Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине
Шрифт:
Таблица 4.3 Динамика количества банковских учреждений (1991–1999 гг.)
Источник. El fracaso del Consenso de Washington. La caida de su mejor alumno: Argentina. Barcelona, 2003. P. 72.
Вторую группу иностранных компаний, «рванувших» в 1990-е гг. в Аргентину, образовали фирмы, заинтересованные в местном рынке промышленных товаров. И в этом случае приоритет был явно на стороне европейских бизнес-структур. Так, из почти 458 тыс. автомобилей, произведенных в Аргентине в 1998 г. (максимальный уровень, достигнутый в 90-е годы прошлого века), на долю европейских фирм «Фиат», «Пежо – Ситроен», «Рено», «Фольксваген» и «Даймлер-Крайслер» приходилось 304 тыс., или свыше 66 %187. Похожая ситуация сложилась в пищевкусовой отрасли, где европейские концерны «Гленкор», «Нестле» и «Груп Андре» (Швейцария), «Данон» (Франция), «Пармалат» (Италия), «Варстайнер» (Германия), «Хайнекен» (Нидерланды), «Бритиш Америкэн Тобэкко» (Великобритания) и др. скупили местные компании-лидеры и прочно обосновались на рынке, модернизировав производство и сбытовую сеть и предложив потребителю новые, более качественные и разнообразные товары.
Многие компании второй группы (особенно в первоначальный период своей экспансии) стали крупными импортерами оборудования, необходимого для технического переоснащения предприятий, а также новых потребительских товаров (чье производство еще не было организовано на месте) для их реализации на местном рынке.
Крупные инвестиции международные концерны осуществили в химическую и нефтехимическую промышленность. Здесь выделились американская монополия «Дау Кемикл», англо-голландский «Юнилевер», германские «Байер» и «БАСФ», бельгийский «Сольвай». Для этих компаний также был характерен интерес не только к внутреннему аргентинскому рынку, но и к возможностям поставок продукции за рубеж, прежде всего в соседние южноамериканские страны. Именно освоение этих рынков явилось главным направлением внешнеэкономической деятельности филиалов автомобилестроительных, пищевкусовых, химических и нефтехимических корпораций. В этом плане транснациональный бизнес, расширив свое присутствие в Аргентине, стал одним из крупнейших участников интеграционных процессов, развивавшихся на юге Латиноамериканского региона.
Третью группу составили компании, обосновавшиеся в Аргентине с целью эксплуатации ее природных ресурсов (нефть, газ, горно-рудное сырье). В этой группе лидером была испанская нефтяная корпорация «Репсоль», вложившая в покупку аргентинских активов, прежде всего ЯПФ, в общей сложности 16,7 млрд дол. и ставшая крупнейшим единоличным инвестором в целом в Латинской Америке. Поглотив ЯПФ, «Репсоль» позиционировалась в первом ряду ведущих транснациональных нефтяных компаний с интересами в 24 странах мира189. К началу XXI в. «Репсоль-ЯПФ» стала самой мощной бизнес-структурой Аргентины с годовым оборотом продаж, превысившим 8,6 млрд дол. (2000 г.) и объемом экспортных поставок порядка 2 млрд дол. (7,5 % совокупного экспорта страны). По этим показателям «Репсоль-ЯПФ» далеко превзошла аргентинские филиалы двух других европейских нефтяных гигантов: англо-голландской «Ройал Датч/Шелл» и английской «БП Амоко», а также американских «Эссо» и «Шеврон»190.
Единственная важная отрасль аргентинской экономики, где присутствие европейского бизнес-сообщества осталось незначительным, – добыча и переработка горно-рудного сырья. Здесь экспансию иностранного капитала, активно развернувшуюся в 1990-е гг. благодаря новому поощрительному законодательству, принятому правительством К. Менема, возглавили североамериканские (США и Канада), австралийские и южноафриканские ведущие майнинговые компании. Но это было тем исключением, которое лишь подтверждало правило: в ходе неолиберальных реформ впервые после Второй мировой войны произошло чрезвычайное укрепление позиций, прежде всего, европейских ТНК почти во всех основных секторах хозяйственной жизни Аргентины. Показательно, что на долю компаний трех стран – Испании, Италии и Франции – пришлось свыше 50 % суммарных прямых инвестиций, что в 2 раза превышало аналогичный показатель США (см. рис. 4.2). Данное обстоятельство отличало Аргентину от подавляющего большинства других государств Латинской Америки, где американские корпорации (несмотря на усилившуюся конкурентную борьбу) сохранили свое господствующее влияние.
