Переизбранное (сборник)

Колотушкин Андриян

У египтян, 1936

Жизнь

В уютном обиталищеЖил один товарищ.Вдруг пришли вежливыеС мордою медвежьей.

Мадагаскар, 1936

Книга странствий 2

Ода к радости

Глухой и лохматый БетховенБил в рояль пальцами рук.Знать хотел он, как мир устроен,А не слышал собственный звук.Прислонивши свой лоб к роялю,Он, лохматый, услышал вдругМирозданья щемящие дали,Воплощённые

в собственный звук.Там, во тьме акустических далей,В сплаве счастья, беды и зари,В бесконечном нутре рояляВозгорались и гибли миры.И тогда замахал он руками,он затряс головы патлами,Закричал: я – Господь Бог!И в концертную залу убёг.

Вена, 1936

Урал

Странная оказия:Старых гор завал,Где Европа с АзиейСшлёпнулись в Урал.Не поют там птицы,Не течёт река.Стылые зарницы,Сирые станицы,Песни ямщика,Да этапы дальние,Одинокий скит…Мрачное сияниеНебо бередит.Вздымем серп и молот,Закипим душой.Здесь построим городСолнца золотой.Горы станут сыромМеднорудных дыр,Всю породу выберемИ попрём в Сибирь.

У энтузиастов, 1936

О коварстве

Вацек, Яцек и МатрацекЕли кнедли, песни пели.Увидали дирижабль:Формидабль, формидабль!Вдруг из пуза дирижабляВылетает кайзер с саблей.Погубил народ саблёй,Съел их кнедли и праздрой.Так, бывает, Гог с МагогойМину дёргают за роги.Кто потом понять бы мог,Где там Гог, а где Магог?

Будейовицы, 1936

Смирение

Двуногим Земли постояльцамПоложен познанья предел.Не стать мне учёным китайцем.Да я и не очень хотел.

Харбин, китайская прачечная, 1936

Бунт

Стою спиной у стенки.Сейчас раздастся «пли».Душа пойдёт в потёмки,А туша в прах земли.Уже подняли дулаИ только ждут команд,Уже привстал со стулаДурацкий лейтенант.Не стану ждать развязки,Жевать свою беду.Сейчас сорву повязкуИ в Африку уйду.Все свалитесь со стула!Прекрасен жизни путь.Своё засуньте дулоСебе куда-нибудь.

В Мексике, у Сапаты, 1936

Прогулочный катер

Что у нас по курсу? Ржавое болото.Кто вертит рулями? Шкипер-идиот.Что стучит машина? Нефть-мазут говно.Есть ещё вопросы? Сдохнем всё равно.

Прогулочный катер, 1936

Тушканчик

В далёких степях ЗабайкальяЖивёт попрыгунчик тушкан.Кругом неоглядные дали,Барханы и сокол-сапсан.Весь день для насущного хлебаОн скачет по насыпям дюн,А ночью в бездонное небоГлядит плодовитый грызун.Он видит галактик туманы,И бездну, и вечности дым,И молится Богу Тушканов,И падает ниц перед ним.И, съехав на попы салазкахВ норы недорытой дыру,Детишкам читает он сказкиПро братьев своих кенгуру.Живут они в крае далёком,Где мудр вдохновенный коал,Где страусов царственных клёкот,Которых никто не видал.

Барнаул, краеведческий музей, 1936

Сойду на пристани случайной…

Сойду на пристани случайной.Тропинки шаткие мостки,Забор амбара без доскиИ над рекой, из дали дальней,Буксиров сиплые свистки.Бывает, так из дальней далиМанит нас счастия мираж.Не на такого, блин, напали!Сейчас открою саквояж,Возьму батон и лука репку,Швырну пиджак в травы кроватьИ буду сам под градус крепкийБуксиром счастия свистать.

* * *

Нет дней по мне милей и слаще,Когда грибы во мху густомВстают в травы весёлой чащеТорчащим лешего болтом.Рыжеет рать лисичек глупых,Чернят чернухи хвои гладь,И подосиновик до супаПрохожим красную золупуНа солнце тщится показать.Замри, прохожий, в изумленьиНад леса таинством грибов,И восхитись красой творенья,И их на зиму заготовь.

* * *

Зима. Крестьянин торжествует.Берёт убёглых бар лафит,Грибом закусит, водки вдует,Буксиром счастия свистит.Чудесен ветра насморк вольный,Чудесен треск дерев окрест,Чудесен старой колокольниКосых крестов корявый лес.Понять не можно круговертиДля нашей маленькой души.Живи себе до самой смертиИ в репе радостно чеши.Душа не знает расстояний,Не знает пагубность времён.Мы встретимся на дали дальней,Она, и ты, и я, и он.Мы встретимся на дали дальней,Она, и он, и я, и ты,И всполыхнёмся в тьме бескрайнейЗвездою радостной мечты.

В пути-дороге, 1936

Мудрость старого козла

Жил-был козёл Морковкин,Жевал свою морковку.Вдруг мимо Ивановкин,Такой же вот козёл.Ну, сволочь ты, Морковкин!Иду, а он, Морковкин,Жуёт свою морковку,И ухом не повёл!А я вот Ивановкин,Отец мой ИвановкинИ сын мой Ивановкин,Козёл в меня и мать.И что, козёл Морковкин?Я если Ивановкин,Так что мне, ивановкуПрикажете жевать?Послушай, Ивановкин,Сказал козёл Морковкин,Не жуй ты ивановку,Смени фамилиё,И станешь Бутербродкин,А может, Шванц-Селёдкин,А может, Рюмкин-Водкин,На счастие твоё.Но станешь если Пушкин,Мохнушкин-Колотушкин,Мокрушкин-Сапогушкин,Тогда тебе беда.А станешь Броверманом,Сезаром де Базаном,Татарбашкортостаном —Не знаю, что тогда.

Дер. Пехорка, 1936

Невыносимая краса творения

В двадцатом измеренииЖил Бог в восьмом колене.А на Васильевском островеЖил Дьявол с рогами вострыми.Собрались они как-то под вечер,Решили сыграть в Игру.Придумали человечков,Совесть, Труд, Любовь и Зарю.И Бог сказал: чур я буду Добро,А ты чур будешь Зло.Кто больше съест человечков-козлов,Тому в Игре повезло.Мы будем кушать души,А чтоб души развесили уши,Дадим им Каркушу и Хрюшу.И я набью тебе рыло.Чур, мой Архангел Гаврила,А твой Вельзевул и Бегемот.Мой ход первый. Вот.И тут на трёхмерной ЗемлеПоявились вошки и амёбки,Трилобитики в моря мгле,Спирохетки и другие микробки.А за ними венец Творенья —Млекопитающий человек.Съел яблоко, познал сомненья,Познал Еву, в Израиль убег.И ещё познал в процессе познанияСловеса, теоремы и леммы.Приятного млекопитания!