Пенсия для морского дьявола
Шрифт:
Я вновь зашел в воду по пояс.
— Не отвлекай меня сейчас, пожалуйста, — самым серьезным тоном попросил я экс-владельца тела.
Вдох-выдох, вдох-выдох. Вдох — сквозь зубы, «свистелочкой», медленно и глубоко. Выдох — губы трубочкой, так, чтоб воздух сам выходил.
Наконец поймал то самое чувство, когда дышать сразу после выдоха уже не хотелось. Ещё немного, и появиться головокружение. Вот до этого доводить не надо — гипервентиляция перед погружением только во вред. Мышцы распустить, расслабить, нефиг лишний кислород жечь. Фридайвинг, как смеялся Михалыч, это антиспорт. Спорт — это про напряжение
Покачал головой, проверяя, чтоб шея не была зажата, там сосуды, питающие мозг. Затем неспешный полный вдох, от живота, постепенно заполняя лёгкие снизу вверх, до самых верхних отделов, чтоб ключицы распирало.
И позволил телу соскользнуть в воду.
Весь шум — ветер в кронах пальм, шелест широких листьев, плеск волн, крики попугаев — всё отсеклось. На смену пришло приглушённое ворчание прибоя, доносящееся как сквозь вату.
Тут же развернулся головой вниз. Гребок, ещё, ещё. Господи, какое же это офигенское чувство!
Именно из-за любви к глубине я поперся в бассейн после «дембеля» из ВМФ, в надежде получить место инструктора по аквалангу или как это стало модно называть — дайвингу. Нет, вначале, как ушел в запас, так думал: под воду — ни ногой. Максимум — на пляже с девчонками поплескаться.
Но прошло буквально полгода, и я затосковал. По колышущейся над головой поверхности, что отсекает тебя от остального надводного мира, от его звуков, от солнца, ветра... Зато дарит свои и звуки, и ощущения. Ощущения словно паришь в толще воды, как какая-то подводная птица, и волен плыть куда хочешь... Конечно, пока воздух есть.
Но в бассейне на меня посмотрели ... странно. Какой-то непонятный отставник, с неподтвержденным международными корочками статусом. Да ещё и не хочет рассказывать, где это он всему этому набрался. ... Ха! Кто б мне в ВМФ лицензию PADI выдал?
Мало ли, что где-то там я был подводным разведчиком и диверсантом, и опыта у меня, как у чемпиона мира рядом с деревенским учителем физкультуры...по моим же опять словам. Ведь главное, что тут придется дело иметь не с какими-то непонятными мичманами иль контрактниками, а с людьми приличными, с обеспеченными гражданами, за денюжку решившими попробовать себя в новой, насквозь героической ипостаси. Они, за свои бабки хотят приличного обхождения, надо понимать всю их тонкую душевную организацию, им приказ не отдашь. А ты, сапог, небось, только и знаешь «ать-два, левой!» да «на первый-второй рассчитайсь».
На «сапога», я тогда, по большому счету почти не обиделся, по крайней мере, тот высокомерный мальчик, что всё это высказывал даже с неповрежденным фейсом остался. Жалко стало дурака, это ведь он перед девочкой, своей напарницей по нелёгкой тренерской доле выёживался, а такое я понимаю.
Скрипнул зубами, развернулся и решил поскорее заполировать нанесенную мне душевную травму. Но был перехвачен невзрачным пузатым мужичком моих лет, что, пока я разговаривал с ребятами в футболках «Инструктор», плавал в ванне бассейна в толстом потертом гидрокостюме и простых советских ластах-дельфинах.
Это потом я узнал, что у мужичка свой бизнесок, новый «Паджерик», стоимостью в десяток годовых зарплат высокомерного мальчика. И он не рыбью мелюзгу по кораллам разглядывает и не на подводные красоты ахает, а предпочитает опускаться в глубину чтоб подстрелить что-нибудь крупное. Тунца, там, или группера.
Минуточку! Щелкнуло в моем мозгу. Стреляет? Да ещё под водой? А я, простите, чем до этого занимался?
Так я и узнал, что в области и свой, типа. клуб есть, и ныряют ребята в основном не в бассейнах. Правда, делают это на задержке дыхания, ибо с баллонами это уже браконьерство, но меня таким не удивишь. Опять же, когда не по приказу Родины, а в свое удовольствие, это, прям, совсем другое дело!
Так я и увлекся подводной охотой.
Без очков видимость в воде не лучшая, несмотря на всю прозрачность океана. Сразу за перегибом песчаной «ступеньки» дно обрывалось крутым склоном, терявшемся в темно-синей бездне. Пошел глубже.
Уши начало поддавливать. Автоматически сглотнул. Не помогло. Прижал пальцами нос и подвыдохнул. В ушах щелкнуло, болевые ощущения пропали. Ожидаемо, носоглотка не тренированная.
Наконец на глаза попалась первая раковина. Подцепив ножом, оторвал. А куда девать? Ни сетки, ни корзинки. Эх, Скат, теряешь хватку! Почему сразу не подумал? Засунул за пояс трусов, авось не выскользнет.
Надолго меня не хватило, лёгкие начали спазматически сокращаться в позыве на вдох, пришлось всплывать. Совсем мало получилось, успел лишь пару раковин достать. Выкинул на песок, и начал готовиться к следующему нырку.
Вечерело. Я глянул на добычу: дюжина раковин средних размеров и две ящерицы, размером в локоть взрослого человека. Их я прибил камнями, когда ходил после купания ополаскиваться в набравшемся бочажке. На удивленные вопли Хеху, типа что это ты гад такой, питьевую воду портишь, пришлось провести разъяснительную работу, что ополаскиваться после соленой воды надо обязательно. И что пить из бочажка некипяченую воду я не буду. Мало ли что ты пил до моего подселения. А я вот лучше перебдю, чем буду мучаться животом. Или вообще загнусь от какой-либо кишечнополостной инфекции.
Я не буду это есть, демон!
Меня окатило отвращением.
— Ты не ешь, а я буду, — хмыкнул я. — И, вообще, скажи спасибо, что личинок не набрал. Это ж голимый белок!
Меня стошнит.
— Да не ссы. Или ты решил, что я сырьем их есть буду? Не, брат, сырых моллюсков я бы тебе тоже не посоветовал. Да и ящерицы... Вроде не должны быть ядовитыми: не яркие, слизь не выделяют. Но термообработка не помешает.
Что?
— Запечем их. На костре.
Ты умеешь вызывать огонь?
— Хм... Твоя мама ведь готовит на огне? Так чем она разжигает?
Расщепил вдоль сухую бамбучину на три части, настругал-наскоблил тонких волокон на растопку. В одной половинке прорезал узенькую поперечную канавку, кончиком ножа ещё и проковырял насквозь. Под канавку подложил растопку и прижал ещё одной половинкой бамбучины. Воткнул третий отщеп в землю.
— Ну, пацан, работал когда-нибудь швейной машинкой?