Павшее Королевство
Шрифт:
Слова Киарана равномерные, безэмоциональные, практически жестокое касание. Как будто бы он винит меня за кровотечение — но дело не в этом. Мы охотились вместе так долго, что я могу читать его мысли так же ясно, как если бы они были моими: Киаран винит себя за то, что поддается искушению.
"Здесь. Я бы укусил тебя прямо здесь. И вот почему не доверяю себе рядом с тобой".
После затянувшейся тишины, говорю.
— Теперь ты в порядке? — мой голос слабый,
— Еще нет. Говори. Отвлекай меня.
Пытаюсь сосредоточиться на нашем окружении, смотрю вверх на дыру, из которой мы упали. Она так высоко, что кажется маленькой яркой звездой посреди черноты.
— Думаешь, они все еще там наверху?
Слышу тихий вдох Киарана, когда он тоже смотрит наверх.
— Если это и так, то моей сестре хватило ума не прыгнуть за нами.
— Думаешь, с ними все в порядке?
— Надеюсь, — когда я не отвечаю, он резко произносит: — Расскажи мне, что ты видишь.
Мои глаза привыкают к практически кромешной темноте пещеры, и я рассказываю ему. Единственный свет исходит из дыры так высоко над нами, такой маленький разрыв в толстой каменной породе, окружающей нас. Плыву к небольшому алькову и устраиваюсь у валуна, поднимающегося из подземного озера. Трещина в стене с этой стороны озера темна; насколько могу судить, она ведет глубже в подземную систему пещеры. Она выглядит опасной и слишком узкой, чтобы Киаран смог пролезть сквозь нее.
Мои руки проходятся по скользким стенам. Так же нет никакой возможности вскарабкаться наверх. И, не смотря на участки гладкой скалы в озере, здесь нет других туннелей — по крайней мере, ни одного над водой.
Нет выхода.
Замешкавшись, смотрю на Киарана. Должна ли я сказать ему об этом? Его глаза закрыты, как будто бы я убаюкиваю его своим голосом.
— Продолжай рассказывать. Еще несколько минут.
— Что мне сказать?
— Что угодно, — в его голосе неприкрытые эмоции. — Что угодно. Расскажи мне другую историю.
Вынужденно вздыхаю и говорю первое, что приходит на ум.
— Король фейри и девочка привыкли тренироваться в ранние утренние часы, — говорю, сохраняя голос тихим и устойчивым. — Они занимались спарринг-боями, пока предрассветные лучи не появлялись над Северным морем. Иногда утром, когда небо было ясным, без туч, девочка окидывала взглядом короля, как только первые лучики солнца начинали сиять сквозь здания и купали город в прекрасном, золотом свечении.
— Потому что, видите ли, это был тот момент, когда король откидывал голову назад и закрывал глаза, а девочка позволяла себе в эти короткие моменты поразмыслить о вещах, в которых она могла бы никогда не признаться ему вслух. Например, как с каждым прошедшим днем она ненавидела его все меньше и меньше. Пока не наступило утро, когда она наблюдала за ним, встречающего утро, и знала, она не ненавидит его совсем, больше нет. Она поняла тогда, что однажды будет здесь, когда солнце взойдет над морем, и она посмотрит на него, и поймет, что любит его.
Я практически говорю это. Слова уже на моих губах, и темнота, похоже, задерживает дыхание, ожидая, что произнесу их.
Я люблю тебя, Я люблю тебя, Я люблю тебя.
Затем что-то слышу. Дыхание рядом с моим ухом, практически неслышимое. Резко дергаю головой в сторону, и Киаран оглядывается на меня, готовый заговорить.
— Шшш… — прижимаю палец к губам, прислушиваясь.
Тихий, слабый… как будто он доносится издалека. Резко кручусь, но там ничего нет. Мне показалось? Я схожу с ума?
Нет, вот он снова. Голос такой тихий, что не могу разобрать слов, произнесенных на незнакомом языке.
Поворачиваюсь снова, вытягивая руку, но там ничего, кроме воздуха.
— Маккей, — говорю предупреждающе. — Ты…
Киаран тут же оказывается рядом со мной, плечом к плечу. Он ругается тихо и грязно.
— Не знаю.
Слева от меня доносится еще одно бормотание, тихое и темное, прижимаюсь ближе к Киарану.
— Я, определенно, слышал это, — говорит он.
Мы оба снова прислушиваемся, но пещера молчит. Слишком тихо. Нет никакого кап… кап… кап… падающей воды или чего-нибудь, чтобы определить, что мы вообще находимся в пещере. Ощущение, словно нас выбросило в космос, пока мы дрейфуем в пустынном озере без света и звуков — ничего, кроме нашего дыхания.
И чего-то еще. Кто-то в пещере, кого я не могу видеть, наблюдает за нами из теней. Кто-то, кто, более вероятно, может видеть нас. Мои чувства, возможно, и усилились, но я все еще человек. У моего тела есть пределы. И силы Киарана связаны.
Мы оба уязвимы. Оба смертны. Оба почти люди.
Позади нас раздается небольшой всплеск. Кто-то двигается сквозь воду. Шепот у меня слева, затем внезапная жалящая боль на моей щеке. Вскрикиваю больше из-за шока, чем от боли, и прижимаю ладонь к коже.
Убираю ее уже влажной от крови.
Глава 28.
— Не двигайся, — голос Киарана низкий, резкий. Издает нечто похожее на рычание. Я напрягаюсь. Он чует мою кровь.
— Дыши, — резко отвечаю я. — Проклятье, просто дыши, — хватаю его за руку и тяну нас через воду до тех пор, пока наши спины не упираются в валун, и мы оказываемся в алькове.