос, почти нормальный, только громкостью как шепот. — Как ты здесь…
— Потом! Мне нужен статус твоего здоровья — прямо сейчас. — Я стер ватой кровь и приложил пластырь к ране. Хороший, армейский пластырь — хрен отдерешь.
— Я… угрозы жизни сейчас нет, — с каким-то глубоким удивлением проговорила девушка.
— Внешнее манапитание можно отключить безопасно?
— Д-да. Юто?
— Тогда — я сейчас отключу мана-линии и ты слезешь с этого пыточного агрегата. И — ты мне а я тебе кратко расскажем, что было с нашей последней встречи. А потом будем решать, что сейчас делать. Я пошел отключать, нужно постараться уложиться в час времени. А то меня вассалы у входа в долину жду, и нервничают… знаешь ли!
Только отрубать боевую медитацию буду после того, как сниму кошку с разделочного стола — не хватало еще зацепить что-нибудь в этой схеме-на-соплях только из-за того, что задрожали после стресса руки.
Интерлюдия 32
Япония, Токио
Хайго Кабураги, Куэс Джингуджи
Над Токио вовсю палило Солнце — после кондиционированного салона поезда жара била по мозгам мешком с горячим песком: что бы сразу "глазки в кучку", и плавно сползти по стеночке где-нибуь в теньке… Воды-ы… Ледяная вода из автомата помогла — особенно после того, как Хайго прижал к виску бутылку: это оказался верный ход. Вселенная нехотя настроилась на четкость… как раз вовремя, что бы отследить стремительный маневр "принцессы" Джингуджи в привокзальной толпе. Кабураги матерясь про себя, и, удерживая бутыль на прежнем месте, ломанулся следом, как мантру повторя про себя: "Там не демон, там не демон, в Токио, где Тсучимикадо у Тсучимикадо на голове сидит, а Социальный Комитет имеет самую большую группировку инспекторов и контролеров, просто не может затесаться сраный демон, мать-мать-мать!"
На самом деле, Куэс Джингуджи была прекрасной подопечной: она решала взятую на себя задачу методично, упорно, но, при этом, не пренебрегая здравым смыслом и разумной осторожностью. При этом решение второстепенных и обеспечительных вопросов она, как и положено, оставляла куратору, стараясь не добавлять на пустом месте головной боли: заселялась в гостиничный номер там, где его
Хайго продрался сквозь толпу — не без потерь, правую ногу отдавили аж два раза! — и ринулся по гораздо менее людному коридору, ведущему к камерам хранения и терминалам железнодорожной доставки, едва не срываясь на ускорение. Поворот, поворот… успел! Куэс обнаружилась у стойки, совершенно спокойно общающейся с работницей терминала. В момент, когда Кабураги вломился в кондиционированное помещение, она как раз расплачивалась за две небольшие сумки, которые уже стояли на стойке. Еще раз слегка поклонившись и проговорив извечное "аригато", она повернулась к куратору и слегка вздернула левую бровь. Как уже успел изучить мимику подопечной, этот жест обозначал что-то вроде "опять что-то не так?" "Вот и пойми, издевается она или нет? Чертова аристократия, спросишь прямо, так получишь ведро холодного удивления-презрения на голову и четкий ответ о рамках приличий, которых придерживается курируемая, и вопрос о том, что вызвало такие инсинуации…"
— Уважаемая посетительница-сан, у вас проблемы с этим человеком? — Встревожено прокудахтала тетка-постмейкер со своего насес… рабочего места.
"И опять! Ками-сама, да когда же все это закончится?!"
— Нет-нет, что вы, это мой… куратор. Он очень беспокоится, когда СЛУЧАЙНОтеряет меня из виду. Кабураги-сан очень переживает, ведь для него я первая подопечная. Пожалуйста, простите его, что он вас напугал. — Куэс опять слегка поклонилась, беря на себя "вину" Хайго, и тому волей-неволей пришлось кланяться (сильнее, сильнее, потому что ты старший и отвечаешь за "объект", а не наоборот!) и бормотать "сунимасенн, чотто". После ответного потока "извините" (тетке было откровенно скучно в середине рабочего дня — толпы в тупике-терминале не наблюдалось), они все-таки пошли назад к платформам — и на выход. К счастью, заказать такси заранее в этот раз Кабураги догадался.
— Кабураги-сан, вы опятьменя "потеряли", да? — Куэс всем своим видом демонстрировала "аристократ смирился с превратностями судьбы". На заднем сидении желтой "тойоты" "с шашечками" она приняла одновременно расслабленную, и в то же время "строгую" позу. Хайго опять залюбовался красивой чертовкой: еще не женщина, просто немного более, чем обычно, серьезный ребенок. Глядя на нее, Кабураги вспоминал собственную дочку и на душе теплело: уж его красавица вырастет такой же вот серьезной красавицей, будет вся в маму…
— Я несу за вашу безопасность ответственность, Джингуджи-сан, а значит должен следовать за вами куда угодно.
Судя по всему, "принцессе" хотелось сказать, где она видела такую "безопасность", но девочка, как обычно, только кивнула, и перевела тему:
— Я помню, вы говорили, Кабураги-сан, что ваша семья живет в Токио?
Действительно, они говорили об этом — это был второй день прибывания на острове Миякодзима. Курортно-аграрный остров имел преимущественно-плоский рельеф, и потому передвижение на машине, как оказалось, позволяло пересечь его из конца в конец не больше, чем за полтора часа, даже если не гнать. Дороги — полупустые (все туристы кучкуются вдоль берегов), редкие фермеры на пикапах и тракторах уже здороваются с "уважаемой дочерью Мерухи Джингуджи-сама" (одного дня хватило, что бы слухи о "дочке хозяйки, присланной с инспекцией" разошлись по всему острову между местными)… Вчера Куэс закончила наложение и второй печати Соломона — сегодня они наложили третью (и инспектора-куратора до сих пор потряхивало от ощущения объемавкачанной в почву буквально за двадцать минут энергии) и теперь неспешно двигались на западную оконечность острова, что бы по дамбе пересечь узкий пролив…