Рис. 4.2. Географическое распределение прямых иностранных инвестиций в Аргентине 1992–2000 гг. (в %)
Источник: La inversion extranjera en America Latina у el Caribe. NU, CEPAL, Santiago de Chile, 2002. P. 68.
Наряду с классическим и традиционным увеличением прямых капиталовложений, в ходе неолиберальных реформ произошел резкий рост притока портфельных инвестиций. В 1990-е гг. зарубежные инвесторы, в том числе институциональные, впервые в истории Аргентины стали широко приобретать акции компаний (в том числе в ходе приватизации) на местном фондовом рынке, что привело к значительной активизации процесса межфирменных слияний и поглощений аргентинских корпоративных активов. Эксперты ЭКЛАК в ходе специального исследования выявили за период 1991–2001 гг. 100 случаев слияний и поглощений активов стоимостью свыше 100 млн дол. на общую сумму более 49 млрд дол.191 Своеобразным знамением времени явилось возникновение в эти годы значительного числа смешанных обществ, стратегических партнерств (альянсов), а также разного рода инвестиционных фондов, занявших свою нишу на рынке акций, облигаций и других ценных бумаг и сыгравших заметную роль в аллокации местных и международных финансовых ресурсов.
Case study
Наступление инвестиционных фондов
С самого начала процесса приватизации в Аргентине усилиями местных и зарубежных предпринимателей и банкиров стали создаваться инвестиционные фонды (ИФ) с целью концентрации финансовых ресурсов, которые затем использовались для приобретения наиболее привлекательных активов. Так, в 1991 г. был образован инвестиционный фонд «Ситикорп Эквити Инвестментс» (СЭИ). Одним из первоначальных направлений деятельности СЭИ стала капитализация находившихся на балансе «Ситибанк» долговых обязательств (debt-for-equity-swaps). Затем фонд приступил к приобретению акций быстро растущих телекоммуникационных компаний и стал крупным игроком на рынке средств связи. В том же 1991 г. был учрежден инвестиционный фонд «Экксел Групп», в скором времени установивший контроль над 50 фирмами не только в Аргентине, но и в других странах: Бразилии, Чили и Уругвае. До 95 % капитала «Экксел Групп» принадлежало институциональным инвесторам США, включая таких престижных, как «Форд Фаундейшн», «Дженерал моторе инвестмент компании» и «Оппенхаймер». За десятилетие 1990-х гг. фонд приобрел активы общей стоимостью свыше 4 млрд дол. В их числе: сети супермаркетов, системы платной медицины, предприятия пищевкусовой промышленности. Свой инвестиционный фонд «Инверсьонес u репресентасьонес» (ИРСА) основал в Аргентине и известный международный финансист Джордж Сорос. Его структура специализировалась главным образом на приобретении объектов недвижимости (гостиницы, офисные здания), строительстве торговых центров и вложениях в сельское хозяйство. К началу нынешнего столетия ИРСА превратилась в крупнейшего в стране владельца сети торговых центров. Общим знаменателем деятельности ИФ было совмещение «под одной крышей» функций оператора прямых и портфельных инвестиций. Если собственный капитал фондов формировался (и пополнялся) за счет портфельных капиталовложений институциональных структур и частных лиц, то на аргентинском рынке (ив других странах) ИФ выступали в роли прямых (стратегических) инвесторов. В своем большинстве фонды понесли серьезные убытки в период кризиса 2001–2002 гг. и утратили былую роль.В 1990–2000 гг. общий объем иностранных капиталовложений (прямых и портфельных) в аргентинскую экономику составил порядка 138 млрд дол., из которых на долю ТНК стран Евросоюза пришлось около 60 % (свыше 82 млрд дол.). Причем почти половину этой суммы, или 40 млрд дол., инвестировали компании Испании, ставшие протуберанцами процесса экспансии международного капитала в Аргентину192. Массированный «приход» капитала ТНК в 1990-е гг. имел серьезные последствия как для самих корпораций, так и для судеб аргентинской экономики. В условиях быстро развивавшегося процесса глобализации экспансия в Аргентине (и в целом на латиноамериканском экономическом пространстве) позволила транснациональным корпорациям и банкам закрепиться на новых рынках, упрочить свои международные позиции, повысить конкурентоспособность и обеспечить получение высоких дивидендов. Так, испанская «Телефоника» и французская «Телеком», приватизировав ЭНТЕЛЬ, уже в первые четыре года вернули все вложенные средства, а в сумме за десять лет работы на аргентинском рынке получили свыше 6,2 млрд дол. прибылей193. В 2001 г. «Телефоника» обслуживала в Латинской Америке больше телекоммуникационных линий, чем в самой Испании. Важнейшее значение операции в Аргентине и других латиноамериканских странах приобрели для БССИ: доля его региональных филиалов в общем объеме чистых прибылей выросла с 8 % в 1996 г. до 68 % в 2001 г.194 Такого рода факты позволили экспертам ЭКЛАК сделать следующий вывод: в 90-е годы прошлого века аргентинская экономика поглотила огромные зарубежные инвестиции и стала одним из плацдармов экспансии ТНК в Латиноамериканский регион 195.
