Переход
Шрифт:
— Когда?
— Завтра вечером.
— Значит, надо спешить?
— Да, но это моя забота. Мы с Алексом едем через Лир, если не успеем до ночи, остановимся в Салабрике. А ты и остальные заночуете здесь и приедете следом.
Адельгейда с трудом поверила в услышанное. Он уезжает, оставляя ее одну! Разумеется, она и раньше знала, что их безмятежная, полная блаженства жизнь не бесконечна, и никого, даже короля с королевой, не минуют огорчения и разлуки. Но чтобы все переменилось так скоро, в одну минуту, как ножом по сердцу? Адельгейда шумно вздохнула и уткнулась ему в плечо, обняла порывисто и нежно.
— Да что с тобой? Обычное дело, ты же знаешь…
— Можно, я тоже поеду? Ну, пожалуйста!
— И поедешь, но вслед за мной, не торопясь. А я позабочусь, чтобы к твоему приезду все приготовили в лучшем виде.
— Поедем вместе!
— Адель, зачем тебе это? Там плохая дорога, пыль, придется скакать верхом без малого два дня! И потом, только представь — сорваться с места, бросить свиту! Начнутся слухи, ты же знаешь придворных.
Она кивнула, но легче на сердце не стало. Король внимательно посмотрел в глаза взволнованной, погрустневшей жене:
— Что тебя тревожит, признавайся?
— Я не знаю, — Адельгейда растерянно пожала плечами, — ничего не тревожит, но я думала, что мы еще побудем вместе.
— Это же не вечность, а всего два дня. Зато представь, какая у нас будет встреча! — подмигнул Роланд, отчего она немедленно покраснела.
Но даже такая завлекательная перспектива не скрасила огорчения от внезапной разлуки. Адельгейда не подала виду, как опечалена, когда вышла на крыльцо проводить мужа — прислуге и всем остальным незачем знать о королевских горестях. Веллита казалась не менее спокойной, когда попрощалась с Алексом, хотя королева чувствовала, что на душе у подруги тоже скребутся кошки. Но вслед отбывающим всадникам они помахали, как полагается — любезно и непринужденно.
Настроение на постоялом дворе не то, чтобы испортилось, но как-то померкло. День тянулся невыносимо долго, и когда Адельгейда, наконец, решила побороть меланхолию и спуститься вниз, время давно перевалило за полдень. Кассандра сидела внизу, в обеденном зале, рядом в кресле развалился Морис. Вот повадки у людей — могут сидеть за столом часами, то попивать кофе, то вдруг закажут вина и жареной дичи, а потом говорят о каких-то пустяках или вспоминают байки из боевого прошлого, такие, что и поверить-то сходу нелегко. Слушают чужие рассказы, и снова заказывают то закуски, то пирожные, шокируя придворного повара и совершенно наплевав на принятый в хорошем обществе порядок чередования блюд. Впрочем, многие в королевской свите уже знали, что эта парочка не всегда такая, а кое-кто отлично запомнил, в каком именно мастерстве особенно преуспели чужеземец и чужеземка. Но доводить безделье до абсурда они тоже умели хоть куда.
Внезапно Кассандра насторожилась. Многое изменилось в ее жизни за минувшие месяцы, но прежние привычки и умения никуда не делись и никогда не дремали. И вот теперь, среди тишины и покоя, вдруг будто прозвучал сигнал — опасность! Она осмотрелась по сторонам, прислушалась. Шумела река под мостом, в ивовых ветвях на обрывистом берегу чирикали воробьи, откуда-то издалека доносились звуки обычной жизни — то телега проедет, то лошадь всхрапнет, то бабы поругаются, забыв, что могут потревожить благородный слух гостей. Приезд в деревню королевского семейства поверг ее жителей в благоговейный ужас только поначалу. За два дня все успели немного привыкнуть к знатным путешественникам, повадившимся гулять по окрестностям или ездить в лес верхом на сытых, немыслимо дорогих лошадях, к лощеным гвардейцам, к пышной роскоши, по меркам здешних обитателей свойственной даже последней служанке из свиты королевы.
Что не так в этой пасторальной картине? Вот оно — звук! Непонятное, едва уловимое гудение сплеталось с голосами птиц, плеском воды и шелестом ветра в листве. И Кассандра готова была поклясться, что еще ни разу не встречала по эту сторону двери между мирами чего-то или кого-то, способного издавать такие звуки. Она повернулась к Веллите, и еще до того, как произнесла хоть слово, увидела — волшебница тоже чует неладное. А посему долгих объяснений не понадобилось, лишь короткий вопрос:
— Это по твоей части?
Девушка отрицательно качнула головой:
— Никакой магии, всплесков силы, ничего, — она на минуту задумалась, и продолжила тихо, почти шепотом, будто решившись, наконец, поведать что-то давно мучившее ее, — но сегодня утром, когда Роланд еще не уехал, был всплеск силы. Далеко отсюда, и все кончилось очень быстро, я не успела разобраться. Или выброс слабый, или кто-то хорошо погасил откат…
Кассандре совсем не нравилось, как Веллита теребит край скатерти. Это наводило на вполне определенные мысли — волшебница нервничает и даже боится.
— А раньше такое бывало?
— Конечно. Когда я открываю портал, происходит то же самое.
— Почему же утром маг из охраны ничего не почувствовал?
— Он не сумел бы, — девушка вздохнула, — это был всплеск высшего свойства, для нашего мага слишком слабый, почти незаметный. Потом приехал гонец, и я решила, что раз Амилар готовит встречу с Роландом, кто-то из высших открывал портал, и тогда все понятно…
— А что у вас обычно так гудит?
Веллита беспокойно осмотрелась и прислушалась. Гудение приблизилось, стало различимо и для менее чуткого слуха, чем у Кассандры.
— Я не знаю, — прошептала она, — но магии в этом нет…
— А что так обычно шумит у нас? — поинтересовался Морис.
Кассандра поняла, куда он клонит, и едва не поперхнулась. И все же закрыла глаза, представила себя не за столом с придворными сказочного короля, а где-нибудь в засаде на дальней Периферии.
Мягкое, ровное гудение ввинчивается в мозг. Глупо гадать о причинах, память, услужливая и точная, выбирает варианты, технические характеристики, определяет степень опасности приближающейся машины…
— Бред! — буркнула она и вскочила, подошла к окну, — Нет, так не годится, никакого обзора.
— На чердак! — скомандовал Морис и бросился вверх по лестнице. Следом побежала Веллита — еще бы, на дверях и окнах защитные заклинания, если полезть напролом, можно там навсегда и остаться.
Когда Кассандра забралась по приставной лестнице в полумрак чердака и выбралась через слуховое окно на крышу, ее приятель и волшебница стояли рядом, забыв про опасно гремящую под ногами черепицу. С выражением крайнего изумления они взирали куда-то вдаль, за реку. Там, еще плохо различимое из-за расстояния, чуть выше леса, едва не задевая верхушки деревьев, плыло непонятное темное пятно.