Паутина Света
Шрифт:
— Ченг, что там с дизелями?! — Зара откатилась к люку и буквально упала на первую палубу: в рубке ловить было нечего.
— Полторы минуты, и я пущу их вручную. Я говорил тебе снять чертову блокировку на непосредственный пуск? Теперь жди!
— Задница единорога! — Онмораки повторно выругалась любимым словосочетанием альва, применяемым последним к месту и не к месту. — Эс, чё за херня тут твориться?
— Докладываю. — Судя по тому, как было разнесено цевье "Арктики", с кистью, что сейчас бинтовал эльф, было все совсем паскудно. — Ты отдыхала, Ченг возился в мастерской, когда смена Эда на мостике поймала переговоры
— Пока я не понимаю, почему мы в заднице. — Капитан прислушивалась, ей показалось, как что-то ударило о борт ниже ватерлинии. Однако, звук не повторился.
— Задница началась потом. Мы догнали это судно, и, как только наладился визуальный контакт, сразу стало понятно, что они что-то такое уже подняли со дна.
— "Что-то такое"?
— Да, закрепили на корме — у них там типа водолазная палуба и открытый трюм. Я говорю, "что-то", потому что кроме каких-то баков ничего не опоздал — все в ракушках и кораллах. Тут Эд меня вызывает, и довольно говорит — будем останавливать и поиграем в полицейских, ну, ты знаешь, соответствующий документ с Марианских у нас есть. Они его нам за триста баксов и ящик рома соорудили, хвастались еще, что достовернее, чем настоящий…
— Кажется, начинаю понимать. Эд, сука ты, хоть о мертвых так и не нехорошо…
— Да, Эдди у нас резкий, как понос… был. Впрочем, ладно. Все было нормально сначала — по команде этот сейнер-переделка сделал ход-стоп, выкинул плавучий якорь, поднял флажками "готов к приему досмотровой группы"… И тут вашему старпому не понравилось, что на палубе экипаж не выстроен — и вообще как все вымерли. И отдал приказ причесать хреноту у них на корме из носовой спарки. Для улучшения взаимопонимания.
— Черт, он что, обдолбанный был?
— Да единорожья задница его разберет! Мы уже и ход сбросили, подошли на четверть кабельтова, и тут — приказ… дальше ты слышала, кэп.
— Ага, тра-та-та из спарки, ломанулась на мостик спросоня… чуть не словила "последнее пока", ксо! Что за хренов снайп у них там с хренобоем выискался?!
— Не знаю, я как раз собирался спросить его своей малышкой… такое впечатление, что он видит через металл! И, вот. Эта штука была на излете после того, как прошла борт…
На протянутой здоровой ладони лежала тяжелая металлическая стрелка сантиметрового калибра, хвостовик был слегка деформирован. Секунду Зара катала спецбоеприпас для anti-material rifle, пытаясь вспомнить, что за машинка плюется подкалиберными 9мм гладкоствольными стрелками, и есть ли этот агрегат в относительно-свободной продаже. Потому что если нет… Жопа тогда, если нет. И совсем не единорожья, та, если верить Эсу, вообще белая и пушистая… единорогофил фигов! Задница эта называется "спецотряд армии не-дерьмового государства" и означает совсем другие проблемы для экипажа рейдера… хорошо хоть глушилку радиосвязи включить догадались, придурки.
Тут произошло сразу несколько событий. Внезапно басовито рявкнули выходящие в режим дизели, дублируя этот звук радостным восклицанием Ченга, раздался звук тяжкого удара, вызвавшего вибрацию корпуса. Дизеля поменяли звук до визгливой высокой ноты… и замолчали. Матерный крик главмеха можно было перевести примерно как "Капитан, потеряны ходовые винты, один из двух коленвалов деформирован, в моторном образовалась течь"… Можно было бы, потому что на слове "течь" крик оборвался невнятным "А-а-а-а, мать-перемать!" Успевшие вбежать в моторный Эссекс и Зара успели увидеть, как длинное черное щупальце вытягивает сквозь раскрытый по своеобычной тропической жаре (против всяких правил, особенно перед возможным бое-столкновением) технический люк вопящего механика. Абордажник вскинул пистолет… и не выстрелил. Оставить несовместимою с дальнейшей службой механиком рану именно в механике, а не в неизвестном аякаси (ауры не ощущается… ну не натуральный же кракен его спер?!) был неприлично высок. Ченг бы не простил. Тем более Зара, только что буквально пышущая гневом — языки пламени прорывались из сжатых кулаков и мелькали в волосах, внезапно резко успокоилась. И ауру свернула.
— Эс, будь другом, найди мне матюгальник. Надо поговорить с коллегами… Сдается мне, они и сами будут не против замять недоразумение.
— Коллеги?!
— Эссекс, ты, конечно няшка остроухая… но включи мозги, якорь тебе в задницу! Единорожью! Ты знаешь хоть одно правительственное соединение, где на службе состоят демоны? На действительной службе, а не наймота на контракте, как мы?
— Нет, но…
— У этого тентаклиевого гада был костюмна щупальце… и он не излучал ауру, совсем. Представляешь, какое золотое дно?!
— Черт… — До Эссекса начало доходить. — Можно грести двумя руками со дна, и нифига не пахнуть, как обед!
— Так, об этом — молчок. Иди за матюгальником, я переговорю с нашим суперпризом. Ммм, похоже, Эд, хоть и безмозглый придурок, вытянул нам счастливый лотерейный билет! Эх, заживем!
— Что-то ты довольная слишком. Еще ничего не решено…
— Для этих кренделей главное что? Что бы мы молчали в тряпочку, пока они пенку снимают… а они пока даже не распробовали как следует! Что бы мы молчали, надо как минимум постоянный контракт…
— А лучше — пулю в затылок.
— Не будь букой, Эс! Всех не перебьешь — банально не из чего им. Было бы из чего — уже б шмальнули! А у нас — репутация, охрана-то в наших спокойных водах ох как нужна! Тут ведь достаточно одного слуха, и на посудину объявят мега-охоту все капитаны нашей тихой лужи. Как, кстати, она называется?
— Не поверишь, "Золотая рыбка".
— Хе, значит, я пошла загадывать три желания! Какое первое возьмем, коллега?
— Охрененно Большая Куча Бабла, кэп!
— В точку, Эс, в точку!
Интерлюдия 25
Япония, Зона влияния Красного Квартала. "Лагерь для новобранцев"
Ташиги "Лист Камелии", Сота "Шифу"
— Как успехи, Сота-сенсей? — Цубаки Ташиги, даром, что оябун не худшего квартала, поклонился "почтение к старшему", склонив корпус на сорок пять градусов к горизонту.
— Успехи не особо, Цубаки-доно. — Старый шифу недовольно глянул на старательно повторяющих ката с палками учеников. — В старые времена таких бы и крестьянами на землю не посадили: дури много, толка мало.