Печать позора
Шрифт:
Он на секунду обращает на меня внимание, скользнув взглядом по моему лицу, но потом отворачивается. Кто-то сзади подошел ко мне вплотную, в нос ударил едкий запах табачного дыма. Я точно чувствую, что это парень. Намного выше меня. Он резко срывает с меня капюшон, при этом толкая меня вперед. Я падаю на колени, слышатся грохот моих костей, копна волос рассыпается по спине.
– Надо же! – восклицает Сара. – Я думала, что достаточно подрезала их тебе. А оказывается, надо было лучше стараться. Ник, как думаешь, может вообще побрить ей голову налысо?
Она
Я опустила голову, почувствовав, как в горле появился ком. Пытаюсь проглотить его, только бы сдержать слёзы, уже рвущиеся наружу.
За что? Что я им сделала?
Обхватываю колени. Сыро и тепло. Поворачиваю ладони вверх. Кровь. Поэтому я надеваю джинсы с дырками на коленях. Очень больно отдирать засохшие кровавые джинсы от кожи. Смех не прекращается. Кто-то кидает в меня сигарету.
– На, покури, полегчает.
– Маркус, - я вижу, что ноги Николаса разворачиваются - пойдем.
Он никогда не остается, когда начинаются издевательства. Всегда уходит, оставляя меня наедине с моими мучителями. Звенит звонок, и толпа расходится. Я кое-как поднимаюсь и бреду в туалет.
Я смываю кровь с рук, смотрю в зеркало. Ничего не изменилось. Прошел месяц. Я надеялась, что они забудут. Может, они уже достаточно развлеклись, или нашли себе другую игрушку? Но, нет.
– Люди ведь могут измениться? – я смотрю на седовласого мужчину – моего психолога.
Он улыбается, хмыкает:
– Думаю, что нет.
– Но я ведь изменилась.
– Нет, - он вздыхает, будто пытается сформулировать то, что собирается сказать,- ты просто укуталась в свой безопасный кокон. Хотя, только тебе кажется, что он безопасный.
– Что это значит?
– Твой организм защищается – это нормально. Ты закрываешься, подавляешь эмоции. Но ты должна помнить, что не одна в этом мире. Есть люди, которые могут тебе помочь.
– Кто, например? – Я откидываюсь назад. Очень удобные кресла в этом кабинете. – Вы?
– Я могу частично помочь, но остальную работу должна сделать ты сама.
– Что это все значит? – в который раз спрашиваю я.
Мой мозгоправ очень любит говорить загадками. Временами они раздражают. Неужели нельзя сказать прямо. Ты должна сделать вот это и это. Для чего все это недоговоры?
– Привет, - я резко вздрогнула, - ты в курсе, что у тебя коленки в крови?
Я посмотрела в зеркало на того, кто заговорил со мной. Девушка.
Длинные каштановые волосы обрамляли
– Эй, ты меня слышишь?
– У неё явный акцент.
Я не отвечаю, просто киваю. Я обернулась, чтобы посмотреть на неё не в отражении.
– Хочешь, дам пластырь?
Отрицательно мотаю головой.
Сейчас я похожа на душевнобольного-немого-идиота-с-глазами-гуманоида.
– Ну, что ж, славненько. – Она протягивает мне руку. – Меня зовут Яна.
Я не верю своим глазам. Ошарашено смотрю на её руку. Она ждёт, но я резко разворачиваюсь и выбегаю из туалета.
Что, чёрт возьми, это было? Она точно новенькая. И, похоже, иностранка.
Может, француженка?
Хотя, нет.
Время обеда. Я забыла, что такое вкус еды. Есть для меня - большая проблема. В школе мне не давали есть, то переворачивая мой поднос мне же на голову, то насыпая в мою еду какую-нибудь дрянь, в виде опилок, червяков, волос. Кто на что горазд, и у кого какая фантазия. А дома мне мешал проглотить, хорошо приготовленную мамой пищу, комок в горле размером с Юпитер.
И вот я сижу и жду, что будет на этот раз. Музыка привычно успокаивает. Я закрываю глаза. Limp Bizkit перекрывают галдеж в столовой. Их голоса проникают в меня, подобно горячему шоколаду. Я не сразу замечаю, что передо мной кто-то сидит. Открываю глаза и натыкаюсь на пристальный зеленоглазый взгляд.
Та самая иностранка.
Она махнула мне рукой. Наверно, поздоровалась, или чтоб привлечь мое внимание. Я снимаю наушники.
– Ты же будешь не против, если я с тобой посижу? – Она опять улыбается. Должна признать, что улыбка у нее сияющая.
Я еще в туалете заметила, что она очень необычно одета. У нас в школе такое не носят.
Вы что!
Только дизайнерская одежда!
Потрепанная футболка с рисунком Мики Мауса (смертельный приговор), джинсовые шорты, тряпочные сапоги, достающие до середины икры (расстрелять без предупреждения), и на шее кожаный чокер с шипами. Ее волосы свободной волной лежали на плечах. Она слегка потрепала их, откинув назад, помахала рукой, словно веером.
– Жарко у вас, - девушка обвела глазами зал, - а где твоя компания?
– Тебе лучше пересесть, - мой голос слегка дрогнул.
– Почему? – Ее глаза округлились. – Здесь, вроде бы, не занято.
– Уходи, - я попыталась быть грубой, но, наверно, у меня не очень получилось, так как неё это не произвело никакого впечатления.
Я только заметила, что в зале стало тихо. На нас смотрело по меньшей мере пятьдесят пар глаз. Я зажмурила глаза, сделала глубокий вдох.
– Тебе лучше уйти. Они забудут, если ты прямо сейчас встанешь и сядешь куда-нибудь в другое место. Не важно куда. Ты новенька, поэтому тебе ничего не сделают.