Пепельный восход

Наэль Амин

— Дарот хотел поговорить об этом с капитаном, но тот повел себя странно. Не стал слушать, сбежал от разговора, избегает новой встречи, да еще и эта экспедиция. Бред какой-то. Мы-то там зачем? В общем, здесь что-то не так. И мы боимся за тебя, — продолжал Мендер. Последние слова слегка ранили мальчонку.

— Не надо обо мне беспокоиться! Я справлюсь! — он проговорил это громко, слишком громко, так что Мендеру пришлось резко зажать ему рот.

— Да. Мы понимаем. Только не ори. Я этим "псевдостенам" не доверяю, — убедившись, что Астир взял себя в руки, он ослабил хватку и продолжил. — А вообще, беспокоиться стоит о нас всех. Это даже хорошо, что ты здесь остаешься. Если мы не вернемся, знай, что Нург добыл ключ-коды

для всех челноков. Ну как добыл — одолжил за соответствующую плату. В общем, если поймешь, что капитан нас продал, то бери их и беги. Не иди за нами, ибо нам в такой ситуации уже не помочь. Ты понял! — Мендер сильно сжал парня в плечах, так что из того вырвался короткий крик. — Прости. Прости. Просто скажи, что ты поступишь по уму. Я ведь знаю, что это за чувство. Все мы знаем. Желание проявить себя, но это херня. Полная херня. Просто пообещай, что не сглупишь.

— Я… Я… не могу. Не знаю.

— Ладно. Ладно. Но я на тебя надеюсь! Пока не забыл. За тобой тут Нург обещал приглядывать. И еще какой-то капитанский дрищ будет захаживать. Не подавай виду, что подозреваешь. Спокойно иди на поправку и не дрейфь. Это просто разумная предосторожность.

— А если они нападут?

— Тогда беги. Не считай себя трусом. Если ты умрешь здесь, то чести себе не прибавишь, а если выживешь и отомстишь за нас, то это будет действительно достойный гвардейца поступок. Помнишь, как в анекдоте: "- Сынок, ты же знаешь, что делать, если к твоей девушке начнут приставать какие-то отморозки? — Конечно, знаю, мама, нужно заступиться за нее! — Нет, баран! Нужно бежать домой. Девчонок в мире полно, а ты у меня один". Ну, в общем… ситуация не такая же, но ты понял. Ты у нас один. Так что не сглупи.

— Но…

— Прости, Астир, — вмешался командующий, — нам уже пора. Капитан давит со сроками. Надеюсь, ты все сделаешь правильно. Не геройствуй понапрасну, сынок. Никому от этого пользы не будет.

На душе у юного гвардейца скребли кошки, а к глазам подкатили слезы. Ведь этот миг мог быть последним, когда они виделись. Это те люди, с которыми он провел столько циклов! Те, кто обучал и поддерживал его!

Дарот, заменивший ему отца, когда тот ожесточился, и Мендер, ставший вторым братом. А ведь они так не ладили в последнее время. Он встал и, несмотря на боль, обнялих. Досталось даже Ультару, стоявшему все время у двери. Чем тот был весьма смущен.

Простившись, все трое вышли из палаты.

***********

Для исследования были подготовлены четыре транспорта по 10 членов экипажа в каждом. Опасения гвардейцев теперь стали явью. С ними летело не больше 5 инженеров, все остальные были солдатами.

В голове Дарота кипели мысли. Он мог придумать сотню оправданий, почему состав команды именно такой, но ни одно из них не могло поколебать его убежденности в грозящей опасности. С того момента как они расселись, Дарот пытался придумать, как выпутаться из этой ситуации, как спастись самому и спасти своих товарищей.

— Как мы оказались рядом с этой планетой? Она, кажется, не была на пути нашего следования? — вопрос Ультара вывел Дарота из транса.

Посмотрев на него, командующий вдруг увидел на обычно спокойном лице невероятное волнение. Все время, что они обсуждали возможную ловушку, Ультар был безмятежен. Его не беспокоил вероятный заговор, но сейчас он будто поддался панике. Отсутствие ответа только сгущало краски. И он, переходя на крик, повторил:

— Что это за планета!?

