Печать позора
Шрифт:
– Хорошо, - мои плечи опустились, я развернулся и направился к машине.
Глава 25. Жаклин/Николас
Я со всей силы прижалась к Яне. Слезы текли не то, что ручьем, они, прям, сочились из моих глаз. Яна крепко обнимала меня, гладя по голове. Я слышала, как в комнату кто-то вошел.
– Жаки, - голос мистера Палмера, - что случилось?
Он подошел к нам, и коснулся моей спины. Меня трясло от неконтролируемых рыданий.
– Эй,
Услышав его имя, я сильнее всхлипнула.
– Тебе надо успокоиться. Я принесу успокоительное.
Он ушел. Яна силком усадила меня на кровать. Я задышала чаще. Вернулся мистер Палмер. Протянул мне пару таблеток и стакан воды. Я кое-как взяла их в трясущиеся руки. Проглотить таблетки было еще сложнее. В горле образовался огромный ком. Я пыталась протолкнуть его, глотая.
Таблетки начали действовать через несколько минут. Слезы остановились, я сидела и икала. Мистера Палмера в комнате уже не было.
– Что стряслось?
– Папа…, - я немного заикалась, - только что рассказал мне, что…
Я замолчала, пытаясь остановить вновь навернувшиеся слезы.
– Это была месть…Ник поставил мне эту печать, чтобы отомстить за свою маму…
– Что это значит?
Яна сидела очень близко. Она сама чуть ли не плакала. По её все еще красным и опухшим глазам было видно, что подруга тоже не так давно ревела.
– Гребаная печать позора… Мой отец поставил эту метку матери Николаса…
– Чего?!
– Да. Папа сам признался сегодня. Ник узнал об этом, каким-то образом, и решил отомстить…
– Но зачем ему это?! Зачем мстить за то, что случилось так давно?
– Миссис Свен пьет.
– Оу…
– Николас говорил мне пару раз, что его мама – алкоголичка, она постоянно лечится в клиниках, но ничего не помогает.
– И он решил отомстить твоему отцу за то, что мать бухает? Так?
– Да.
– И сделать это решил через тебя? Типа, тем же методом – поставив печать.
– Да… но папа… сказал не только это. Он считает, что и сейчас Ник продолжает свою месть.
– Как это?
– Ну, типа, он должно не отреагировал на печать, и Ник выбрал другой путь…
– Замутив с тобой?!
Я кивнула.
– То есть, твой папаша утверждает, что Ник специально встречается с тобой, чтобы побольнее ударить твоего папашку?
– Да, так он сказал?
– Ты говорила с Ником?
Именно в момент этого её вопроса в дверь позвонили, а потом затарабанили.
– Жаки!
Николас. Он здесь.
– Вот и ответ, - Яны выглянула в окно. – Не хочешь с ним поговорить?
Я помотала головой, всхлипывая.
– Что он сказал тебе?
– Что любит…
– Про месть не отрицал?
– Нет. Лишь сказал, что это было раньше, а сейчас, что он любит
Яна шумно выдохнула.
– Вот так дела, - она отошла от окна. – Он уехал.
Я принялась заламывать пальцы.
– И ты хочешь уехать?
– Да. Я хочу уехать с тобой из этого проклятого места. Это не город, а какая-то свалка человеческих отходов.
Яна засмеялась:
– Вот это точно подмечено, детка.
Я тоже улыбнулась. Меня перестало трясти. Голова прояснилась. Что такое дал мне мистер Палмер?
– Ты же возьмешь меня с собой?
– А как же Ник? В том, что он тебя любит, я не сомневаюсь. И я также уверена, что и ты его любишь.
– Да, люблю. Но все равно оставаться здесь не собираюсь. Это город не принесет мне ничего хорошего, даже если я буду с Ником. Постоянные косые взгляды, шепоты, упреки. Я не могу больше выносить лица этих людей. Мне противно ходить в эту школу, гулять по этим улицам. А теперь еще и находиться в своей семье. Если ее вообще можно назвать семьей.
– Но ты все равно должна поговорить с Ником.
– Я знаю. И поговорю. Так, я еду с тобой?
Яна улыбнулась, искренне радуясь.
– Конечно! Это будет замечательно! Надо только уладить несколько формальностей. И решить вопрос с твоими родителями.
– Это я возьму на себя.
Конечно, я не побежала разговаривать с родителями, прям, тот час же. Папа сейчас пьяный. Возможно, спит. Мама вообще неизвестно где. Дома я её не видела, когда уходила. И я не в том состоянии, чтобы решать подобные вопросы. Да, меня уже не трясло, и я больше не плакала, но выходить из этого дома категорически отказывалась.
Вечером миссис Палмер приготовила чудесный ужин. Жареная курочка с картофелем и салатом. Я ела, хотя аппетита совсем не было. Мистер Палмер наткнул кусочек белого мяса на вилку и поднял её на уровень своих глаз:
– Еда – это очень важно. Тебе придется побороться за свою свободу, а для борьбы нужны силы. А вся сила…
– В еде, - закончила за него Яна. – Мы поняли.
Как ни странно Яна улыбалась весь вечер. Новость о том, что она едет не одна, здорово поднимала её настроение.
– Омрачает это веселье только одно – тебе придется расстаться с Ником. И он еще об этом не знает.
– Узнает, - буркнула я.
Когда первая волна шока, гнева, истерических рыданий прошла, осталась горечь. Я не хотела расставаться с Ником. Он, не смотря ни на что, оставался мне очень дорог. Но оставаться здесь, даже ради Николаса, я не собиралась.
Возможно, я приняла не совсем правильное решение. Возможно, оно кому-то покажется необдуманным. Но кто так подумает – будет не прав. Я уже два года спала и видела, как уеду отсюда. И, желательно, подальше.