Пепел Асгарда
Шрифт:
Однако она не возражала и старалась поменьше спрашивать.
– В общем, я бы не хотел, чтобы Волк крутился бы где-то поблизости, – признался наконец Один. – Если предсказанному суждено свершиться…
– То оно свершится в должный срок. Не раньше и не позже. Какой же тогда смысл…
– Не слишком-то приятно жить бок о бок с собственным будущим убийцей, – буркнул Один.
Отец вновь что-то утаивал, однако валькирия в который уже раз отмолчалась.
Они возвращались в Хьёрвард, чтобы, по словам Отца Богов, запастись всем необходимым для долгой дороги на самый край сущего. Серые равнины Иды сменились небом Митгарда, Слейпнир оставил позади облака; перед путниками раскрывалась богатая торговая Бирка, где продавалось буквально всё, что только могли отыскать тороватые купцы в самых отдалённых землях.
– Ты хорошо помнишь след, дочка?
Валькирия кивнула.
– Разбуди ночью, отец, – начерчу, а по нему самому – проведу с закрытыми глазами.
– Чертить смысла нет, слишком уж он длинен. Припасов нам понадобится с избытком, считай, на целый год Хьёрварда.
– Маги Долины тоже хаживали очень и очень далеко, но никогда не проводили в Межреальности слишком уж много времени, – заметила воительница.
– Мы не маги Долины, – нахмурился Один. – Боюсь, что желающих проследить, куда это мы направляемся, сыщется с преизлихом. Поэтому торопиться не будем. Между мирами тоже есть свои тайные тропы, и чем меньше магии мы пустим там в ход, тем лучше.
На богатом торгу было нетрудно найти всё необходимое, не забывая и о вьючных животных; но заботиться о них предстояло самим, Один наотрез отказаться нанимать погонщиков.
– Мы идём вдвоём. Я и ты. Больше никого. Возьмём лишь то, без чего не обойтись совсем. Я тоже хаживал по Межреальности, там неплохая охота, а поспешать мы станем медленно, то есть без суеты.
Интерлюдия 5
Ещё один свиток лежал под пальцами Познавшего Тьму, маленький, аккуратный, с фиолетово-серебристым тиснением, такого же цвета шнурками и печатью.
Сигрлинн глядела на него так, словно невинный пергамент был, по крайней мере, тем самым Мировым Яйцом, из коего, по поверьям некоторых народов, и народится грядущий Уничтожитель Сущего.
– Я… не знала. – Она с усилием выдохнула. – Но спасибо, что показал мне. Спасибо, что… что так веришь.
– Как же иначе, Си?
Она покачала головой, словно хотела произнести что-то вроде «верить нельзя никому», но промолчала.
– Я же говорил – доброжелателей хватает. И самых простых чувств – гнев, ревность, зависть – хватает тоже. Ничего удивительного. Надо относиться к ним со снисхождением, к людям, гномам, эльфам…
– И альвам, – мрачно сказала Сигрлинн, сверля свиток взглядом.
– Альвам особенно, с их-то вековой обидой на Перворождённых…
Волшебница потянулась, осторожно взяла свиток, развернула. Губы сжались в тонкую линию.
– Обычно нам больно узнавать про каких-то «бывших» своего единственного. А вот мне сейчас – нет. Я просто вижу, что мои тревоги не напрасны, мой Хедин. И я благословляю ревность этой несчастной альвийки, потому что если б не она…
– Си, такое скрыть невозможно. Мы узнали бы всё равно, может, чуть позже.
– Но что мы теперь станем делать? Старина Хрофт и впрямь задумал что-то небывалое, ведь верно?
Они говорили не в тайной комнате со множеством отражающих магических зеркал-кристаллов, и даже не в пределах Обетованного. Вокруг, в глубинах Межреальности, раскинулся лагерь подмастерьев, и там царила непривычная тишина.
Небольшое войско шло скорым маршем, не мешкая, сквозь пласты реальности, всё дальше и дальше от обитаемых, привычных миров, где обычно и приходилось сражаться. Обетованное осталось почти пустым. Никто не охранял даже воды священного Урда.