— Да успокойся ты, — наконец спокойно ответил Альцион. — Обычная планета. Нас какого-то хрена к ней притянуло во время прыжка. Наверное, на ней полно магнитных ископаемых, что нам сейчас на руку, ведь проводка…

— ПОВОРАЧИВАЙ! ПОВОРАЧИВАЙ! — с криками Ультар бросился к пилоту. Всего лишь шаг ему оставался до цели, когда сквозь лобовое стекло он увидел вспышки, пожиравшие челноки, идущие перед ними. — ОЛУМ ФАРАЕР! —

дикая боль разорвала его голову и смешала все мысли в кучу. После нее была лишь тьма.

***********

Сердце Астира, наблюдавшего за отправлением челноков из огромного иллюминатора на больничном этаже, чуть не разорвалось в тот миг, когда транспорт его друзей объяло то же свечение, что и остальные. Но с ними это происходило не идентично. Вместо того, чтобы поглотить его полностью и скрыть от глаза, как это было с остальными, оно ударилось о нос транспорта и опоясало его, словно пламя вокруг падающего на планету метеорита. Хотя вряд ли кому-то было легче от этого. Исчезнувшие челноки оставляли надежду, но этот, самый ценный, разрывался уже в воздухе. Боковые двигатели вместе с маневровыми крыльями вмиг оторвало. Еще через мгновение на орбите остался и хвост. И только поиздевавшись над челноком гвардейцев, свечение скрыло его так же, как и остальные.

Не в силах произнести ни слова, Астир вернулся в свою палату.

Несколько часов он молча сидел на койке. Затем зашел врач. Он осмотрел рану, после чего заявил, что она плохо заживает из-за душевного состояния пациента, и уверил Астира в необходимости собраться с духом, но, не получив удовлетворительного, да и какого-либо другого, ответа, обеспечил юного гвардейца сном внутривенно.

Глава 4. Крысиная нора

Каждый после сильного эмоционального потрясения надеется проснуться утром и понять, что это сон. Вновь увидеть дорогие глаза и ощутить, что все хорошо. Многие, но не Астир.

Он не пытался представить, что все это был бред от ранения, что ему это привиделось. Нет. Он понимал правдивость своих воспоминаний, но сил на тоску не осталось. На него столько всего навалилось, и все требовало его глубоких эмоциональных переживаний, так что в итоге он просто устал, выгорел.

Ему не было грустно и не было радостно. Не плохо и не хорошо. Его разум полностью поглотил рационализм и чисто фактическое видение мира. Проснувшись, Астир потратил десять минут на изучение стула рядом со своей койкой, того самого, на котором несколько часов назад сидел Мендер. Но его мысли не драматизировали этот момент. Вместо печальных размышлений он принялся осматривать сам стул: форму, материал, незначительные дефекты. Закончив, он мог описать его в мельчайших подробностях так, чтобы даже самый приземленный живущийсмог четко представить этот стул.

Однако сам Астир представить его не мог. Лишь помнил перечень особенностей и не более. В этот мир юноша погрузился с головой и возвращаться причин он не видел.

Плавный звук раскрывающейся ширмы успокаивал, а гул, идущий снаружи, поражал эффективностью звукоизоляции этой конструкции. На соседней койке происходило что-то важное. Внутрь постоянно бегали медсестры с медицинскими ящиками, а оттуда выбегали с окровавленными тряпками и прочими принадлежностями.

Астир подошел к непрерывно открытому проходу в ширме, чем стал доставлять неудобство персоналу. За что и словил пару ласковых слов в свой адрес. Впрочем, его не сильно беспокоило мнение окружающих, а удовлетворение собственного любопытства казалось жизненно необходимым.

Состояние этого пациента было явно хуже, чем у Астира. Все его тело фиксировалось бинтами, костылями и растяжками, а на лицо был надет медицинский шлем, обеспечивающий несчастного кислородом и питательными веществами.

Астир предположил, что перед ним все-таки человек, хотя каких-то явных признаков этого не наблюдалось. Вероятно, ему так было проще.

Сейчас с него снимали уже пропитанные кровью бинты и накладывали новые. То и дело из ширмы выбегали медсестры с ящиками, полными окровавленных тканей, распространявшими повсюду знакомый Астиру тошнотворный запах. На секунду парня даже захлестнули воспоминания о моменте нападения, но он быстро потерял к ним интерес.