Передача лампы
Шрифт:
Но ее ум всю жизнь будет нести в себе образ отца, разрушая все ее браки, потому что в каждом муже она будет искать отца — бессознательно, и ни один мужчина не сможет удовлетворить ее требованиям. И ни один мужчина не женится на ней, чтобы быть ее отцом.
Что касается мужчины — он ищет свою мать. Если ребенок мальчик, он влюбляется в мать и несет образ этой первой женщины всю свою жизнь, неудовлетворенный.
Он будет влюбляться во многих женщин, находя какое-то сходство. Но сходство — это одно; возможно, прическа будет как у матери, или походка, или глаза, или нос. Но нос — это не вся женщина,
Мы создаем для детей такую запутанную ситуацию, что вся их жизнь пройдет в мучениях, и они будут перекладывать ответственность на другого. Мужчина будет думать, что женщина предала его, потому что она была похожа на его мать, а после свадьбы выяснилось, что она совсем другая. Она обманула его.
Та же ситуация и с другой стороны. Каждая женщина думает, что мужчина ввел ее в заблуждение, обманул ее, притворяясь милым, хорошим и все такое до свадьбы. После свадьбы маска, которую он носил, исчезает, и все, что она находит, — это мужской шовинизм.
Оба родителя бесконечно ссорятся, придираются друг к другу, стремятся главенствовать друг над другом, а дети учатся — другого пути нет, это их первая школа. И это не вопрос арифметики, географии или истории, это вопрос жизни. Они учат азбуку жизни, и то, что они видят, это что их мать постоянно изводит отца, а отец постоянно стремится властвовать, подчинять, порабощать.
Они также видят… а дети очень восприимчивы, потому что они новички в этом мире, их глаза чисты, их восприятие еще не покрыто пылью пережитого. Они могут видеть все лицемерие этой жизни — потому что, если во время ссоры заходит кто-нибудь из соседей, они немедленно прекращают ссориться, начинают друг другу улыбаться, говорить приятные вещи, принимают соседа, производя на него впечатление, будто никогда не ссорятся.
Ребенок учится лицемерию. То, чем вы являетесь, это одно; обществу вы должны предъявить то, каким оно ожидает вас видеть — не то, что вы есть, но каким общество хочет, чтобы вы были.
С самого раннего детства в каждом ребенке мы создаем расщепление личности, шизофрению, существо, состоящее из двух частей.
Они учатся: девочка учится тому, какой должна быть жена, на примере поведения матери по отношению к отцу; мальчик учится тому, каким должен быть муж, на примере отца.
Именно из-за этого из поколения в поколение снова и снова повторяются одни и те же глупости. И весь мир живет в мучениях, живет в лицемерии; и коренной причиной является традиционная семья, где ребенок находится под воздействием только двоих человек — матери и отца.
В будущем это необходимо изменить, потому что почти девяносто процентов психических заболеваний — порождение этой семьи. Мы должны создать большую семью. Я называю ее коммуной, где много людей живут вместе.
В нашей коммуне в Америке пять тысяч человек жили вместе, работали вместе, в одной-единственной кухне питались вместе пять тысяч человек. Их дети знакомились со столькими людьми — любой мужчина в возрасте отца был дядей, любая женщина в возрасте матери была тетей. Они учились у каждого.
У них была возможность получения многочисленных переживаний; не было условий для появления фиксированного образа женщины или мужчины, потому что они вступали в контакт с таким количеством женщин, которые все были полны любви к ним; с таким количеством мужчин, которые все были полны любви к ним. Они не жили со своими родителями: у них был свой собственный лагерь. Родители могли приходить туда и общаться с ними. Дети могли уходить к родителям, жить с ними день-два. Их приглашали другие пары, их приглашали пары, у которых не было детей. Они перемещались по всей коммуне.
Вся коммуна была их семьей.
Психологически это создавало неуловимый образ женщины в уме мальчика и неуловимый образ мужчины в уме девочки.
Это неимоверно важно. Вследствие того, что образ неуловим, что он составлен из многочисленных впечатлений от различных женщин, есть вероятность того, что вы сможете найти женщину, которая сможет подойти без труда. Вследствие того, что у вас нет жесткого представления, у вас есть только смутное понимание — любая женщина может соответствовать ему, любой мужчина может соответствовать ему.
Вы не жили с родителями, поэтому не знаете, как должна вести себя жена, как должен вести себя муж. Вы начнете наивно, с любовью. Вы любите мужчину — поэтому вы вышли за него замуж. Вы любите женщину, у вас нет определенной схемы, как она должна себя вести.
Так называемый индуистский святой, Тульсидас, — самый важный индуистский святой в Индии; ни одну книгу не читают так много, как его. Его книга — библия индуистов. В ней он пишет: «Если вы не будете бить ее — физически, телесно, — то потеряете над ней контроль. Поколачивая ее, вы доказываете, что вы вполне мужчина».
Ваша мужественность доказывается избиванием женщины, но если вы бьете женщину, женщина тоже найдет тысячу и один способ тиранить вас. Всякий раз, когда вы захотите заняться с ней любовью, она будет говорить, что у нее болит голова. Между вами двумя нет никакого общения. Откуда ему быть? Вы поработили ее, а ни один раб не сможет простить человека, который уничтожил его свободу. Ни одна женщина не сможет простить мужчину, который отнял ее свободу. Но индуисты следуют совету этого святого — и он не нов: пять тысяч лет назад Манусмрити, моральный кодекс индуистов, провозгласил то же самое.
Есть одна книга, выпущенная психоаналитиком, об отношениях мужчины и женщины. Показательно ее название: «Близкий враг». Так мужчины и женщины и жили до сих пор, как близкие враги. А дети учатся, и они будут это повторять — другого способа нет.
Семью нужно преобразовать в коммуну. Пять тысяч человек, десять тысяч человек, живущие вместе, экономически выгоднее, чем пять тысяч семей, живущих порознь.
В нашей коммуне всего пятнадцать человек присматривали на кухне — для пяти тысяч человек. Иначе две тысячи пятьсот женщин были бы раздавлены и уничтожены на своих кухнях! И помните: не все женщины хорошо готовят! В том, что вы женщина, нет ничего, что делает вас хорошей поварихой. На самом деле, все великие повара — мужчины; во всех хороших ресторанах вы обнаружите, что повара — мужчины, не женщины.