Пенсия для киллера
Шрифт:
Хотя Рю больше не участвовал в операциях, он часто был в разъездах, поддерживая отношения с нужными людьми. На хозяйстве оставалась домработница, женщина лет пятидесяти. Она была человеком проверенным и в течение двух лет отвечала на звонки в офисе, но из-за хронического ларингита, не связанного с работой, была вынуждена уйти. Со временем она стала работать в доме, переезжая всякий раз вместе с хозяевами. Женщина поддерживала порядок, готовила и стирала. Хозяйство она вела умело, а сэкономленные деньги добавляла к своим сбережениям и посылала сыну и его жене. Хозяева частенько отсутствовали дни напролет, и домработница лежала на диване, смотрела телевизор и дремала. Работа
По вечерам, переступая порог дома, Когти ощущала аромат вареной скумбрии, слышала, как булькает суп с цуккини, а на кухне хлопочет домработница. И на нее снисходило чувство безопасности. Видимо, это и было воплощением дома, в который так верил Рю.
И вот однажды поздно вечером Рю и Когти вернулись после переговоров с младшим заместителем одного важного клиента. Обычно Когти старалась избегать таких мероприятий, но на сей раз заместитель пожелал, чтобы она непременно участвовала лично.
Когти пришла на встречу сразу после исполнения заказа, даже не переодевшись и не успев смыть с себя запах крови. Когда она наполнила опустевшие чашечки спиртным напитком, заместитель отослал прислуживавшую им кисэн [11] , оставив Когти вместо нее. Он пригласил оперативницу сесть рядом с ним, похвалил ее внешность и пожурил за то, что девушка не надела красивую юбку. При этом заместитель то и дело гладил ее по волосам и лицу, а потом схватил за руку и поинтересовался, как это она умудряется выполнять работу, имея такие кисти.
11
В корейской традиции — девушки для развлечения.
Рю слегка побледнел, но, к досаде Когти, не вмешался. «Ты всегда делаешь то, что считаешь нужным, и не считаешься со мной, — думала она с обидой. — Всегда говоришь, чтобы я забыла о чувствах». Впрочем, не было смысла упрекать Рю в том, что он просто сидит и наблюдает: он бы ухмыльнулся и сказал, что Когти сама должна себя защищать. Если бы она задала безмолвный вопрос, можно ли убить мерзавца, Рю, по своему обыкновению, так же безмолвно дал бы ей понять, что она должна снять с себя одежду, если клиент этого захочет.
Уже на подходе к дому Рю догнал ее и попытался положить руку на плечо, но Когти отмахнулась от него. Глянув вверх, она увидела, что свет в их окнах не горит. Решив, что домработница уже легла спать, Когти вставила ключ в замок.
Открыв дверь, она почувствовала, что внутри холодно. Домработница экономила на угле и в течение дня не сильно прогревала дом, однако к вечеру, ожидая прихода хозяев, прибавляла тепла. Иногда она даже вставала посреди ночи, чтобы подложить свежие брикеты угля, но сейчас явно запоздала с протапливанием. Когти тут же сообразила, что в дом пришла беда. Она прикрыла дверь и достала из кобуры кольт сорок пятого калибра. Рю наготове стоял у нее за спиной. Они переглянулись и кивнули друг другу.
Когти пнула дверь и встала на одно колено. Они с Рю взвели курки и принялись водить стволами вправо-влево. Изнутри никакой реакции не последовало. Рю оглянулся и включил в гостиной свет. И тут они увидели свисающую с дивана руку домработницы. Когти приблизилась. Лицо женщины выглядело мирным, глаза были закрыты. Когти не сразу заметила раны, но из затылка домработницы на кожаный диван натекла кровь.
И тут некий предмет, закрепленный над входной дверью, упал на пол и покатился под диван.
Когти открыла глаза и выползла из-под Рю, накрывшего ей плечи и голову своим телом. Паркет вздыбился, диван вместе с телом домработницы подлетел вверх, приглушив взрыв. Нижняя часть тела Рю тоже разлетелась на куски. Оторванная лодыжка со ступней валялась под разбитым окном гостиной.
Веки у Рю дрогнули. Кровь заливала ему щеку, и Когти поначалу не поняла, что он ей подмигивает.
— Директор…
А ведь он вечно твердил, что каждый должен защищать себя сам. Когти стиснула зубы, не в силах ничего произнести. Она не давала слезам затуманить взгляд, чтобы видеть последние мгновения Рю и внимательно выслушать его последние слова. Обрубок тела сковала сильнейшая судорога. И казалось, что на лице промелькнула легкая улыбка облегчения, прежде чем голова Рю упала на колени напарницы.
То, что происходило потом, не совсем правильно было бы назвать последним подарком или данью памяти Рю, поскольку Когти действовала почти механически, споро разруливая накопившиеся проблемы. Сначала надо было разложить все дела по годам. Она планировала сжечь папки, но прежде хотела убедиться, что все документы на месте. Затем Когти уволила постоянных сотрудников, уведомила внештатников о разрыве всех контрактов и назначила встречи с посредниками, фармацевтами и химиками.
Встречаясь с ней, представители крупных корпораций твердили, что не доверяют больше никому, и умоляли возобновить сотрудничество. Иногда к их горячим просьбам присоединялись политики. Когти стояла на своем: у нее нет образования, она может выполнять только физическую работу, и, вообще, без Рю ничего не получится. Все это время ее не покидала мысль, что кто-то из этих любезных улыбчивых людей, возможно, заказал убийство Рю, и стоит ей отвернуться, как в спину мигом всадят нож.
Однако настоящим ударом в спину стали слова министра, когда, заканчивая одну из подобных встреч, он сказал:
— Должно быть, вы выжили только благодаря вмешательству свыше.
Вот уж нет: ее смерть предотвратил Рю, а не Господь. Проглотив резкий ответ, Когти ухватилась за ручку раздвижной двери.
— Вы не думаете, что вам суждено продолжить это дело? — продолжал министр. — Послушайте. Предприятие не прекращает свое существование только потому, что директор внезапно устал, решил умыть руки и объявил о роспуске всех сотрудников. Предприятие уже на ходу, и одному человеку не так-то просто его остановить. В этой ситуации у директора столько же влияния, сколько у самого младшего служащего. Устоявшееся предприятие становится частью более масштабного миропорядка и подчиняется его движению. До тех пор, пока не отвалятся все части и не истощатся запасные детали. Если не хотите возглавить агентство, надеюсь, вы продолжите быть его ногами и руками. А на место управляющего я подберу кого-нибудь сообразительного и надежного. Не слишком ли вы молоды, чтобы все бросить?
В конце концов несколько месяцев спустя она приняла это предложение. И не только потому, что ей едва удавалось избежать небольших, но тревожных инцидентов, вроде падения цветочного горшка, когда она проходила под окнами. Просто Когти никак не могла решить, хотел бы Рю, чтобы она последовала за ним в мир иной сразу или как можно позже. Пока наконец не пришла к выводу: он не хотел ни того, ни другого. Нет смысла пытаться исполнить его предсмертную волю: никакой предсмертной воли Рю не оставил.