Пепел Вавилона
Шрифт:
— Тогда мы возвращаемся к варианту: «Бросать на них корабли, пока у них боеприпасы не кончатся», — сказала Бобби. Голос ее звучал четко и резко. Кто ее не знал, решил бы, что десантница вне себя, но Амос почти не сомневался, что она наслаждается происходящим. Он задержался в коридоре перед дверью камбуза. На самом деле, даже реши они отправиться к Медине, вроде как затоптать гадину, из порта еще день–другой не выйдут. Можно было отложить вопрос на потом, а сейчас пусть себе строят планы. Но Амосу еще хотелось бы наконец уснуть спокойно, так что он все–таки вошел.
Они сидели по две стороны стола, склонившись вперед, как пара детишек над распластанной лягушкой. Между ними сиял голубым и золотом дисплей. У Холдена был усталый вид, но Амосу случалось видеть его и похуже. Холден из тех ребят, кто, если решит, что так надо, скуривает себя до фильтра.
— Надо еще раз поговорить с Па, — сказал Холден и кивнул, обернувшись на Амоса. — Атака на станцию — это риск больших потерь.
Амос пробрался к кухонному автомату. Его загрузили дополна, так что выбор был велик. В душе он предпочел бы прежний, попроще.
— Война не зря так называется, сэр, — сказала Бобби. Она не подчеркивала «сэр», но все равно в этом обращении чувствовалась капелька яда. Напоминание, что они теперь не они одни. — Нам известна скорострельность и точность наведения. Можно подсчитать. Если сумеем высадить хоть малую группу на поверхность…
— …Чужой станции, которую мы, так ничего про нее и не поняв, нашпиговали артиллерией, — подсказал Холден. Бобби не дала себя сбить.
— Мы сможем их подавить. Я чем угодно поручусь, что запросто справлюсь с их обороной.
Амос ввел в меню «Суп–лапша». Раздатчик загудел и закликал, а Холден тем временем поднял брови.
— Ты справишься?
— Я поведу штурмовую группу, — объяснила Бобби.
— Нет. Слушай, я знаю, что тебе не терпится повоевать, но влезать в это дело не позволю.
— Вы меня оскорбляете. Назовите другого, кого бы вы охотнее высадили на враждебную станцию, и я тут же откланяюсь.
Холден открыл рот для ответа, да так и застыл с видом выброшенной из воды рыбы. А когда наконец закрыл рот, ему оставалось только бессильно пожать плечами.
Амос захихикал. Те двое обернулись к нему, как раз когда из автомата выскочила исходившая паром и благоухающая модифицированным луком миска.
— Так заткнуть капитана — это первый приз в конкурсе пинков, — объявил он. — Я здесь не командую, но если у тебя есть Бобби, как не послать ее на передовую? Чтобы варить металл, берут сварочный аппарат. Чтобы стрелять — ружье. Чтобы придавить на хрен шайку мерзавцев, берут Бобби Драпер.
— Для каждой работы свой инструмент, — в голосе Бобби звучало «спасибо».
— Ты не инструмент, — огрызнулся Холден. И вздохнул: — Но ты права. Ладно, дай только время обсудить это с Па, Авасаралой и советом АВП, или как там его называть. Вдруг кто–то придумает что получше.
Амос зачерпнул ложку лапши, втянул ее в рот и улыбнулся, жуя.
— Хорошо, — согласилась Бобби. — Но в скобках замечу: приличный план сейчас лучше блестящего, когда будет поздно.
— Я тебя понял, — сказал Холден.
— Вот и хорошо, — кивнула Бобби. — А что этот дерьмец Дуарте? Чего ждет от него Авасарала?
— Знаешь, — с лапшой во рту начал Амос и проглотил. — Стыдно вам мешать, но не одолжишь ли мне ненадолго капитана?
— Что–то случилось? — спросил Холден в один голос с «конечно» от Бобби.
— Просто хочу кое–что проверить, — улыбнулся Амос.
Холден обратился к Бобби:
— Тебе бы отдохнуть немножко. Я разошлю наши предложения. Поспим, позавтракаем и, пожалуй, дождемся ответов.
— Резонно, — признала Бобби. — Вы тоже поспите, да?
— Буду спать как убитый, — посулил Холден, — только сперва закончу.
Бобби, выходя, ткнула Амоса кулаком в плечо: «Спасибо за поддержку». Баба ему нравилась, но поддержал он ее не потому. Надо забить гвоздь, бей, так его и так, молотком. Это всего лишь разумно.
Амос сел на освободившееся место, но боком, привалившись спиной к стене, а одну ногу вытянув вдоль лавки. Пискнул его ручной терминал. Сообщение, что Персик освободила команде доступ к местам ремонта. Пока он просматривал его, пришло новое: Алекс явился на борт. Амос отключил оповещение.
Холден выглядел совсем паршиво. То есть не просто усталым. От усталости у него кожа становилась как воск, а глаза вроде как проваливались в глазницы. Стало быть, не просто вымотался. Что–то другое. Кэп походил на пацана, прыгнувшего в глубокий конец бассейна и теперь соображающего, позорно орать «Спасите!» или утонуть с честью.
— У тебя все в порядке? — спросил Холден, пока Амос собирался с мыслями.
— У меня–то? Еще бы, кэп. Последним остаюсь на ногах — кто, как не я. А ты как?
Холден обвел ладонями стены и переборки, палубу и посты за ней. Всю вселенную.
— Порядок?
— А то. Мы с Персиком наводим последний блеск.
— Ну и?..
— Я просматривал запись боя. Знаешь, обычное дело: проверял, все ли «Роси» проделал, как полагается. Не надо ли чего подкрутить или подпилить. И, понимаешь, там среди прочего есть графа «эффективность боеприпасов».
Холден чуть дернул подбородком. Самую малость, может, это движение не выдало бы его даже за покерным столом, только Амос знал, на что смотреть. Значит, есть ему, что вспомнить. Амос зачерпнул новую ложку лапши.
— Те торпеды, которые Бобби выпустила последними, — сказал он. — У одной отмечено прямое попадание.
— Не знал.
— Ну вот.
— Я не проверял.
— Попала, — повторил Амос, — но не взорвалась. Осечка — это серьезно. Вот я и стал искать причину.
— Я их разрядил, — сказал Холден.