Перед бурей

Лунин Артем

— Гарий, — остановил голос Линды изнутри повозки. — Зайди.

Мона смотрела в сторону. Парень уцепился за край двери, свесился вниз, перевернулся и оказался на пороге.

— Извини её, — тихо сказала Линда. Гарий закрыл рот.

— Я не понимаю…

— Просто у неё сегодня плохое настроение, — сказала Линда. — Тренируйся один. И не тревожь…

Такая причина, как плохое настроение, показалось Гарию недостаточно веской, чтобы прерывать тренировки, о чём он и сказал, дрожа от гнева и мало выбирая выражения.

— Видишь ли, милый мальчик, — Линда улыбнулась,

заметив, как его передёрнуло от этакого обращения. — Иногда плохое настроение, которое длится несколько дней, как раз может обесценить все тренировки…

Гарий захлопнул рот и покраснел удушливо. Он понял.

— Ты понял, — Линда кивнула. — И знаешь, конечно, что сказанное ей сейчас не стоит воспринимать всерьёз…

— Я… ну… извинюсь перед ней, — пролепетал Гарий, пряча глаза и пылая ушами.

— А вот это как раз не обязательно, — твёрдо сказала Линда. — Какое бы плохое настроение у неё не было, вот так срываться на друзей недопустимо.

— Угу… — Гарий подумал. — Я… наверное, я могу… ну, как-то помочь?..

Повисла тишина. Гарий поднял глаза, женщина смотрела на него с удивлением и интересом.

— Гарий. Ты будешь великим целителем.

— Прям уж, — бормотнул мальчишка. И с чего она сделала такой вывод?

— Поверь. Но, мне кажется, моя дочь пока не способна оценить твоё искреннее предложение помощи. Сейчас — не стоит.

— Ладно, — сказал Гарий. — Тогда я… пойду?

Линда кивнула, улыбаясь.

— И помни, мы всегда рады тебя видеть — я, Норик… и Мона тоже, хотя ни за что не признается… Печенье возьми.

Гарий набрал полные горсти, попрощался и отправился к себе, едва не споткнувшись на выходе из фургона. Линда проводила его улыбкой. Смешной мальчишка.

— Юная барышня, — перестав улыбаться, она запрокинула голову к потолку и позвала негромко — если бы воспользовалась только голосом, дочь нипочём бы не услышала. — Извольте спуститься сюда.

Александр развалился на облучке, сдвинув на лицо соломенную шляпу. Поводья были намотаны на деревянную загогулину под рукой, Беломордый со товарищи шагали медленно и неутомимо.

Гарий вскарабкался наверх и сел рядом, хрупал печеньем, протянул и Алеку. Тот, благодарно качнув шляпой, взял и сунул под соломенные поля, захрустел.

И выпрямился.

— Вот те раз! Несладкое! — сказал удивлённо.

— Ну… да. А что? — удивился Гарий. — Мне нравится и такое.

Алек, не отвечая, встал, нахлобучил шляпу на голову Гария — села по самые уши, — и ушёл в фургон.

Вернулся с книгой в деревянном переплёте.

— Гляди сюда… — открыл на карте и принялся водить пальцем по изгибам дорог и рек. — Точно.

— Что? — Гарий послушно глядел, но мало что понял в пересечении линий и мелких завитушек надписей.

— Знаешь, где мы? — Алек указал. — У Трёх Братьев.

Гарий припомнил, что так называли место, обильное ручьями и небольшими болотцами.

— Кажется, есть какая-то легенда… — он по-прежнему не понимал, какая связь между картой и печевом Линды.

— Есть. Но дело не в этом, — Алек вздохнул. — Там стоят похоронные корабли.

— О! — произнёс Гарий. Ну конечно же, будет печенье несладким, когда мы собираемся проезжать мимо некрополиса!.. или не мимо, заедем?

— Ты видел сегодня Норика? — Алек думал о том же.

— Нет, — буркнул Гарий.

— Пойди поищи…

— Не пойду! — категорически отказался Гарий. Алек удивлённо посмотрел, понимающе ухмыльнулся:

— С Моной поссорился?

— Это она со мной поссорилась, — пробормотал Гарий, чувствуя, как снова заливается краской до самых кончиков ушей, до корней волос.

— Ладно, сам схожу, — усмехнулся Алек. Вручил брату карту, встал и пошёл назад по крыше фургона, в конце спрыгнул. Прямо на него шла следующая упряжка быков. Алек… шагнул навстречу между рогатыми лобастыми мордами, вскочил на упряжь, прошёлся по деревянным конструкциям упряжи, кое-где опирался на спины зверей, и вскарабкался на очередной фургон.

— Выпендриваешься? — Луиса лежала на крыше, при виде его села и ехидно прищурилась.

— Тренируюсь, — поведал Алек важно. — Не видела Норика?

— Он в хвосте, — Луиса оглянулась, полузакрыв глаза. — Ну да, вон там.

— Угу, — Алек кивком поблагодарил и отправился дальше, на поиски вожатого каравана.

Вообще-то раньше было обговорено, что Алек сам поведёт процессию, но когда молодой вой узнал, что Норик едет с ними, он с облегчением перевалил на него бремя ответственности — до самой Меты. Маленький рыжий охотник, похожий на сказочного гнома, великолепно знал дороги, мосты и броды, знал, где лучше пройти. Алек же в последнее время не усердствовал с пешими путешествиями. В одиночку или в компании пеших друзей он смог бы пройти из края в край земли воличей, но не был уверен, что проведёт караван.

Алек потянулся мыслью. Так, в этом фургоне кто-то готовит снедь для будущего привала, а здесь Линда за что-то распекает дочь, та огрызается мрачно, тут валяется и скучает большой Тролль, — после того, как он принял решение остаться, для него расчистили место в том самом фургоне. А здесь собрались несколько друзей, и идёт ленивый разговор о всём подряд и ни о чём конкретно.

Остановившись над этим разговором, молодой вой вежливо постучал пяткой.

— Заходи, — донеслось снизу и парень, как Гарий недавно, скользнул внутрь, поприветствовал людей. Ему предложили сесть, налили чаю и втянули в беседу о погоде и видах на урожай. Хотя Алек в земледелии не разбирался, а погоду предпочитал менять по своему усмотрению.

Улучив момент, спросил Норика, тот кивнул.

— Да, мы заедем туда. Кстати… — выглянул в окошко. — Скоро уже надо поворачивать, пойду на передний фургон.

И ушёл. Алек ещё немного посидел, слушая разговор, потом возок вслед за остальными свернул с основной дороги. Молодой вой вышел и пошёл пешком, без труда поспевая за караваном. Фургоны кидало по ухабам, они то и дело вязли — дорога была накатанной, за ней ухаживали, срубали кусты, но то была дорога для одиноких всадников или для пешцов.