Перехват
Шрифт:
Далее он перечислял все планеты военного пояса, на которых гизотты собирали военный кулак для удара по обнаглевшим муглам. Потом следовали названия флотов и армий, которые размещались на тех или иных планетах, откуда войска должны были начать свое движение на муглов.
Особый упор корреспондент делал на том, что в основном действия захватчиков армия поддерживала, хотя примерно десять процентов офицерского состава Метрополии гизотты уничтожили за нелояльность.
Крайний срок выступления гизоттов – через два года, цель атаки – уничтожение
– Значит, тотальное уничтожение? – спросил Штерн, когда Сазерленд закрыл папку.
– Именно так, сэр, – кивнул Джоук и поднялся.
Обычно этого не требовалось, но сегодня он был настроен на театральные эффекты, которые в свете услышанного не казались начштаба такой уж пошлостью.
– Картина передана довольно полно, вам не кажется, господа?
Господа не ответили, все понимали, что это только вступление.
– Насколько можно верить этому источнику, генерал Джоук?
– Сэр, передача велась с большого расстояния, и офицерам архивно-исторического отделения, – тут Вупи и Близдерон снова поклонились, – источник показался достойным доверия. Они нашли в нем очень высокий уровень эмоционального приложения. Я правильно сказал?
– Так точно, сэр, – кивнул Вупи, снова привставая.
– А в чем фишка этих эмоций, Вупи, поясните мне, – потребовал Штерн.
– Как я уже сообщал в прошлый раз, сэр, неадаптированная речь этих инопланетян трехмерна. В ней есть слова, со звуками и прочими факторами, однако не менее важным является эмоциональное состояние корреспондента в момент передачи сообщения. Если объяснить просто, это как если бы вместе с голосом мы получали ленту из детектора лжи.
– Ага! – произнес Штерн, озаренный пониманием такой аналогии. – Ай да Вупи, теперь даже я понял! И что, так уж и не врет этот заморский товарищ?
– На наш взгляд, сэр, он очень напуган и, возможно, эта передача стоила ему жизни…
– Из чего это следует?
– Из его эмоционального состояния.
Генерал-полковник выбрался из-за стола и подошел к окну, к стеклу которого он любил прикладывать ладони.
Внизу, на далекой с этой сумасшедшей высоты земле неуверенно ковыляли охранники и медленно, словно обожравшиеся букашки, маневрировали персональные лимузины. И вся эта обыденная и смешная картинка могла превратиться в пыль, если сообщение верно и гизотты совершат свой марш до планет «оборзевших муглов».
«Хреново…» – подумал Штерн, возвращаясь к столу.
– Итак, господам экспертам большое спасибо, они могут идти…
Вупи с Близдероном встали и поспешили к выходу, и начштаба уже в который раз поразился тому, до чего скверно сшиты их мундиры.
124
Когда за экспертами закрылась дверь, Штерн повернулся к директору СГБ и спросил:
– Откуда дровишки, Эрик?
– Общевойсковая операция, сэр, штурм Большой крепости. У вас это есть в сводках.
– Но там ничего про эту информацию.
– Это была отдельная операция СГБ. Мы захватили тщательно охраняемые носители, потом, ценой сложнейших манипуляций в химико-лабораторном управлении, сумели снять с них информацию, а позже и расшифровать ее, поскольку она была сжата каким-то малопонятным кодом.
– Почему малопонятным? Он, что же, с одной стороны помогал нам, а с другой мешал этим своим кодом?
– Нет, сэр, наши программисты сказали, что шифровка оказалась лишь методом сжатия. Похоже, под рукой у него не оказалось другой возможности сократить объем информации, а ее и так было очень много из-за сопутствующего эмоционального пакета.
– Значит, этот пакет много весит?
– Много, сэр. На четыре порядка больше по сравнению с текстовым файлом.
– А по-человечески?
– В десять тысяч раз.
– Ух ты! Но все же оно того стоит…
– А что же военная разведка? – спросил Джоук, поглядывая на генерал-лейтенанта Роджерса. – Она что, ничего не знала о носителях из Большой крепости?
– Знала, дорогой Джоук, знала, – сказал Штерн. – Ваш коллега уже подавал мне докладную об особо важной информации на серверах Большой крепости, но добыть ее смогли именно вы, тут конкуренты вам не помеха.
– Видимо, имелась в виду другая информация, статичная, потому что это донесение с вражеской стороны мы получили в момент снятия информации…
– То есть? – не понял Штерн.
– Там была какая-то программа связи, она активизировалась и соединила с корреспондентом, поэтому информация шла в прямом эфире.
– Не факт, – возразил Роджерс. – Это мог быть заранее заготовленный ролик. Я не говорю, что это дезинформация, но заготовить его могли заранее.
– Ну… – Джоук пожал плечами. – Тут я не возражаю.
«Удивительные дела творятся под нашим небом, – подумал Штерн. – Непримиримые конкуренты впервые оказались в чем-то согласны».
– Лунц! – позвал он, и интерком тотчас включился.
– Слушаю вас, сэр, – ответил Лунц, и Штерн подумал, что тот снова играет в карты с секретарями.
А с другой стороны – если делу это не мешает, пусть играет.
– Значит так, майор, промышленника Кларенса сюда и полковника нашего, который за связь с ним отвечает, как его там?
– Он майор, сэр, майор Армстронг. Но он отсутствует по болезни.
– Ну и отлично, на хрен он здесь нужен, этот Армстронг, у меня вопросы только к Кларенсу. Загоняй мерзавца…
– Он здесь и все слышит, – понизив голос, добавил Лунц.
«Неловко получилось», – подумал Штерн, а Роджерс и Джоук даже засмеялись.
– Эй, да вы тут сговорились, что ли? – заметил им Штерн.
Но даже Сазерленд позволил себе улыбку, так всех развеселил этот разговор.
– А мне говорили, что ты неживой, – буркнул Штерн Сазерленду. – Будто Джоук тебя в секс-шопе купил. Неужели врут?