Переход
Шрифт:
— Саш, — мой друг не морщась зажевал напиток лимонной долькой и посмотрел на меня пристально. — Скажи мне, если бы у тебя был младший брат, и у него бы не клеилось с деньгами и работой, что бы ты сделал?
Я пожал плечами.
Моя настоящая младшая сестра еще только училась, но в свои семнадцать уже начала подрабатывать то в каких-нибудь рекламных акциях, то у знакомого в баре, когда там аншлаг и не хватает официантов. Аська — не из тех людей, которые маются дурью, не зная, чем себя занять. У нее всегда есть четкий план по жизни.
Но вопрос висел в воздухе. И Алекс ждал ответа.
— Ну не знаю… — замялся
Алекс кивал, слушая меня, и задумчиво ковырял в зубах зубочисткой.
— Санек, — он вдруг снял очки и без них оказался совсем незнакомым мне. Покрутил модные окуляры, снова надел. — Вот и я так считаю, что своих надо поддерживать. Сечешь?
Я кивнул.
Я, в общем-то, прекрасно понимал, к чему он клонит.
— Не хочу я жить на твои деньги и в твоем доме за так!
Сказал — и испугался. А вдруг сейчас Алекс ответит вроде 'да кто тебе сказал, что ты тут задержишься, придурок? Вот тебе сроку два дня, а потом пакуй вещи'.
Но когда Алекс заговорил, мне стало стыдно за подобные мысли…
— У меня нет младшего брата… есть только сестра. Как и у тебя… — грустно начал он. — Верка. Неплохая девчонка. Но лентяйка. Ничего не хочет сама в жизни делать. Палец о палец не ударит. Ей уже почти двадцать, старше тебя…. Учится… Нафига учится? На кого? На социолога какого-то… Ведь ясно же, что ни дня по специальности не проработает. Просто тянет время, сидит на материной шее. Я ей сто раз говорил — Вер, займись делом. Начни подрабатывать. На курсы какие-нибудь полезные пойди. Водить хотя бы научись. Ну нет… Этой королеве ничего не надо. А недавно вообще отжгла — сказала, что хочет замуж. Блин… — Алекс сердито сломал зубочистку и швырнул об стол. — Залетела! О чем думала, когда кувыркалась со своим мальчиком — вообще непонятно! И он тоже хорош… недоносок… Мать, конечно, поохала для виду, а сама и рада. Любимая дочка никуда от нее не денется, в отличие от извращенца-сына. Ляльку, вон, скоро подгонит. Ай, да ну их!.. — он махнул рукой и налил нам еще текилы. — Пей. И слушай сюда, — второй стакан он опустошил ни чуть не лучше меня. По-моему, вообще не заметил что в нем было. Ни о соли, ни о лимончике на сей раз не вспомнил. — У меня нет брата, а есть бестолковая сестра. И ты. И почему-то так вышло, что ты мне гораздо ближе… Хотя тебя я знаю всего несколько недель… Санек.
Я смутился ужасно.
— Вот так, малыш, — невесело усмехнулся Алекс. — А раз уж так случилось… Я несу за тебя ответственность. И потонуть в этом говенном мире не позволю. Мне не надо, чтобы ты тоже висел гирькой на шее, но этого и не случится. Работу ты найдешь, это лишь вопрос времени. А до тех пор перестань, пожалуйста, париться и считать мои деньги. Холодильник видишь? Молодец. Все, что там лежит — наше общее. За квартиру начнешь вкладываться, когда получишь трудовую. Усек? Ты просто не парься. Слышал такую песенку — донт ворри, би хэпии. Ты не паришься — и ты счастлив, ты счастлив — и ты не паришься! Все просто. Работа найдется. Только потерпи чуток. И не сцы. Оки?
Я кивнул, вздыхая.
Легко сказать — не парься!
Но вслух спорить не стал. А Алекс разлил остатки текилы и сурово кивнул мне на стакан. И я, конечно, выпил.
И наутро впервые узнал, что такое похмелье, потому что пили мы не закусывая.
Но это было уже не важно — в тот же день, слегка помятый, но зато до странного пофигистичный я поперся в соседний макдоналдс и уже со следующего понедельника начал работать там мальчиком на побегушках.
Это были небольшие деньги, но они позволили мне не чувствовать себя лохом. А спустя еще несколько месяцев я наконец нашел работу дизайнера.
Снова зазвонил телефон. Отложив в сторону недовыжатые штаны, я вытер руку о футболку и метнулся в комнату, где оставил его. У меня на все входящие, кроме Алекса, один рингтон, так что никогда заранее не знаю, кто именно звонит.
— Але! — выдохнул я в трубку и в следующий миг понял, что попал…
— Света! — матушкин голос циркулярной пилой взрезал мой мозг. — Света, где ты?! Куда ты пропала?! Почему ты вообще нам не звонишь?! Мы тут с ума сходим! Как ты могла так поступить с родной матерью! И отца тебе не жалко! Ты знаешь, что про тебя люди говорят? Это правда? Скажи, правда?!
Я стоял, медленно обтекая всем этим гамном, которое лилось из телефона. И не знал, что делать.
Целый год мне удалось прожить спокойно. Иногда я писал короткие письма. Очень короткие, просто чтобы не чувствовать себя таким ублюдком, каким теперь меня пыталась выставить мать. Отвечала на них обычно Аська. Она честно мне рассказывала о том, как рвут и мечут предки. О том, что они пытаются меня найти через знакомых в Казани. Я ведь сдуру сразу зачем-то написал, куда именно уехал.
Но, что бы там ни происходило, а свой новый телефонный номер я никому не сообщал, кроме тех людей, с которыми постоянно общался в Казани по работе или просто так.
Откуда она его узнала?
Зачем?..
Крики в трубке усиливались по нарастающей. Похоже, моя матушка так ничего и не поняла про меня. И про то, как надо себя вести со мной.
Я медленно опустил руку с телефоном. Мать продолжала что-то доказывать или спрашивать… не знаю. Я больше не слушал.
Я устал от этого всего.
Ненавижу.
Ненавижу их!
Я размахнулся и со всей дури швырнул телефоном об стену, которую недавно с такой любовью разрисовывал…
Мля…
Даже столь прочная модель как 'нокия' может выдержать далеко не все. Мой дешевенький мобильник, который я так и не сменил за год, сочно врезался во мною же нарисованный город и развалился на части.
Чего и следовало ожидать.
Я вздохнул и, присев на корточки, стал медленно собирать детали — заднюю крышку, батарейку, кусочки стекла… Потом с каким-то странным ледяным спокойствием выбросил все это в мусорное ведро. Не вынимая сим-карты.
Нет уж.
Больше мне таких звонков не надо.
Впрочем, утро уже было бесповоротно испорчено… Словно какой-то монстр их моих детских кошмаров протянул когтистую лапу через годы и вдруг схватил за горло. И принялся трясти из стороны в сторону, как тряпичную куклу. Только у этой куклы была вполне живая, горячая кровь… и она мгновенно проступила там, где острые когти монстра впились в кожу.
Порой мне хотелось, чтобы мои родители исчезли. Просто перестали существовать в этом мире. Как будто их и не было никогда. Ни их самих, ни бесконечных претензий, идиотских вопросов и всевозможных обязательств, которые они ставили передо мной с самого раннего детства. 'Ты должен, тебе надо…' — все это могло звучать бесконечно.