Пепел феникса

Корсакова Татьяна Викторовна

Она закричала, бросилась вперед, не разбирая дороги, наткнулась на дерево, упала и так и осталась лежать на земле, зажимая уши руками, чтобы не слышать этот выстуживающий душу зов. Ее внутренние часы точно остановились, время просыпалось пожухлыми листьями, припорошило мелким дождем, стирая границы между миром реальным и миром призрачным…

– Эй… – Кто-то с силой сжал ее за плечи, дернул вверх, поставил на ноги. – Анюта, ты как?

– Я никак, – ответила она максимально честно.

– Никак – это уже хорошо. –

Громов крепко держал ее под мышки, не давая снова упасть. В темноте она не видела его лица, чувствовала лишь дыхание, горячее и живое.

– Что с Демосом?

– Демос – это гот, с которым ты прогуливалась посреди ночи? – В голосе Громова послышалась нескрываемая злость. – Все с ним будет в порядке.

– Будет? – переспросила Анна онемевшими губами. – Где он?!

– Пойдем, – буркнул Громов и поволок ее следом за собой.

Он шел уверенно и быстро, словно мог видеть в темноте. Оглушенная Анна не сразу заметила в его руке карманный фонарик, которым он освещал себе путь.

– Пришли. – Громов отпустил ее руку, сам присел на корточки перед лежащим на земле телом. – Вот твой ненаглядный Демос.

– Что с ним?! – Анна рухнула на колени перед парнем, провела ладонью по его лбу, отбрасывая с лица волосы. – Громов, что с ним?! Он живой?

– Живой, не переживай ты так. – Громов присел рядом, сунул Анне в ладонь что-то маленькое, цилиндрическое. – Наверное, пытался воспользоваться газовым баллончиком, но не слишком удачно. Сейчас полежит немножко и оклемается.

Точно в подтверждение его слов Демос зашевелился и застонал.

– А эти? – Анна подхватила парня под плечи, помогая сесть. – Ты их прогнал, да?

– Я? – на сей раз в голосе Громова послышалось насмешливое удивление. – Я не успел. Это, похоже, твой подопечный расстарался. Шустрый он у тебя мальчик. Шустрый, но неосторожный. Эй, Ланселот! – он помахал рукой перед лицом Демоса. – Ты бы потренировался дома, как с газовым баллончиком нужно обращаться, а то испортил такую шикарную концовку.

– Что я испортил? – Голос Демоса был хриплый и придушенный.

– Ну, как же?! Блестяще разобрался с обидчиками. Только вот вместо того, чтобы завершить миссию и спасти прекрасную даму, ушел в отключку.

– А где они? – шепотом спросила Анна. – Я слышала, как они кричали.

– Да тут поблизости. – Громов нырнул в темноту, но уже через мгновение вернулся обратно, волоча за шиворот одного из отморозков.

Отморозок не сопротивлялся, лишь закрывал голову руками и жалобно скулил.

– Да успокойся ты! – рыкнул на него Громов и швырнул на землю рядом с Демосом. – Много чести такую шваль добивать. – Он навел на отморозка луч фонарика и озадаченно присвистнул. Ворот куртки гопника оплавился и превратился в обгоревшие ошметки, а на шее был отчетливо виден след от свежего ожога. В сыром воздухе повис запах горелой плоти.

Анну

затошнило в тот самый момент, когда она почувствовала этот сладковатый, врезавшийся в самые глубины памяти дух, а горло снова сдавило невидимой рукой.

– Не нужно, я прошу вас, не нужно! – Гопник пытался заслониться рукой от света фонарика. Глаза у него были совершенно дикие. – Пусть он уйдет! Пожалуйста…

– Я сейчас. – Громов снова скрылся в темноте.

– Ты как? – Анна стянула перчатку, сжала холодную и влажную ладонь Демоса. – Они тебя сильно избили?

– Нет. Кажется, нет. – Тот растерянно тряхнул головой, стер ладонью сочащуюся из носа струйку крови. – А как ты?

Ответить Анна не успела – вернулся Громов.

– С остальными та же история, – буркнул он, – живы, но малость подгорели.

– Это не я! – Ладонь Демоса сделалась совсем ледяной. – Я вообще ничего не помню, у меня даже зажигалки с собой нет…

– Ясное дело – не ты! – Громов грубо, не церемонясь, поставил его на ноги, сказал с мрачной решимостью: – Давайте-ка отсюда убираться, а то мало ли что.

– Он ушел. – Анна продолжала сжимать руку Демоса, точно боялась, что без ее защиты с ним может случиться что-нибудь непоправимое.

– Откуда ты знаешь? – спросил Громов и направил луч фонарика прямо ей в лицо.

Анна зажмурилась, замотала головой:

– Убери!

– Откуда ты знаешь, что он ушел? – Громов и не думал выполнять ее просьбу, глазам по-прежнему было больно.

– Эй, мужик, что ты к ней пристал?! Кто ты вообще такой?! – Наверное, Демос окончательно пришел в себя, потому что голос его сделался решительным и злым.

– Дима, это мой знакомый, – сказала Анна успокаивающе и тут же требовательно добавила: – Громов, убери фонарик!

Удивительно, на сей раз он послушался, фонарик не убрал, но отвел в сторону.

– Когда он приходит, я его чувствую, – прошептала Анна.

– Как чувствуешь? – так же тихо спросил Громов.

– Кого чувствуешь? – выдохнул Демос.

И даже гопник, кажется, перестал скулить.

– Демос, ты не обижайся, но это тебя не касается. – Анна старалась, чтобы ее голос звучал не только решительно, но и ласково.

– Не касается? – переспросил он. – А кого тогда касается? Его?! – Он махнул рукой в сторону Громова.

– И его не касается. Все, уходим отсюда!

Не дожидаясь, когда эти двое последуют за ней, она направилась к выходу из сквера, почти на ощупь, ориентируясь лишь на тусклый свет чудом уцелевшего фонаря. И только оказавшись на аллее, она вдруг поняла, что приехала к себе домой, а не к Любаше, и что теперь ей, возможно, придется лицом к лицу столкнуться с той силой, от которой Громов пытается ее защитить…

– А чего это вы сюда поперлись? – Громов, похоже, читал ее мысли. – Ты ж должна была у подруги ночевать?