– Да, спасибо Айвли, – медленно сказал Познавший Тьму. – Оружейница оживила древнюю силу Асгарда – вот уж никогда б не подумал, что дружище Хрофт держал под спудом этакие сокровища! И ни разу не обмолвился даже словом, старый хитрец… А в нужный миг – р-раз! – и достал откуда-то.
– Ты отозвал отправленного к нему вестника, почему?
– Старый Хрофт должен свершить задуманное, – твёрдо и непреклонно сказал Познавший. – Он мой ближайший друг и союзник, мы были вместе столько тысячелетий – я не оскорблю его пустым подозрением. Даже если это покачнёт наше драгоценное равновесие.
Сигрлинн кивнула. Здесь, в походе, облачившись в лёгкую серебристую кольчугу, чародейка, как ни странно, казалась спокойнее и увереннее, чем в роскошных пейзажах Обетованного.
– Я понимаю тебя. Да, порой действие, любое, куда лучше бездействия. И всё-таки… – Она потрясла свитком, быстро развернула, стараясь держать за самые края. – «Познавший Тьму. Я опускаю твои пышные титулы, пусть ими тебя величают другие. Мы… – Сигрлинн запнулась, – мы д-делили ложе и б-были счастливы друг с другом…»
Глаза Познавшего Тьму едва заметно сузились.
– …«и были счастливы друг с другом. Я считала себя достойной подругой Истинного Мага Хедина. Но, увы, ты думал по-иному. Что ж! Не мне судить Нового Бога Хедина, нового владыку сущего. Мне лишь грустно, что даже после победы ты не нашёл в себе и крупицу интереса ко мне, или хотя бы доброй памяти. Я радовалась за тебя, поверь. Мне было больно, но я радовалась. И потом я продолжала жить, потому что мне надо было следить за тобой. За твоими победами, твоими триумфами, твоим возвышением. За путём, которым шёл Новый Бог Упорядоченного, на чьём плече я так любила засыпать…» гхм! – Сигрлинн покраснела. – Это могла бы и пропустить… так, что там дальше… «Я живу уже долго, очень долго даже по меркам моего племени. Знание и искусство позволяют мне оставаться всё той же Айвли, которую ты, хочется верить, хоть немножечко, но любил. По-своему. Не так, как ты любишь свою чародейку, ко-которая… – Сигрлинн яростно засопела, – которая один раз уже вонзила тебе нож в спину». Нож в спину, подумать только!
– Не переигрывай, Си. А то можно подумать, ты сгораешь сейчас от ревности и готова выцарапать глаза сопернице.
– Переигрываю, наверное, да, – призналась чародейка. – Всё от того же, мой Хедин. Не знаю, кто я такая, где пределы отпущенного мне и… А вот альва, похоже, твёрдо знает, чего хочет, зачем и для чего.
– Простим ей это, Си, – чуть улыбнулся Хедин, накрывая руку чародейки собственной ладонью. – Она же не понимает…
– Всё она понимает, – буркнула Сигрлинн. – Понимает и что-то задумала, вместе с другими альвами, что первыми предупредили тебя. Э-э, да, «…нож в спину. И потому спешу предупредить тебя – я выковала мечи для древнего бога Одина, владыки павшего Асгарда, и для его дочери, валькирии, именем Рандгрид, которую ещё именуют Райной. Они доставили мне старую сталь Асгарда, сталь, помнившую дни их славы и мощи. Я никогда не видела ничего подобного, Познавший Тьму. Сама по себе я никогда не сотворила бы то, что вышло из моего горна. Мечи, полные ярости и жажды мести. Мечи для того, чтобы рубить не только броню и плоть, но даже и само время, саму Судьбу…» Ну, тут обычные альвийские красивости… «мечи, что куда сильнее того исходного, что могло бы оставаться в старом металле или что могла бы вложить туда я. Однако можешь не сомневаться, Познавший, я очень, очень старалась», – кто бы сомневался, – Сигрлинн саркастически хмыкнула. – «…старалась. Теперь же никто не в силах предсказать, что сотворит Древний Бог, заполучив такое оружие. Должна предупредить тебя по старой дружбе, мой Хедин…» Ну да, ну да. Её Хедин. Нет, эти альвийки!