Мощное вторжение западных корпораций в хозяйственный организм Аргентины радикальным образом изменило расстановку экономических сил в стране. К минимуму была сведена прямая предпринимательская роль государства, а многие местные промышленные и финансовые структуры либо разорились, либо перешли под контроль транснационального капитала. Так, если в 1991 г. в числе 100 ведущих аргентинских компаний было 14 государственных, 49 частных местных и 37 иностранных фирм, то к 2001 г. государственных осталось только 3, частных местных – 34, а число структур, контролируемых ТНК, возросло до 63. Причем доля последних в совокупном объеме продаж первой сотни лидеров аргентинского рынка увеличилась с 35,7 до 70,6 % (в абсолютных цифрах – с 13,1 до 59,4 млрд дол.)196. Более полная информация о месте иностранного капитала в аргентинской экономике к началу нынешнего тысячелетия подтверждает названную выше тенденцию (см. табл. 4.4). Концентрация экономической мощи в руках филиалов ТНК оказала неоднозначное воздействие. С одной стороны, иностранные корпорации вывели Аргентину из состояния деловой прострации, провели своего рода «евроремонт» экономики, модернизировали сотни ведущих предприятий, повысили их эффективность и конкурентоспособность. Вот несколько фактов. Обследование примерно 150 компаний, приватизированных и перешедших под контроль ТНК, показало, что валовые инвестиции выросли в среднем на 350 %, производительность труда поднялась на 46 %, а цены на выпускаемые товары снизились на 2 %197.
Таблица 4.4 500 крупнейших компаний Аргентины: состав и удельный вес отдельных групп по основным показателям (2000 г.)
Источник. Realidad Económica. 2002, # 189. P. 7.
В большинстве случаев приватизация привела к улучшению качества предоставляемых услуг, способствовала повышению жизненных стандартов населения, включая его малоимущие слои. Так, переход в частные руки систем электро-, газо-и водоснабжения способствовал их быстрому расширению и сделал эти услуги более доступными широким слоям населения. Особое значение имело развитие водоснабжения, поскольку улучшало санитарное состояние маргинальных кварталов. Это не замедлило положительно сказаться на таком важнейшем показателе, как уровень детской смертности от инфекционных заболеваний, который за несколько лет снизился на 23 %198. Но были и примеры совсем другого рода. В частности, печально сложился опыт с приватизацией «Аэролинеас Архентинас». Напомним, что ее приобрел консорциум во главе с испанской «Иберией» в ноябре 1990 г. без долгов и с внушительным собственным самолетным парком и развитой инфраструктурой. Покупая «Аэролинеас», консорциум брал на себя обязательство осуществить в течение пяти лет инвестиционный проект стоимостью 683 млн дол., предусматривавший приобретение дополнительно 15 авиалайнеров. Каков же был реальный итог 10-летнего иностранного (в данном случае – испанского) менеджмента? К 2001 г. уже давно приватизированная «Аэролинеас» осталась только с одним собственным самолетом, остальные были взяты в лизинг, продала почти все офисные помещения и залезла в долги на сумму 900 млн дол. И хотя персонал компании был сокращен с 11,5 тыс. человек до 6,5 тыс., ее рентабельность не только не возросла, но, напротив, драматическим образом упала. В 2000–2001 гг. «Аэролинеас» ежемесячно несла убытки на 25–30 млн дол.199 Провал иностранного менеджмента был полным.
