Пепел Асгарда
Шрифт:
– Хаос совсем рядом. – Глаза Старого Хрофта ввалились, как и щёки. – Я никогда не подбирался к нему так близко, дочка. Не знаю, может такое случиться, что ты…
– Я не собьюсь, – со злостью отрезала валькирия. – Но у нас на пути какой-то очередной мирок и, я боюсь, донельзя зловредный.
– Почему? Опять отравный воздух?
– Нет. Мир замкнут. Магия втекает в него, однако наружу ничего не выходит. Так не бывает, отец, ты знаешь. Ты сам мне говорил…
– Да, есть миры или совсем без магии, или те, через которые сила струится свободно. А этот?
– След проходит прямо через него. И я чувствую… я чую – он словно бездонная бочка. Жрёт и жрёт, пусть немного для всего Упорядоченного, даже ничтожно мало, но жрёт.
– Обойти не получится? – озабоченно спросил Старый Хрофт.
Райна понимала отца. Он не праздновал труса. Они втроём бились, бились и снова бились, путь их устилали изрубленные тела тех, кто встал у них на дороге, разумных и неразумных, похожих на людей и ничем их не напоминавших. Альвийские клинки и меч Яргохора не знали покоя, однако каждая схватка отнимала время и силы, которые, похоже, начали таять даже у неутомимого Водителя Мёртвых, по-прежнему не прикасавшегося ни к еде, ни в питью.
Валькирия покачала головой.
– Я пыталась. След исчезает, мне его не разглядеть. Если мы постараемся обойти этот мир, я уже не найду тропу, что должна вести прочь от него.
– Значит, пойдём насквозь, – пожал плечами Старый Хрофт, и Яргохор тоже счёл нужным кивнуть, подчёркивая важность момента, – не впервой. – Барру ты летать уже научила…
В самом деле, после того памятного взлёта на Гнипахеллире белый тигр мог успешно посостязаться в умении мчать по облакам с самим Слейпниром. Как-то у него это стало получаться «само собой». Старый Хрофт понимающе хмыкал и только подмигивал Райне.
Мир лежал перед ними, затянутый тучами шар. След нырял под серые покрывала, словно заманивая. Яргохор покачал головой. Делал он это весьма и весьма нечасто, так что Один враз натянул поводья.
– Ястир?
– Чудовище, – кратко отмолвил бывший Водитель Мёртвых. – Мир смерти. Один жрёт всех.
– Нами небось подавится, – усмехнулась Райна, однако Яргохор лишь вновь покачал головой.
– Может, и нет.
– Другой дороги всё равно нет, – Один казался спокоен, чуть ли не равнодушен. – Чудовище или не чудовище, выбирать не приходится.
– Если тебя не станет, Древний Бог Один, то не станет и моей мечты. – Яргохор возвышался над владыкой Асгарда, словно осадная башня. – Я хочу, чтобы ты сберёг себя, ибо опасность грозит лишь тебе, не нам.
– Вот как? – Один поднял бровь. – Ну, раз моей дочери ничего не грозит, то и опасаться нечего. Вперёд!
По счастью, их встретил нормальный, обычный воздух, безо всяких ядовитых туч. Холодный мир, насколько они могли разглядеть сверху, почти весь покрывали снега.
Старый Хрофт спешился первым, вдохнул полной грудью. Всё-таки в Межреальности дышишь не совсем «тем».
– Мешкать особо нечего. Ты видишь след, Райна?
Валькирия помедлила. След был, прятался под самыми ногами, но крылось в этом мире и что-то ещё, то самое, заставляющее свободнотекущую силу послушно вливаться в его льдистые пределы – и оставаться тут.
Как обычно, она зажмурилась, стараясь в мельчайших деталях вновь вспомнить то чародейство Владыки Асгарда, что впервые показало ей дорогу за самую грань сущего, к таинственной обители, где, верил Старый Хрофт, можно отыскать пленённых асов.
Как обычно, на внутренней поверхности век появились пепельные стены Валгаллы, на краткое время возрождённая твердыня Древних Богов, валькирия увидела свёрнутые тугими клубками чёрных змей потоки силы, увидела вырывающийся из-под власти неумолимых законов след, однако на сей раз огненная дорога, сделав крутую петлю, уходила прямо под землю. Под землю того самого мира, где они сейчас очутились. Валькирия постаралась проследить, где заветная тропа покидает эти снежные пределы – напрасно. След упрямо не желал показываться, оставляя им один-единственный путь – сквозь каменную твердь, в подземелья, вход куда ещё предстояло отыскать.
– Бррр, – поёжилась валькирия. Лицо безжалостно сёк холодный ветер, наполненный острыми ледяными иглами. Казалось, метёт со всех сторон разом.
Яргохор застыл недвижной статуей, в складки плаща уже намело колючего жёсткого снега. Оно и понятно – на Гнипахеллире привыкаешь и не к такому. Один хмурился, теребил седые усы, озирался – хотя чего разглядишь в таком ненастье?
– Нам надо вниз. – У Райны это вырвалось с оттенком беспомощности и стыда. – След ныряет прямо туда. – Она ткнула пальцем себе под ноги. – И я, как ни стараюсь, не могу отыскать, где он вновь выходит на поверхность.
– Здесь был свой Чёрный Тракт, – прогудел вдруг Водитель Мёртвых. – Был, а теперь его нет. Иссяк. Души по нему больше не идут.
– Неудивительно, – буркнула валькирия. – Тут и жить-то, по-моему, никто не смог бы, даже инеистые великаны.
– Здесь жили, – глухо донеслось из-под высокого шлема. – Пока не пришли холод и чудовище. Не знаю, кто был первым.
– Чудовище, не чудовище… – нетерпеливо перебил Старый Хрофт. – У нас есть дело. Давайте искать вход, раз уж иначе не получается.
…Низким и угрюмо-серым тучам, казалось, не будет ни конца, ни края. Райна и в самом деле видела почти полностью занесённые снегом остатки крепостных стен, высоких шпилей и башен; всё давным-давно обвалилось, рухнуло полубесформенными грудами камня, в которых с трудом угадывалось дело человеческих рук.
Сила по-прежнему свободно вливалась в мир, но затем, словно сбившись с пути или наткнувшись на незримую преграду, начинала кружиться в исполинском водовороте, втягиваясь куда-то в земные недра. Валькирия не сомневалась, что там и должен находиться искомый «вход», хотя для магии не существовало препятствий в виде какого-то там камня или скалы.