Печать Тора
Шрифт:
— Ничего страшного, — ответил довольно Лоренц. — Кокосовые макроны вкусные всегда.
— Ну конечно, — ответила я, ухмыльнулась, а затем направилась на первую лекцию.
Этот день был очень долгим. Из-за плохого настроения, профессор Нёлль заставил нас выполнять одно глупое упражнение за другим. Сначала нам нужно было превратить песок в стекло и придать ему форму какого-нибудь предмета быта и, в конце концов, всё снова сломать и превратить в песок, чтобы затем начать упражнение с самого начала.
Затем он начал читать главу из учебника, в которой обсуждалось
— Пурпурит для фиолетового оттенка, — повторял профессор Нёлль свой бесконечный список, будто монотонно напевая. — Кампилит для оранжевого оттенка, эпидот для коричневого, хромит для чёрного.
— Иногда я задаюсь вопросом, как Дульса терпит этого мужчину на специализации, — сказал Лоренц, когда профессор Нёлль, в конце концов, слишком поздно отпустил нас на перемену.
— Для меня это тоже загадка, — задумчиво ответила я. — Но слышала, что на специализации он более-менее сносный.
Профессор Нёлль не особо меня смутил. Вначале я ещё беспокоилась, что он нацелится на меня, потому что я столкнулась с ним у Сибилл, но всё оказалось наоборот. Он прямо-таки игнорировал меня, даже не смотрел в мою сторону и ни разу не вызвал, чтобы я ответила. И это было к лучшему, потому что я всё равно не смогла бы дать ответ.
Мысленно я всё ещё обдумывала вопрос, какого дракона использовать, чтобы преследовать Морлемов. Все команды охраняли своих драконов, как зеницу ока, и на это были причины.
Все взгляды были направлены на национальный спорт, и было просто невозможно позаимствовать дракона, чтобы устроить незаконную охоту. Интересно, откуда Бальтазар взял этого дракона Латориос?
Размножение драконов было сложным. Даже при безупречном уходе, как в случае с Грегором Кёниг, получалось очень редко, чтобы дракон снёс яйцо, тем более яйцо того вида, который считался давно вымершим.
— До вечера, Сельма, — крикнул мне вдогонку Лоренц, когда я уже завернула на семинар доктора Швиммер, которая преподавала древний язык. На первый взгляд она казалась милой старушкой, с седыми локонами и нежной улыбкой.
Она большое внимание уделяла этикету и хорошим манерам и была педантична как к своей внешности, так и в ожиданиях языковых навыков с нашей стороны. И была очень строгой и неуступчивой, когда речь заходила о навыках иностранного языка.
Древний язык был непростым. Помимо множества слов, было много исключений из правил, будь то склонение существительных или спряжение глаголов. И доктор Швиммер не проявляла пощады ни в одном из этих случаев.
Как в начале каждого урока, она провела опрос слов, которые мы проходили на прошлой лекции, а затем начала новую главу грамматики, что потребовало всё моё внимание, поэтому все размышления о драконах я отложила на потом.
После обеда Профессор Пфафф тоже не дал мне шанса, спокойно подремать, вначале урока он встал перед нашей группой и объявил, что пришло время Адаму Торрел, Скаре Энде и Сельме
— Конечно, я ожидаю, что вы выберете существо из воды, — улыбнулся профессор Пфафф, поглаживая усы, в то время как за окном на землю падали большие снежинки. — Я даю вам неделю времени. Если вы до тех пор не справитесь, я должен буду отчитаться перед палатой сенаторов. От вас ожидают, что вы будите регулярно добиваться успехов, а от меня ждут ежемесячные отчёты о вашей работе. Если кто-то из вас встретит Адама Торрел, тогда сообщите ему об этом и, пользуясь случаем, можете также передать, что я больше не собираюсь принимать его постоянное отсутствие.
Не только я вздрогнула. Я ясно увидела, как глаза Скары становятся всё больше и больше. В течение недели мы должны пробудить к жизни существо?
До сих пор профессор Пфафф постоянно побуждал нас попробовать. Но это уже совсем другое дело, когда поджимает срок, и ты должен совершить чудо.
В то время как профессор Пфафф дал другим студентам задание продолжить работу над часами, чтобы они, наконец, заработали, от меня и от Скары он потребовал сразу же начать изготовлять живое существо и вдохнуть в него жизнь.
— Я рекомендую вам простую структуру, — сказал он ободряюще. — С ней я смог добиться наилучших результатов. Попробуйте сделать это с пауком или мокрицей, а затем постепенно можно перейти к более сложным организмам.
— Паук? — спросила Скара явно испытывая отвращение, да и Эгони, Алекса и Дорина, казалось, не считают эту идею гламурной. — У меня особенный талант, и я, определённо, не собираюсь пробуждать к жизни паука.
Профессор Пфафф некоторое время скептически смотрел на Скару, затем примирительно улыбнулся.
— Конечно, барышня Энде, конечно. Вы сразу сможете продемонстрировать свой талант на примере большого объекта. Я очень рад этому. Сделайте лебедя или единорога, если вам угодно. Можете свободно применять вашу креативность, — улыбаясь, он отвернулся и быстрым движением руки раздал воду на каждое рабочее место.
К Скаре подплыло самое большое количество воды, при этом я до сих пор не могла понять, пошутил он или был серьёзен.
— Я с нетерпением жду, когда смогу поздравить вас с вашими достижениями, — приветливо сказал он, но Скаре явно было не по себе. Плотно сжав губы, она рассматривала воду в своей рабочей раковине. Мне было интересно, действительно ли она изготовит единорога.
Ухмыльнувшись, я принялась за работу. Я решила создать мокрицу, причем размером с ладонь. Тогда мне не придется выделывать анатомические детали в миниатюре, и мокрица будет жизнеспособной.
В конце урока я закончила работу и отнесла свою мокрицу в холодильную камеру. Профессор Пфафф посмотрел на неё и довольно кивнул. И когда я уже выходила из аудитории, я услышала, как он, нетерпеливо прищёлкивая языком, подошёл к Скаре, всё ещё формировавшей ноги относительного большого животного, которое она не успела доделать.