Глава 2 Трансформация основных отраслей хозяйства
Производить, производить и производить.
Работать, работать и работать.
Хуан Доминго Перон
От «мировой фермы» к «всемирному супермаркету»
В рамках стратегии рыночной модернизации аграрному сектору, а точнее – агропромышленному комплексу (АПК) [27] отводилось особое место. Неолиберальные реформаторы резонно считали, что именно в сельском хозяйстве и связанных с ним перерабатывающих промышленных отраслях Аргентина обладает максимальными конкурентными преимуществами. Концептуально такой подход ничем не отличался от взглядов экономической команды времен «Процесса», но в конце прошлого века АПК претерпел очень серьезные изменения, позволяющие говорить о его новом качестве.
Правительство К. Менема, рассчитывая на мощный приток иностранного капитала и благоприятную внешнеторговую конъюнктуру, поставило перед собой крайне амбициозную задачу, суть которой можно свести к формуле: «превратить Аргентину из мировой житницы в глобальный супермаркет». Это означало не просто увеличить производство аграрной продукции, но ощутимо повысить роль промышленной переработки, сделать поставки на внешние рынки готовых продовольственных товаров главной торговой маркой (признанным международным коммерческим брендом) Аргентины. В конкретном плане, как утверждал государственный секретарь по стратегическому планированию президентской администрации Хорхе Кастро, к 2010 г. планировалось довести объем продаж аргентинского АПК до 165 млрд дол. в год, а экспорт – до 60 млрд дол., или 10 % общемирового импорта продовольствия200.
Время показало, что эти прогнозы не были точны. Чисто арифметически задача не была выполнена – слишком высокие и не вполне корректные показатели были заложены кабинетом К. Менема. Однако стратегическое направление национального развития в данной области было выбрано верно, и таргетирование (то есть установление целевых ориентиров) показателей сельскохозяйственного роста во многом себя оправдало. Аргентинский АПК действительно стал локомотивом хозяйственного роста не только в 1990-е гг., но и, как мы увидим в дальнейшем, на более длительную историческую перспективу.
Таблица 5.1 Рост производства и урожайности основных сельскохозяйственных продуктов (данные на 1999 г. в % к 1990 г.)
Таблица 5.1 показывает, что в период 1990–1999 гг. имело место существенное увеличение объемов производства и повышение продуктивности сельского хозяйства. В целом ряде случаев (рис, мясо птицы, кукуруза, картофель, соя, молоко, цитрусовые) это увеличение составило от 56 до 160 %, что свидетельствовало об усилении моторных функций аграрного сектора.
Следует подчеркнуть, что его подъем был обусловлен, в числе прочих факторов, и конкретной экономической политикой правительства К. Менема Д. Кавалло. В частности, кардинальное значение имела отмена налогов на экспорт сельскохозяйственных товаров («retenciones»), размер которых доходил до 30–40 % стоимости вывозимых продуктов. Интересам экспортеров соответствовало и упразднение специальных государственных органов, по существу выполнявших посреднические функции: Национальной мясной хунты и Национальной зерновой хунты, которые реально ограничивали вывоз сельхозпродуктов. В более широком макроэкономическом смысле повышению рентабельности аграрного производства способствовало и снижение импортных пошлин на удобрения, сельхозтехнику и другие товары, ввоз которых в 90-е годы прошлого века был упрощен. В результате аграрный бизнес становился все более выгодным, что явилось сильнейшим стимулом для производителей и экспортеров как сельскохозяйственного сырья, так и промышленных товаров аграрного происхождения, в первую очередь продуктов питания.
Росту рентабельности аграрного производства в решающей степени способствовало то, что в десятилетие 1990-х годов значительно укрепилась материально-техническая база сельского хозяйства, повысилась степень его химизации, возросло потребление удобрений (см. табл. 5.2).