Пеликан. Месть замка Ратлин
Шрифт:
Могло показаться, что Джонни, не успев освоиться за первый день в новом доме, попросту перепутал комнаты.
– Прошу прощения! – Одна из желтолицых служанок с чистым полотенцем на плече преградила ему окованную дверь. – Госпожа Рейчел принимает ванну.
– Вы можете потратить свое и мое время на дурацкие расспросы, – Джонни развел руками. – А можете просто дать мне войти.
Пока желтолицая стояла в недоумении от наглости, из-за двери послышался плеск и приглушенный голос Рейчел. От любопытства служанка едва-едва приоткрыла дверь, чтобы удостовериться, что с гостьей все в порядке.
– Джонни? А ну живо дуй сюда, я слышу твой голос! – звала Рейчел.
– Меня тут не хотели пускать, – сказал Джонни, взяв на себя смелость пройти мимо служанки и открыть дверь.
– Все в порядке, это мой брат, – заверила Рейчел, когда вторая желтолицая сестра была готова броситься на юношу, что так бесцеремонно вторгся к ним. – Можете оставить нас?
Служанки переглянулись между собой, но, судя по их болезненному изможденному виду, работы в доме Норрейса им всегда хватало. Они отдали поклоны и раскрутили засученные рукава, пряча под темно-коричневой тканью свои выступающие жилы, и спешно удалились, закрыв двери и оставив близнецов наедине.
– Боже, как от тебя пахнет! – удивился Джонни, подсаживаясь на низкий табурет у изголовья ванны. – Чем это они натирают тебя, овечка?
– Да что б я знала! – Рейчел водила руками по поверхности воды, гоняя туда-сюда островки пушистой пенки. – Я думала, у меня голова пойдет кругом от этих всех штук! Погоди-ка… ты выпил уже?
– Совсем немного, – ответил Джонни. – Отец сам налил мне.
– Ты уже называешь его отцом? – Девушка повела бровью, не глядя на брата, позволяя ему промыть густые волосы, сильно отяжелевшие от воды.
Усталый взгляд устремился на стену напротив, на глухие шторы, закрывающие не только окна, но и большую часть стены.
– Тут же только мы с тобой, – произнес Джонни, набирая в ладони душистую воду, все еще пытаясь угадать такой странный освежающий запах, которым благоухала вода, точно сочное поле цветов и трав ранним летним утром.
Рейчел сложила руки в замок на животе.
– Я как будто сплю, – говорила она тихо, будто бы и впрямь сквозь сомнамбулический сон. – Мне сложно поверить в это.
– Нам предстоит еще через многое пройти, – вздохнул Джонни. – Боюсь, тот хмурый господин, который так мрачно на нас смотрит, точно мы подкинули дохлых крыс ему в суп, будет моим капитаном во время плавания.
– Ну, раз он все равно так смотрит, может, и вправду подкинуть крыс, или еще чего повкуснее? – с задорной улыбкой предложила Рейчел.
– Обожаю тебя! – рассмеялся брат, обняв ее сзади и поцеловав в макушку, вдыхая удивительный аромат, смешавшийся со знакомым запахом человека, подле которого провел всю жизнь. – Но, увы, отец говорит, нам стоит подружиться с мастером Дрейком. И он прав, барашек.
Она недовольно проблеяла что-то с тяжелым вздохом, скрестив руки на груди.
– Все будет хорошо, – сказал Джонни, видя, как его слова огорчили сестру. – По крайней мере сегодня мы ляжем спать чистые и сытые, а голодать нынче будут постельные клопы, оставшиеся в той гадской ночлежке в Бакингеме.
– Нет, чего им, тварям божьим, голодать-то? Пусть жрут ту ведьму, чтобы у нее не было сил даже сжать в руках розги! – злодейски ухмыльнулась Рейчел и невольно обхватила себя за плечи.
За всей этой ядовитой злобой, как часто бывает, скрывалось много слишком живой, незабытой боли.
– Это точно в прошлом, – сказал Джонни, взяв руку сестры и поцеловав ее костяшки.
Он помог выйти Рейчел из воды и сразу укутал полотенцем, боясь, как бы сквозняк лукаво не скользнул по разгоряченному телу. После этого Джонни собирался позвать слуг, чтобы те проводили Рейчел и одели ее, но сестра остановила его, угадывая намерение. Сестра помогла принять ванну брату. Во время купания с ее уст то и дело слетало «птенчик» или «орленок», и особенно нежно девушка касалась носа брата, а он, в свою очередь, помня эту игру сызмальства, старался (по крайней мере, делал вид, что старается) прикусить ее за палец. То ли Рейчел поддалась, то ли зазевалась, но в очередной раз Джонни успел-таки слабо и осторожно прихватить ее палец, за что быстро получил хлесткую пощечину, а затем – и брызги. Джонни не остался в долгу и окатил сестру в ответ, и та сорочка, которую накинула Рейчел, промокла насквозь и прилипла к телу.
Когда явились желтолицые сестры, их взгляды угасли и помрачнели, как бывает всякий раз, когда приходится оглядывать много-много работы, которую необходимо сделать. Так служанки глядели в свое отражение в лужах воды, в которых плавали крохотные островки пенки. Близнецы благополучно ускользнули и побежали поскорее наверх, ведь в спальнях их ожидала чистая сухая одежда. Первой одели Рейчел, тихонько бормоча, как неудобно, что их комнаты находятся так далеко друг от друга. Но причитали они недолго, во всяком случае, Джонни очень скоро умолк, зачарованный, любуясь своей сестрой. Впервые Рейчел предстала перед ним в расшитом платье из зеленого бархата. На лифе тянулись узоры волн, а длинные рукава, прихваченные выше локтя, на плечах клубились воздушными воланами. Очарованный, брат подвел сестру к большому зеркалу, сложенному из трех пластин, и она замерла, прикрыв рот от удивления.
– Бог ты мой, ты посмотри, как у тех дам! – залепетала Рейчел высоким голоском. – Помнишь, которые ходили в церковь вот так, под руку со своими знатными мужьями: герцогами и баронами? И их мужчины еще так неловко приминают свои огромные шляпы с пышными перьями! Никогда не забуду, как тот курчавый барончик поломал все три пера и с минуту где-то пытался выправить! Ах, посмотри, посмотри на эти рукава! Боже, как с ними управляются эти дамы? Это же неудобно! Черт, они и не закатываются!
– Не нужно их закатывать, – Джонни взял за руки сестру и расправил ласковый бархат, погладил ее кисти. – Тебе не нужно сегодня ничего подавать, разливать и драить.
– Как будто сон, – прикрыв веки, произнесла она, оборачиваясь через плечо в зеркало.
Вдруг Рейчел легко, как лань, подскочила на месте, взяв брата за руки.
– Пошли, пошли! – засеменила она к выходу. – Не терпится увидеть, какой наряд генерал приготовил для тебя!
Джонни быстро подхватил ее радостный настрой, и близнецы, взявшись за руки, поспешили через весь коридор. Джонни быстро приоделся, и сестра ему в этом помогала, как бы он ни просил быть осторожнее с подолом и рукавами непривычной длины – Рейчел в суете то и дело норовила наступить на дорогую ткань и порвать ее в один миг. На разглядывание и восхищение для Джонни времени не оставалось, впрочем, и сам Джонни не сильно-то в том нуждался. Где-то в доме гулко забили часы, что означало, что близнецам немедленно пора явиться к ужину.