Печать бога
Шрифт:
– Господин магистр, мы будем вынуждены применить силу и возбудим против вас дело в случае отказа подчиниться. Вы хотите этого?
– вмешался в разговор Адами.
– Силу?!
– вместе с бородой у ди Воели затряслись губы, лицо его приобрело багровый оттенок.
– Я покажу вам силу, собачьи отродья! Силу бога Гевулиила!
Гевулиил был богом, заведующим землёй - почвами, камнями, горами. Одарённый его силой мог разверзнуть пропасть под ногами врагов, что, собственно, и проделал магистр. Он выкрикнул всего одно слово-призыв, схватил посох обеими руками и ударил им в мостовую. Командор
Из собравшихся над Лаврацем туч грянул гром. Земля на площади заколебалась, по мостовой побежали трещины. Магистр юркой рыбкой проскользнул сквозь нестройный ряд стражников и выпорхнул из толпы, лупя посохом направо и налево хранителей порядка. Опомнившийся быстрее остальных святой охотник кинулся вдогонку, бросив Виктора. Он чуть не схватил убегающего ди Воели, как вдруг земля под Адами ухнула и просела, увлекая вниз, в воронку из земли и камней мостовой и его, и командора, и бывшего послушника, и Бог весть сколько оказавшихся в области провала людей.
Проваливаясь, Виктор думал об одном: только бы не потерять сознание, только бы не потерять сознание. Его ноги утопали в земляной массе, по голове били сыплющиеся сверху камни, его сдавливали провалившиеся с ним дружинники со стражниками. Человеческие тела, камни, песок, земля перемешались в разноцветный хаос. Шум опускающейся земли был похож на усталое уханье великана. Шуршание, крики, недоумённые возгласы, отчаянная ругань и воззвания к богам и Всевышнему - вот далеко не полный перечень звуков, раздававшихся в обвале. В какой-то момент бывшему послушнику почудилось, что его затягивает в пасть невообразимо огромного чудовища, он старался вылезти из неё и не мог. Падение казалось бесконечным путешествием в преисподнюю, хотя Виктор представлял её совсем другой - царством огня. Здесь же было царство всепоглощающего страха и страданий. Когда оно закончится? Неужели ему, Избранному, предстоит сгинуть так бесславно? Что скажет он Франсуа Миролюбивому, возлагавшему на него надежды по спасению Посоха-Дракона? "Извините, провалился"?
Падение закончилось, как обычно, приземлением. Приземление было сравнительно мягким; Виктор сидел верхом на ди Вижене, распластанном на обломках. Из земли торчали руки, ноги и головы; некоторым, подобно бывшему послушнику, повезло больше, они лежали почти невредимыми. Командор закряхтел и заворочался под Виктором, выказывая недовольство собственным положением. Избранный, шатаясь, встал с него и тут же сел на свободное от тел место. Круглыми от чрезмерного волнения глазами он уставился на целый и невредимый Посох-Дракон, пребывавший в его ладонях.
– Хвала Создателю, - облегчённо вздохнул он, не обнаружив на полированной кости ни царапины.
Зашевелились выжившие после падения. Выдающаяся из обломков рука сжалась в кулак, задрожал холмик, из которого она торчала, и из него вылез донельзя испачканный тип в разорванной шляпе. Громко чихнув, он поднял с себя облачко пыли, отчего стал отчётливее виден знакомый профиль.
– Рад, что вы живы, господин Адами, - сказал без малейшей радости в голосе командор.
– Будьте добры, помогите откопать погребённых заживо. Это и вас касается, молодой человек. Не сидите, налюбуетесь ещё своим посохом. Помогите уважаемому святому охотнику. Все, слушайте меня! Кто может - откапывает товарищей как можно скорее!
– Ди Вижен, почему бы вам не заняться тем, к чему вы призываете остальных?
– задал резонный вопрос Адами.
Командор примостился на крупном куске гранита и приводил себя в порядок, стряхивая пыль с одеяния. Шлем он снимать не захотел, опасаясь, как бы чего не упало на голову, и ограничился протиранием лицевой пластины для лучшей видимости; к тому же, шлем застрял на ди Вижене, и попытки снять его успеха не принесли.
– Я, господин Адами, уже занят весьма важным делом. Я думаю, что делать дальше.
– Кто мешает вам думать, откапывая живых людей? Ещё живых.
Святой охотник поднатужился и сбросил громадную глыбу с груди расплющенного стражника. Командор, тяжело дыша, словно это он только что ворочал трёхпудовые камни, прокричал в пятно неба с ломаными краями, виднеющееся со дна провала:
– Эге-гей! Там, наверху, на помощь!
Ему ответили четверо заглянувших вниз ведунов:
– Ваше Священство, мы уже послали за помощью. Ждите, скоро прибудут стражники с верёвками и носилками, вас обязательно вытащат!
– Куда пошёл тот, м-м, нехороший человек, сотворивший провал? Где он сейчас?
– Далеко, Ваше Священство, на подходе к Башне Людского Ведовства.
Командор задрожал от охвативших его чувств. Он быстренько поднялся, опёрся о боевой молот и обернулся вокруг своей оси, высматривая, куда попал. Потолок отсутствовал, зато имелись каменные стены, начинающиеся примерно на глубине десяти ярдов от уровня мостовой. В стенах чернели небольшие арочные проходы, засыпанные почти доверху обвалом.
– Молодой человек, позвольте поинтересоваться, почему вы решили, будто вы Избранный?
– отдышавшись, спросил ди Вижен.
Виктор, вытаскивавший за руку плотного дружинника, в перерывах между рывками постарался кратко изложить историю с Франсуа Миролюбивым на Первом небе. Получилось у него сумбурно и малопонятно, но командор внимательно его выслушал, уточняя детали вознесения на небеса.
– Полагаю, вам нужно будет пройти ряд проверок, когда мы вернёмся в резиденцию Ордена, молодой человек. А пока от нас требуется задержать этого, - в голосе ди Вижена зазвенела сталь, - субъекта, представившегося магистром ди Воели.
Святой охотник выпрямился.
– Ты тоже понял, что он не магистр. Я уверен, ди Вижен, он - тот, кого мы ищем.
– Вы правильно рассудили, господин Адами. Если он сейчас идёт к Башне Людского Ведовства, то очень скоро мы станем свидетелями уничтожения очередного отдела Ордена Мудрости, и, осмелюсь предположить, на сегодня враг планирует покончить со всеми ведунами. Одному Господу известно, что случится потом, когда ведовские Башни падут. По сути, Виталийское королевство останется без одного из трёх Орденов Хранителей. Полагаю, наш враг не ограничится простым истреблением ведунов; учитывая широко используемую им некромантию, он задумал нечто более грандиозное. Скорее всего, разрушение Лавраца.