Печать Тора
Шрифт:
Что ж, теперь, когда опасность миновала, я вдруг почувствовала себя полностью истощённой, закрыла глаза и легла в снег. Мои раны причиняли всё больше проблем. У меня кружилась голова, и я понимала, что долго не протяну. Даже двухкилометровый поход до двери в Шёнефельде показался мне внезапно невозможным. Мои последние запасы сил я отдала Адаму, чтобы мы смогли победить дракона Латориос.
— Нам пора идти, — Адам стоял передо мной и с беспокойством на меня смотрел.
— Верно, — сказала я устало, пытаясь скрыть слабость.
Я
Но от Адама не ускользнуло моё состояние.
— Так не пойдёт, — сказал он и остановился.
— Осталось недалеко, — возразила я.
— Я попрошу Леннокса присоединиться к нам. Мы вместе перенесём тебя по воздуху. Однажды мы уже так делали.
Прежде чем я успела запротестовать, Адам уже закрыл глаза, чтобы послать Ленноксу сообщение.
Я вздохнула. Мне было неловко при мысли, что придётся ещё кого-то подвергнуть опасности. Я никогда не смогу себя простить, если один из братьев Адама пострадает.
Вздохнув, я оглянулась и именно в этот момент увидела их приближение. Как темное облако, Морлемы парили с юга и увидев мертвого дракона, они издали гортанный, разъяренный крик.
Адам снова открыл глаза и окончательно замер. С большим трудом нам удалось ускользнуть от дракона Латориос, а теперь нас схватят Морлемы. Я сжала руку Адама, который так же, как и я, застыв в ужасе, смотрел на юг, где чёрное облако преодолело скалы и быстро приближалось.
У нас максимум оставалось ещё тридцать секунд, и тогда они доберутся до нас. Для защитного заклинания было слишком поздно, Морлемы знали, где мы стоим. Даже возможность объединить наши силы, чтобы ещё раз создать могущественное заклинание и уничтожить Морлемов, была исключена. Мои запасы были истощены. Я едва держалась на ногах, не говоря уже о больших заклинаниях.
— Что теперь? — устало спросила я и вопросительно посмотрела на Адама. Может у него есть ещё какая-нибудь блестящая идея.
Адам тяжело вздохнул.
— Мы будем сражаться до победного конца.
Мы долго смотрели друг другу в глаза, сблизившись в эту неутешительную секунду.
Затем повернулись к Морлемам и подняли руки, приготовившись к бою. Мы будем сражаться плечом к плечу и вместе умрем. Такое обещание мы дали друг другу.
Я без страха смотрела смерти в лицо, потому что где-то глубоко внутри знала, что в царстве мертвых мы воссоединимся. Навсегда.
— Для меня было честью сражаться вместе с тобой, — тихо сказал Адам, словно прощался. — Твоя отвага и боевой дух вновь и вновь придавали мне сил.
Несмотря на безвыходное положение, я не смогла сдержать улыбку.
— Без тебя я бы не была такой сильной, как сейчас, — сказала
— Я люблю тебя, — растрогано прошептал Адам.
— На веки веков, — сразу же продолжила я его мысль.
Несмотря на то что Морлемы почти долетели до нас, я на мгновение отвела от них взгляд. Я хотела ещё раз увидеть тёмно-голубые глаза Адама, нежный изгиб его щёк и тёмные волосы, прилипшие от пота ко лбу.
Я хотела почувствовать стук наших сердец, сладкую, искрящуюся связь, которая была между нами. По крайней мере, в последний раз, чтобы я долго могла об этом помнить, потому что больше нам ничего не останется.
Как раз в этот момент воздух вокруг нас начал вибрировать. Я зачаровано смотрела вперёд и почувствовала, как Адам напрягся. У Морлемов появились новые способности? Бальтазар направляется сюда, чтобы самому отомстить за убийство дракона Латориос?
Но ничего из этого не произошло. Вибрация усилилась, а к ней добавилась рябь. Совершенно неожиданно и будто из неоткуда перед нами на снегу внезапно появилась фиолетовая дверь.
Я ошеломлённо уставилась на неё. Морлемы взвыли от ярости, они были уже совсем близко, но хорошо понимали, что мы сейчас сбежим.
Адам быстро отреагировал, взялся за ручку, открыл дверь и потянул меня за собой в яркий свет.
Рождество
Когда я открыла глаза в рождественский день, это было сказочно-красивое зимнее утро. На улице, за окном моей комнаты в Каменном переулке, поблескивал на солнце снег, как будто был усыпан кристаллами.
Это была такая невинная и чистая сцена, что если бы я не была магом и не знала того, что знала, то соскочила бы сейчас с кровати и с восторгом начала готовиться к рождественскому празднику.
Однако прекрасные мысли о беспечном рождестве улетучились, как только я откинула одеяло и встала. Колено все еще болело, а перья на крыльях отрастали слишком медленно, чтобы можно было летать. На этот раз все ранения заживали как-то очень долго.
Я потеряла много энергии, вложила слишком много сил в наше спасение. Войдя в дверь, мы оказались в Каменном переулке, прямо в саду под заснеженным лесным буком.
Получается мой таинственный спаситель точно знал, кто я такая и где живу. В последние дни я ломала голову над тем, кто бы это мог быть, но это так и осталось тайной.
Когда нас вернули назад, была уже почти полночь, и кругом абсолютная темнота. Я почти не помнила деталей той ночи, лишь то, что рана у меня на голове постоянно кровоточила и я медленно, но верно теряла сознание, пока Адам затаскивал меня в дом.
Перед глазами все еще стояла негодующая бабушка, когда она увидела в каком состоянии мы зашли в кухню. Но затем я потеряла сознание и проснулась лишь на следующий день.