Пепел Вавилона
Шрифт:
— Сержант в учебном лагере был энтомологом?
— Это же Марс, — пожала плечами Бобби. — Там это в порядке вещей. В общем, он говорил, что перемена стратегии — это как середина метаморфозы у насекомых. Когда гусеница сплетает кокон, она растворяется. Становится жидкой. А потом остатки гусеницы собираются вместе и образуют мотылька, бабочку или что там еще. Нужно найти новый способ собрать существующие части и получить нечто другое.
— Похоже на протомолекулу.
— Хм... Ага. Типа того.
Бобби снова зачерпнула яйца, уставившись на дальнюю стену. Она так долго молчала, что Наоми не могла понять, слушает ли она вообще.
— Но он же имел в виду тактику? — спросила она.
— Да. Изменение стратегии похоже на это. Ты думаешь о ситуации под определенным углом, а потом что-то меняется. И либо ты застрянешь с прежними идеями, либо посмотришь на всё по-другому и найдешь новую форму. Мы как раз на пути к поиску новой формы. Авасарала изо всех сил пытается сохранить остатки Земли после экологической катастрофы, но как только положение стабилизируется, постарается захватить Инароса и всех, кто дышит с ним одним воздухом, и поставить их перед судом. Она хочет, чтобы это было преступлением.
Из лифта появилась Сандра Ип, кивнула им и взяла грушу с чаем из распределителя.
— И почему, по-твоему? — спросила Наоми. — В смысле, почему она считает это преступлением, а не военными действиями?
— Думаю, чтобы показать свое презрение. Но тем временем Марс... даже не знаю. Похоже, стало ясно, что несмотря на всю нашу силу, мы очень хрупки. Не знаю, как мы из этого выкарабкаемся, но прежними уже никогда не будем. Как и Земля. А Фред? Он пытается создать коалиции и прийти к согласию, потому что занимался этим много десятилетий.
— Но ты считаешь, что у него не выйдет.
Это не был вопрос. Ип покинула камбуз, и под угасающий звук ее шагов Бобби задумалась.
— Мне кажется, объединять людей — это правильно. Обычно это полезно. Но... Наверное, мне не стоит об этом говорить. Я вроде как представитель Марса. Посольская лига юниоров.
— Но он пытается восстановить свою гусеницу, когда нам нужна бабочка, — сказала Наоми.
Бобби вздохнула, положила в рот последнюю порцию яиц и выбросила миску в утилизатор.
— Я могу и ошибаться, — сказала она. — Может, это и сработает.
— Будем надеяться.
Ручной терминал Бобби чирикнул. Она просмотрела входящее сообщение и нахмурилась. Все ее жесты, даже такие незначительные, как сейчас, излучали силу и натренированность. Но не только. Еще и раздражение.
— Вот радость-то, — сухо сказала Бобби. — Еще одна важная встреча.
— Цена командного поста.
— Да уж, — протянула Бобби, поднимаясь. — Вернусь, как смогу. Еще раз спасибо, что позволили мне здесь поселиться.
Когда Бобби шагнула к выходу, Наоми прикоснулась к ее руке. Остановила ее. Она и сама точно не знала, что собирается сказать, пока не произнесла эти слова. Только то, что они будут о команде и семье, и о том, чтобы быть собой.
— Ты правда хочешь быть послом лиги юниоров?
— Не знаю. Наверное, так надо. После Ио я пытаюсь собрать себя заново. Может, после Ганимеда. Мне нравилось работать с ветеранами, но теперь я не скучаю по той работе. И думаю, с этим будет так же. Это просто занятие. А что?
— Нет нужды благодарить кого-либо за то, что ты здесь поселилась. Если тебе нравится каюта, она твоя.
Бобби прищурилась с несчастной улыбкой. Она отступила на полшага, но не повернулась. Как будто колебалась. Наоми не стала нарушать затянувшуюся паузу.
— Мне это нравится, — сказала Бобби. — Но включать нового человека в команду — это серьезно. Не знаю, что думает об этом Холден.
— Мы это обсуждали. Он уже считает тебя частью команды.
— Но я же «посол-юниор» и всё такое...
— Ага. Он считает, что наш артиллерист — посол Фреда с Марса.
Наоми понимала, что немного приукрасила действительность, но оно того стоило. Бобби помолчала мгновение. Потом еще одно.
— Я этого не знала, — сказала она и, не добавив ничего больше, двинулась к лифту, к шлюзу и к станции Церера. Наоми проводила ее взглядом.
Пожар на корабле крайне опасен. Некоторые процессы на корабле могли привести к возгоранию в результате спонтанного окисления. Фокус заключался в том, чтобы знать — когда ветерок раздует огонь, а когда наоборот. Иногда поговорить с Бобби — это как положить руку на керамическую панель, чтобы пощупать ее температуру. Попробовать угадать, остудит ли ветерок Бобби или раздует пламя.
Оставшись в камбузе в одиночестве, Наоми занялась привычным техобслуживанием: протерла столы и скамейки, проверила статус воздушных фильтров, очистила утилизатор. На корабле было столько людей, что она никак не могла привыкнуть, как быстро они потребляют припасы. Пристрастие Гора Дроги к чаю опустошило их запас заменителя чая. Сун И Штайнберг предпочитал цитрусовый напиток, состоявший из кислот и текстурированных протеинов. Кларисса Мао питалось кибблом, запивая его водой. Тюремный рацион.
Посмотрев на уровень припасов, Наоми напомнила себе, что команда на «Роси» увеличилась втрое. И спецификации корабля это вполне позволяют. «Тачи» предназначался для двух полных экипажей, не считая морских пехотинцев. И другое имя этого не изменило. Поменялись только ее ожидания. Но так или иначе, в скором времени придется пополнять запасы.
Ароматизаторы и специи, необходимые для всех, кроме Клариссы, будет трудно добыть. На Церере с припасами туго. Да и вообще в Поясе, а теперь и на внутренних планетах. Любую сложную органику, которую поставляла Земля, можно синтезировать в лабораториях или вырастить на гидропонных фермах Ганимеда, Цереры и Паллады. Даже на туристических курортах Титана. Проблема в мощностях, думала она, заменяя форсунку на кофемашине, Можно сделать что угодно, но не сразу. Человечеству придется довольствоваться минимумом, пока не увеличится производство, и многие, и без того живущие на грани, просто не протянут. Да, многие умрут на Земле, но и поддержка Пояса тоже не будет тривиальной задачей.