Пепел и экстаз
Шрифт:
Всем телом она говорила ему, чтобы он взял ее. Обхватив рукой его отвердевший член — свидетельство его страсти, она стала ласкать его, пальцами давая понять, чего ей сейчас больше всего хотелось.
Он навис над ней, и ее тело выгнулось ему навстречу.
— Скажи это, Кэт. Я хочу это слышать, — хрипло прошептал он.
— Возьми меня, — выдохнула она. — Овладей мною. Мне это нужно.
Он вошел в нее, и по ее телу прокатились первые волны наслаждения. Она впилась ногтями ему в спину, и он невольно тихонько застонал. Киска превратилась в тигрицу. Ее страсть распаляла
Ослабев от страсти, Кэтлин млела в его объятиях, положив голову на широкое плечо. С глубоким вздохом удовлетворения, вырвавшимся из самой глубины ее тела, она проговорила:
— Я люблю тебя, Рид. С каждым днем все больше. Он улыбнулся и крепче обхватил ее за тонкую талию. Он высоко ценил слова любви, так как было время, когда оба они боялись открыть друг другу свои истинные чувства. Он нежно поцеловал влажные завитки, упавшие ей на лоб.
— И я люблю тебя, киска. На всю жизнь.
Глубокий сон Кэтлин нарушили какие-то неприятные звуки. Сонно забормотав что-то, она попыталась выгнать их из своего сна, но не смогла. Потом почувствовала, как сдвинулась перина, и поняла, что Рид встал. В глаза ей ударил свет фонаря, ощутимый даже сквозь закрытые веки. Мозг ее постепенно освобождался от сна. Она услышала скрип двери и голос Рида, разговаривавшего с тем, кто находился по другую сторону двери.
— Хорошо, я займусь этим. Одну минуту.
— В чем дело? — проговорила она охрипшим после сна голосом, открывая глаза. Рид натягивал штаны.
— На борту обнаружили какого-то портового крысеныша. Хотел, наверное, спрятаться, а вместо этого сразу попался.
— А почему Кениган не может с этим разобраться? — нахмурилась она.
— Потому что крысеныш лопочет что-то по-испански, и Кениган понял лишь, что он хочет увидеть капитана. Что ж, сейчас он увидит капитана и, клянусь, пожалеет, что прервал мой отдых.
Рид выглядел таким сердитым, что Кэтлин стало жаль бедного мальчишку. Она хотела попросить мужа быть помягче с мальчиком, но в этот момент послышались крики и топот бегущих людей. Звуки приближались. Кэтлин подумала, что люди, производившие весь этот шум, промчатся мимо их каюты, но дверь внезапно распахнулась, и в каюту, спотыкаясь, вбежал костлявый грязный оборванец. Прижав к груди одеяло, Кэтлин, открыв рот от изумления, глядела на него и ввалившихся следом четырех здоровых матросов.
Разъяренный Рид начал что-то говорить, но мальчишка приблизился к нему и в свою очередь быстро заговорил по-испански, сопровождая свою речь оживленной жестикуляцией. За криками матросов его голоса почти не было слышно.
Внезапно он заметил Кэтлин, сидевшую на кровати, и, пошатываясь, сделал шаг в ее сторону, устремив на нее полный мольбы взгляд черных глаз.
Рид оттащил его, схватив за руку.
— Ты что, черт возьми, морочишь нам голову?! — закричал он.
Мальчик не отрывал взгляда от лица Кэтлин, а она в свою очередь рассматривала оборванца, и ее глаза посылали настойчивые сигналы в мозг, еще не до конца сбросивший сон. Его глаза! Эти огромные черные глаза, обрамленные длинными, густыми ресницами. И губы! — безупречно очерченные, похожие на лук Купидона; и эти брови — изящно изогнутые дуги, черные и блестящие как вороново крыло.
— Боже мой! — выдохнула Кэтлин, не веря своим глазам.
Но прежде чем она успела сказать еще что-то, Рид стал подталкивать матросов к двери, таща за собой мальчишку.
— Погоди! — вскрикнула Кэтлин и, завернувшись в одеяло, спрыгнула с кровати.
— Ради Бога, Кэтлин! Ляг сейчас же! — взорвался Рид.
— Нет! Ты не понимаешь, — перебила она. — Пусть мальчик говорит. Отпусти его.
— Ты что, с ума сошла? — воскликнул Рид. Кэтлин глубоко вздохнула и заговорила более спокойно:
— Рид, пожалуйста! Отошли людей, и я тебе все объясню. Поверь, я знаю, что делаю.
Ее уверенный тон заставил его уступить.
— Ну хорошо, пусть останется здесь и мы наконец разберемся в этой истории.
— Теперь отпусти его, Рид! — обратилась к мужу Кэтлин после ухода матросов.
Он с сомнением посмотрел на нее и нехотя подчинился. Мальчик молча ждал, пока Кэтлин подходила к нему. С шутливой улыбкой она протянула руку и сдернула с его головы картуз. Копна черных, длиной до талии волос рассыпалась по спине.
Изумленный, Рид услышал, как Кэтлин негромко проговорила:
— Позволь представить тебе Изабел Фернандес.
С рыданием, сотрясающим все ее истощенное тело, Изабел бросилась в объятия Кэтлин. Крепко прижав подругу к себе, Кэтлин нежно покачивала ее, как она частенько делала, утешая собственных детей, и гладила спутанные волосы.
Она чувствовала на груди теплые слезы Изабел и ее собственные глаза увлажнились.
— Моя милая Изабел! Что с тобой случилось? — Девушка была почти невесомой, и через надетую на ней тонкую рубашку прощупывались кости.
Кэтлин захлестнула волна жалости. Слегка отстранив от себя свою хрупкую подругу, она внимательно на нее посмотрела. Та ответила ей умоляющим взглядом черных, как агат, глаз. Голос Изабел, когда она заговорила, дрожал от слабости, и она вынуждена была навалиться всем телом на обнимавшую ее руку Кэтлин, чтобы не упасть. С видимым усилием она еле слышно прошептала:
— Помоги! Помоги мне, Катина. Ради всего святого, спрячь меня. Спаси меня! — и, собрав последние силы, добавила: Рог favor! Пожалуйста!
Затем, словно сознавая, что она наконец-то в безопасности и может расслабиться, упала в глубокий обморок.
Рид подхватил ее, прежде чем она ударилась об пол. Взяв миниатюрную девушку на руки, он вопросительно посмотрел на жену.
— Что будем делать, Кэт? Уложим в постель и дадим выспаться или сначала вымоем?
Кэтлин благодарно улыбнулась мужу:
— Думаю, сон ей нужен больше, иначе она не упала бы в обморок.
Рид нахмурился:
— Возможно. Но она могла упасть в обморок и от голода. Боже, до чего же она костлявая! Она всегда была такой худой?