Перебежчик
Шрифт:
– Не довелось, - он все еще переживал из-за отказа Дэниелса поддержать кандидатуру Адама, понимая, что за повышение придется платить.
– Все дело в сноровке, - продолжил Свинерд.
– Как и в любом деле, главное - набить руку. Молодые солдаты вечно пытаются скальп вырезать и, ясное дело, ничего не получается. В результате у них в руках оказывается нечто вроде дохлой мыши, - Свинерду шутка показалась смешной, и он, обнажив щербатый рот, с присвистом засмеялся.
– Резать скальп смысла нет, полковник. Не-ет, скальп надо снимать, ну, как кожуру апельсина!
– объяснял Свинерд с очевидным обожанием сей процедуры, которую проиллюстрировал с помощью раненой руки, больше похожей на коготь.
– Если посетите Тайдуотер, обязательно покажу свою коллекцию. У меня три ящичка, доверху заполненные первоклассными скальпами - все обработаны и выдублены, как полагается, - Свинерд, очевидно, решил, что таки произвел неизгладимое впечатление на Фалконера - он льстиво улыбнулся, а щека задергалась еще сильнее.
– Не хотите взглянуть на скальп, полковник?
– вдруг спросил Свинерд, ныряя рукой в нагрудный карман.
– У меня какой-нибудь всегда при себе.
Талисман на удачу, понимаете? Этот вот - семинольской скво. Ну и шумной сукой она была, скажу я вам. Что-что, а уж визжать эти дикари умеют!
– Нет, спасибо, - Фалконеру все же удалось удержать любителя скальпов от презентации своего трофея.
– Так вы виргинец, майор?
– спросил он, переводя разговор в другое русло и стремясь скрыть отвращение, вызванное гнусным на вид Свинердом.
– Из Тайдуотера, как вы сказали?
– Из Свинердов города Чарльз!
– гордо ответил его собеседник.
– Когда-то это была знаменитая фамилия! Разве нет, Джонни?
– Свинерд и сыновья, - сказал редактор, наблюдая за дождем.
– Работорговцы, поставляющие товар виргинской знати.
– Но папаша проиграл весь бизнес, полковник, - признался Свинерд.
– Были времена, когда сама фамилия "Свинерд" означало не что иное, как торговлю ниггерами.
Но мой папаша, поддавшись греху азарта, все спустил. И с тех пор мы бедняки, - произнес он с очевидной гордостью, но Фалконеру было понятно, какое предложение стоит за этим хвастовством.
Редактор затянулся сигарой.
– Свинерд - мой кузен, Фалконер. Родня.
– И он обратился к вам в поисках работы?
– проницательно предположил Фалконер.
– Не как к газетчику!
– вмешался майор Свинерд.
– Со словесностью я не в ладах, полковник. Пусть этим занимаются умные ребята вроде Джонни. Нет, я солдат до мозга костей. Можно сказать, вскормлен из оружейного ствола. Я - боец, полковник, и у меня при себе три ящика скальпов в качестве доказательства.
– Но в настоящий момент - без работы?
– подсказал Дэниелс.
– Вообще-то, я подыскиваю наилучшее применение своим бойцовским талантам, - подтвердил Свинерд.
Повисла пауза. Дэниелс извлек рукопись статьи в из кармана и якобы углубился в изучение текста. Фалконер понял намек.
– Если мне удастся подыскать местечко для себя, майор, - торопливо заверил он Свинерда, - я почту за великую честь предложить вам должность моей правой руки.
– Первого заместителя, то есть?
– вставил Дэниелс.
– Да-да, первого заместителя, - поспешно поправился Фалконер.
Свинерд щелкнул каблуками.
– Я не разочарую вас, полковник. Может быть, мне и не хватает грации аристократа, но, видит Бог, свирепости мне не занимать! Я не рохля, черт возьми, не рохля. Я верю в то, что с солдатами следует управляться, как с ниггерами - быстро и сурово! С кровью и жестокостью, никак иначе, разве не так, Джонни?
– Истинно так, Гриффин, - Дэниелс сложил рукопись, но не торопился убирать ее в карман.
– К сожалению, Фалконер, - продолжил Дэниелс, - мой кузен обнищал на службе родине.
Старой родине, то есть. Наших новых врагов. А это значит, что на новую родину он прибыл с ворохом долгов. Так ведь, Гриффин?
– Фортуна меня подвела, полковник, - признался Свинерд.
Глаз его заслезился, а тик снова усилился.
– Всё отдал армии. Всё, и пальцы тоже! Но остался я ни с чем, полковник, ни с чем. Но много я не прошу - лишь возможность служить и сражаться, да клочок земли Конфедерации, когда мой честный труд завершится.
– А еще ты просишь уплатить свои долги, - настойчиво подсказал Джон Дэниелс, - особенно ту часть, которую должен мне.
– Мне доставит огромное удовольствие восстановить ваши финансовые возможности, - заверил Фалконер, размышляя, сколько же головной боли принесет это удовольствие.
– Вы - настоящий джентльмен, полковник, - сказал Свинерд.
– Христианин и джентльмен! Это ясно видно, полковник, ясно! Я тронут, сэр, тронут до глубины души, - и Свинерд, смахнув слезинку, выпрямил спину, расправив плечи в знак уважения к своему спасителю.
– Я не разочарую вас. Это не по мне, полковник. Свинердам не свойственно разочаровывать!
Фалконер весьма сомневался в правдивости этого утверждения, но решил, что раз Дэниелс - его наилучшая возможность получить генеральское звание, а ценой Дэниелса является Свинерд, то так тому и быть.
– Значит, договорились, майор, - Фалконер протянул левую руку.
– Договорились, сэр, договорились!
– Свинерд ответил на рукопожатие.
– Получаете повышение вы, сэр, получаю повышение я, - он снова обнажил в улыбке гнилые зубы.
– Отлично!
– громко подытожил Дэниелс, аккуратно и показательно опуская сложенную рукопись в карман жилета.
– А теперь, джентльмены, если вы желаете познакомиться друг с другом поближе - нам с мистером Дилейни нужно кое-что обсудить.
Таким образом, предоставленные сами себе, Фалконер и Свинерд присоединились к людям, которые еще толпились в президентском доме, покинув щелкающего по каплям дождя хлыстом Дэниэлса.
– Вы уверены, что Фалконер действительно тот, кто нам нужен?