Паутина. Книга 3
Шрифт:
— Всё, всё, — я поднял руки сдаваясь. — Глупая шутка, извини, пожалуйста. Но всё же — почему осень?
— Потому что скоропалительная свадьба — это неприлично, — объяснила мама, всё ещё хмурясь. — Сейчас у нас будет помолвка, и только через полгода свадьба. Нас, конечно, мнение общества не особо волнует, но зачем создавать лишние сложности на пустом месте?
— Очень разумный подход, — одобрил я. — Слушай, — вдруг пришла мне в голову мысль, — тебе же, наверное, нужно приданое.
Мама с Ленкой дружно посмотрели на меня как на безнадёжного идиота, и вместе скорбно
— Кени, это родители дают приданое дочери, а не дети матери, — терпеливо объяснила мне мама.
— А, ну да, точно, — смутился я. — Ну тогда о приданом можно забыть, не думаю, что Ольга раскошелится. А про детей вы уже думали?
— Если я и буду рожать, то не раньше, чем через год после свадьбы, — твёрдо заявила мама. — Чтобы ни у кого не было даже тени сомнения, что ребёнок родился в браке. Достаточно того, что проблемы были у тебя, повторения я не хочу.
— Да я бы не сказал, что у меня были какие-то заметные проблемы, — пожал я плечами. — Так, несколько раз пытались уколоть.
— У тебя не было проблем лишь потому, что ты у всех отбил желание создавать тебе проблемы. Это твоя заслуга, а не моя.
— Ну что за глупости, мама, — закатил я глаза. — Ты ещё виноватой себя почувствуй. Ну так что, объявляем о помолвке?
— Объявляем, — вздохнула мама.
Глава 24
Ехать было далековато. Мы с Ленкой заложили немного времени на непредвиденные задержки и приехали чуть раньше, чем нужно, но наши одногруппники были уже там и нервно перетаптывались в сторонке. Третья, мещанская, группа тоже присутствовала, и судя по доносящимся эмоциям, нервничала ещё больше. Чуть дальше, на самой границе леса, на брёвнышках и пеньках вальяжно расположился пятый курс, снисходительно взирая на суету мальков. Похоже, тех, кто жил в общаге, доставили всех вместе — но четвёртого курса почему-то видно не было.
— Привет, — поздоровались мы, подойдя к своим. — С чего это вы так нервничаете?
— Мы не нервничаем, — ответила за всех Дара. — Ну, если только совсем немного.
— Лучше постарайтесь успокоиться, — посоветовал я им. — Хотя по сравнению с третьей группой вы действительно выглядите неплохо.
— Они нас достали, — с отвращением сказала Дара. — Всё надеялись выпытать, как мы разделимся на команды, и с кем в команде будете вы с Леной. И из второй группы тоже подходили, расспрашивали. Так-то они с нами даже здороваться не хотят, а тут прямо лучшие подруги.
— Вы им сказали, что мы будем группой участвовать? — с любопытством спросил я.
— Нет, мы решили никому ничего не говорить. Просто улыбались загадочно.
— Коварно, одобряю, — засмеялся я.
Разговор как-то незаметно перешёл на пустяковые темы — как всегда бывает в такие моменты, когда люди начинают болтать о разной чепухе просто для того, чтобы снять напряжение.
— Всем привет, — сзади незаметно подошла Анета. — Ну как, готовы?
— Ещё бы знать, к чему, — проворчал Иван.
— Скоро скажут, не беспокойся, — усмехнулась Анета.
Я огляделся — народу вокруг
— Анета, а скажи, пожалуйста, — вдруг пришла мне в голову неожиданная мысль, — Алина тоже здесь?
— Нет, она чуть позже приедет, у неё какие-то неотложные дела, — удивлённо посмотрела на меня Анета. — Но она сказала, что обязательно будет. А что ты хотел?
— Нет, ничего, просто спросил, — ответил я, пытаясь понять, что же всё это значит, и чего нам ждать.
Ленка вдруг слегка ткнула меня кулачком в бок, привлекая внимание, а в ответ на мой вопросительный взгляд незаметно показала глазами куда-то вбок. Я посмотрел туда и обнаружил, что к нам направляется Драгана вместе с какой-то женщиной, в которой я сразу опознал Высшую, бывшую секунданткой у Мариэтты Кисы. А с некоторым усилием вспомнил и имя — Милана Бобровская.
— Кеннер, Лена, — улыбнулась нам Драгана, подойдя ближе. — Вы знакомы с Миланой?
— Лена, полагаю, не знакома, — ответил я за неё. — А я встречался с сиятельной на… в общем, встречался. — (Милана усмехнулась). — Сиятельная, позвольте представить вам мою жену Лену Менцеву-Арди. Лена, это сиятельная Милана Бобровская.
— Польщена знакомством, сиятельная, — Ленка исполнила безукоризненный поклон.
— Ах, перестаньте! — махнула рукой Бобровская. — Зовите меня просто Миланой, надеюсь, мы с вами подружимся. Да и, сказать по правде, вы по положению, пожалуй, стоите выше меня.
— Сложно сказать, Милана, мы не особенно разбираемся в подобных нюансах. — ответил я. — В любом случае, мы не против обращения по имени.
Она улыбнулась и кивнула, а потом помахала кому-то рукой и крикнула:
— Аня, иди к нам!
Я не поверил своим глазам — обращалась она к Анне Максаковой, которая стояла немного в стороне. К моему облегчению, та отрицательно покачала головой.
— Аня ещё не отошла окончательно, она всегда очень долго отходит, — объяснила нам Милана. — А здесь сразу и вы, и Гана. Ей тяжело так сразу вас принять.
— Не представляю, чем я так досадил сиятельной Анне, — осторожно заметил я, окончательно переставая понимать, что происходит. — Ну, кроме того, что был на другой стороне. Но должен признаться, за несколько наших встреч она произвела на меня впечатление непримиримой.
— С уходом Маши ушла и причина для вражды, — пожала плечами Бобровская. — Враждовать дальше уже глупо — Гана победила честно, и претензий к ней нет. Я бы не сказала, что Аня такая уж непримиримая, просто ей трудно сразу всё это принять — они с Машей были очень близки ещё с учёбы.