Перебежчик
Шрифт:
– Выступаем, Нат!
– майор Бёрд расхаживал по сожженному складу, неожиданно подпрыгнув от испуга, когда загорелся ящик с патронами в одном из вагонов.
Патроны рвались, как хлопушки, ярко вспыхивая в углу горящего вагона.
– На Юг!
– драматично воскликнул Бёрд, указывая в том направлении.
– Ты слышал новости, Нат?
– Новости, сэр?
– Наш бегемот встретился с их левиафаном. Наука скрестила шпаги с наукой, и я прихожу к заключению, что они сражались друг с другом до последнего. Жаль, - Бёрд неожиданно остановился, нахмурившись.
– Очень жаль.
– У янки тоже есть броненосец, сэр?
– Он прибыл через день после победы "Виргинии", Нат. Наше неожиданное морское превосходство сведено к нулю. Сержант! Оставьте эти рельсы, самое время убираться отсюда, если, конечно, вы не хотите сегодня вечером стать гостем янки.
– Мы потеряли наш корабль?
– недоверчиво уточнил Старбак.
– Газеты сообщают, что он всё еще на плаву, как впрочем и их ужасный броненосец. Что ж, ферзь против ферзя, похоже, у нас патовая ситуация. Поторапливайтесь, лейтенант!
– это указание было обращено к Мокси, который тупым ножом пытался перерезать веревку колодезного ведра.
Старбак пал духом. Было очень скверно, что армия сдавала узел в Манассасе янки, но все были воодушевлены неожиданной новостью о том, что секретное оружие южан, неуязвимый для артиллерийского огня бронированный корабль, вошел на рейд в Хамптон-Роудс и разнес в щепки блокирующую гавань деревянную эскадру северян.
Корабли военно-морского флота северян развернулись и сбежали - некоторые выбросило на берег, а некоторые потонули, тогда как остальные развили отчаянную скорость, спасаясь от лязгающей, дымящей и медлительной, но мстительной "Виргинии", броненосца, переделанного из корпуса брошенного военного корабля северян "Мерримак".
Это сражение выглядело компенсацией за сдачу Манассаса и обещало уничтожить удушающую петлю морской блокады, но теперь оказалось, что и у северян имеется подобное чудовище, которое сумело выстоять в сражении с "Виргинией".
– Не бери в голову, Нат. Мы просто должны преуспеть в войне на суше, - сказал Бёрд и хлопнул в ладоши, призывая последних солдат покинуть станцию и собраться на дороге, ведущей на юг.
– Но как, во имя Господа, они узнали, что у нас есть броненосец?
– недоумевал Старбак.
– Потому что у них, конечно же, есть шпионы. Возможно, даже сотни шпионов. Неужели ты думаешь, что все к югу от Вашингтона за одну ночь стали верны другой стране?
– спросил Бёрд.
– Конечно же нет. И некоторые верят, что лучше приспособиться к янки, чем терпеть невзгоды, - он указал на очередную группу вызывавших сострадание беженцев, и неожиданно в его голове возник образ собственной любимой жены, вынужденной покинуть свой дом, спасаясь от вторжения янки.
Это едва ли было возможным, так как округ Фалконер находился в самом сердце Виргинии, но все же Бёрд дотронулся до кармана, где лежала фотокарточка его Присциллы, бережно завернутая от дождя и сырости.
Он пытался представить себе свой домик с беспорядочно раскиданными нотами и брошенными в огонь глумящимися солдатами северян скрипками и флейтами.
– Вы в порядке?
– Старбак увидел судорогу, неожиданно исказившую лицо Бёрда.
– Вражеский всадник. Смотреть в оба!
– Траслоу орал на свою роту, но своим неожиданным ревом надеялся вывести майора Бёрда из оцепенения.
– Янки, сэр, - Траслоу указывал на север, где на фоне бледных стволов далеких деревьев виднелась группа всадников.
– Не останавливаемся!
– прокричал головной колонне Легиона Бёрд, и затем повернулся к Старбаку.
– Я думал о Присцилле.
– Как она?
– спросил Старбак.
– Говорит, с ней все в порядке, но она и не скажет ничего другого. Моя дорогая девочка не из тех, кто будет изводить меня жалобами.
Бёрд женился на девушке вдвое младше его, как убежденный холостяк, капитулировавший наконец-то перед противником, и относился к своей жене с восхищением, граничащим с обожанием.
– Она говорит, что посадила лук. Разве не рано сажать лук? Или, может, она имела ввиду, что посадила его в прошлом году? Не знаю, но я очень впечатлён, что моя дорогая разбирается в посадке лука. Я - нет. Одному Богу известно, когда я увижу ее вновь, - он шмыгнул носом, а потом посмотрел на далеких всадников, которые выглядели обеспокоенными внушительным видом деревянных орудий, преграждавших им дорогу.
– Вперед, Нат, или скорее назад. Давай оставим эти горы пепла врагу.
Легион прошел мимо горящих складов, а затем и через весь городок. Некоторые дома были пусты, но большинство жителей осталось.
– Спрячьте свой флаг, дружище!
– окликнул Бёрд столяра, который дерзко махал новеньким военным знаменем Конфедерации над своим магазином.
– Сверните его! Припрячьте его! Мы вернемся!
– Кто-нибудь еще остался позади вас, полковник?
– столяр невольно повысил в звании Бёрда.
– Всего лишь горстка кавалеристов. А за ними одни лишь янки!
– Хорошенько отделайте ублюдков, полковник!
– сказал столяр, коснувшись рукой своего флага.
– Сделаем все, что в наших силах. Удачи вам!
Легион оставил городок позади и невозмутимо шагал по мокрой и грязной дороге, изрезанной проехавшими здесь повозками беженцев.
Дорога вела на Фредериксберг, где Легион, перейдя реку, должен был взорвать мост, прежде чем присоединиться к основной группе армии Юга.
Большая часть армии отходила по дороге дальше на запад, ведущей прямо к Калпеперу, где располагалась новая ставка генерала Джонстона.
Джонстон полагал, что янки широко развернутся в попытке обойти линию укреплений у реки, и исходя из этого предстояло большое сражение в округе Калпепер; их ждет битва, поделился со Старбаком своими наблюдениями Бёрд, по сравнению с которой битва при Манассасе покажется всего лишь небольшой стычкой.