Пепел и пыль
Шрифт:
— Я попросила свою подругу помочь, — говорю я. — Она — ведьма.
— Ты, я погляжу, не очень хорошо разбираешься в людях.
— И почему все считают своим долгом сказать мне об этом?
Бен наносит несколько боковых ударов подряд. Его мышцы очерчиваются плавными изгибами на плечах.
— Если ты пришла поболтать, то лучше не надо, — произносит Бен между ударами.
Я скрещиваю руки на груди, обхожу Бена так, чтобы теперь видеть его лицо, и облокачиваюсь на стену, демонстрируя
— Тогда говори на какую-нибудь другую тему, — Бен на мгновение останавливается и смотрит на меня. — Что-нибудь нейтральное.
Я прикидываю, о чём таком можно ему рассказать.
— Мазь, которой Марта обрабатывает раны, пахнет мокрой половой тряпкой, — зачем-то произношу я, вспоминая дневную операцию на Костину шею.
Кулак так и замирает, не столкнувшись с грушей. Бен прищуривается, разглядывая моё лицо секунду, затем говорит:
— Мазь от растяжений пахнет солёными грибами. Но на вкус пробовать не советую.
Я смеюсь. Бен, как мне кажется, немного расслабляется: его плечи опускаются, недобрый блеск в глазах гаснет.
— Поди сюда, — зовёт он, приманивая меня рукой.
Не сводя пристального взгляда с Бена, я в одно движение отлипаю от стены.
— Чего?
— Повторяй за мной.
Бен вращает запястьями, затем локтями, потом плечами.
— Зачем это?
— Хочешь ещё чего-нибудь себе вывихнуть? — скептически спрашивает Бен.
— У меня был ушиб, — напоминаю я. — Из-за тебя, кстати.
— Прекрати быть занозой в одном месте и пользуйся моей добротой, пока я не пожалел об этом.
Делать нечего, я присоединяюсь к разминке. После рук идут вращательные движения ногами и всем корпусом.
Затем Бен заставляет меня прыгать на месте. Первое время я путаюсь в юбке, и тогда он говорит мне подвязать ещё выше, так, чтобы даже колени были открыты.
После мы перемещаемся обратно к груше.
— Держи равновесие, — произносит Бен. — Стой на обеих ногах. Не вешайся на мешок, как на своего парня.
— Очень смешно.
— Не толкай, а бей. Если закрыть глаза, твой удар должен быть звонким шлепком, а не глухим стуком, — продолжает Бен. — И помни, что удары должны быть постоянны. В идеале: перерыв между каждым — не больше двух секунд.
Звучит как что-то достаточно простое. Я киваю и приступаю к пробам. Однако на практике всё оказывается гораздо сложнее. Я начинаю задыхаться, а перерывы между комбинациями у меня выходят катастрофически длинными.
— Попробуй чередовать удары по схеме «один-два-один-два», — говорит Бен.
У него интонация зазнавшегося наставника. Он сосредоточен на моих руках. Кажется, мне удалось окончательно его отвлечь.
— То, что ты сейчас делаешь, называется:
— Ты худший учитель в мире, — я опускаю руки, за что тут же получаю пятернёй между рёбрами. Приходится поднять их обратно в стойку.
— Не заставляй меня снова ронять тебя на ковёр, — угрожающе произносит Бен.
Я сжимаю челюсть, вспоминая о синяке на рёбрах, который заметила вчера вечером, когда переодевалась ко сну.
— Ты прав, — говорю я. Оборачиваюсь и заглядываю Бену в глаза. Они у него светло-серые. — Даже если я стану защитником, мне понадобятся десятилетия, чтобы добиться хоть чего-нибудь.
— Ой, брось, — Бен качает головой — его явно поражает то, как быстро я сдаюсь. — Всего ты добьёшься. — Он показывает мне предплечье, где символы клятвы едва ли можно сейчас разглядеть. — Эта штука поможет.
— Чем?
— Я до клятвы был таким же неудачником, как ты.
— Врёшь.
— Конечно, вру, я всегда был крутым парнем, и вообще драться научился раньше, чем ходить. Мои предки тоже защитники. Я уже знал, кем буду, когда впервые сюда пришёл.
Везёт же. Кто бы мне помог определиться.
— Ну а ты? — вдруг интересуется Бен. — Уже решила?
Я жму плечами.
— Даю подсказку: синий тебе не очень идёт. О, — Бен тянет руку к моему лицу. Секунду спустя я вижу грязную травинку между его пальцев, — и вот это тоже.
Затянувшуюся и немного неловкую паузу прерывает чей-то крик наверху. Кто-то зовёт меня по имени. Ещё через секунду на лестнице появляется Полина.
— Слав, там к тебе пришла подруга, — произносит она как-то странно.
Будто предупреждает о чём-то. Я бросаю взгляд на Бена, тот пожимает плечами. Это, должно быть, Лия. Может, она уже успела что-то разузнать? Но ведь едва ли прошло больше двадцати минут после нашего разговора!
Она, конечно, ведьма, но не всемогуща же.
Я поднимаюсь наверх за Полиной и сначала вижу Рэма, Лизу и Нину. Они отходят в сторону, я замечаю Лию. Пришла она не одна.
Нет. Только не это.
Пожалуйста, пусть это будет Ваня.
Но тот человек дёргает Лию за рукав и наклоняется, чтобы что-то сказать ей на ухо. Ваня, вчера испугавшийся Лису, не подошёл бы к Лие так близко.
А значит, всё пропало.
— Даня? — зову я.
Брат, как только видит меня, срывается с места. Расстояние мы сокращаем мгновенно, и вот я уже в его объятьях.
— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я.
— Последовал твоему совету и позвонил Лие, — отвечает Даня.