Перекличка мертвых
Шрифт:
— Лично я про такого не слышала.
— Может быть, здесь он был известен под другим именем.
Ребус извлек из кармана фотографию Геста, сделанную перед тем, как его посадили. Барменша прищурилась — ей явно нужны были очки, но она
и мысли о них не допускала. Через некоторое время она покачала головой:
— Прости, дорогой.
— Может, стоит показать фотографию кому-нибудь еще? Например, шеф-повару…
Она взяла фотографию и скрылась за перегородкой, откуда доносились шипение и скрежет передвигаемых по плите кастрюль. Меньше чем через минуту она
— Совсем забыла, — сказала она, — Реб здесь с прошлого лета. Вы говорите, что этот парень был из Ньюкасла? А за каким лешим его сюда занесло?
— В Ньюкасле ему, должно быть, стало жарковато, — предположил Ребус. — Он не всегда вел себя как законопослушный гражданин. Наверно, бессмысленно просить вас напрячь память и вспомнить, что происходило здесь четыре или даже пять лет назад? Вы не слыхали о том, что тут взламывали дома и квартиры?
Она помотала головой. Несколько человек из группы двинулись к бару. Один держал в руках листочек, на котором были записаны заказы.
— Три полупинты лагера, один лагер с лаймом, — Артур, сбегай уточни: полпорции или целую? — имбирный эль, «адвокат» — эй, Артур, спроси: ей «адвокат» со льдом? Нет, погодите, две полупинты лагера и шанди…
Прощаясь с барменшей, Ребус сказал, что обязательно заглянет еще, если не в эту поездку, так как-нибудь в другой раз. И это были не пустые слова: прикатил он сюда из-за Тревора Геста, а вернется ради «Бараньей головы». Выйдя на улицу, он вдруг вспомнил, что не спросил про Дункана Баркли. Миновав два магазинчика, он остановился у газетного киоска и показал фото Тревора Геста продавцу. Тот отрицательно покачал головой, добавив, что живет в этом городе всю жизнь. Тогда Ребус спросил про Дункана Баркли. И вот тут продавец закивал:
— Уехал уж несколько лет назад. Много молодых уезжает.
— Не знаете куда?
Продавец помотал головой. Ребус поблагодарил его и пошел дальше. В нескольких шагах от газетного киоска располагался гастроном, здесь Ребус тоже не узнал ничего — молоденькая продавщица, которая работала только по субботам, предложила ему заглянуть в понедельник утром. То же повторилось и в других заведениях, расположенных на этой стороне улицы, лавке антиквара, парикмахерской, чайной, «Оксфаме»… Лишь еще один человек знал Дункана Баркли.
— Вижу его иногда.
— Выходит, он живет неподалеку? — спросил Ребус.
— В Келсо, так мне кажется…
Еще один городишко. Остановившись на минуту под полуденным солнцем, Ребус вдруг задался вопросом: почему кровь так быстро бежит по его жилам? И сам ответил: у него есть работа. Обычная, кропотливая полицейская работа — но для него она все равно что праздник. Тут он заметил, что стоит возле паба, но паб, как ему показалось, выглядел совсем негостеприимно.
Это заведение можно было назвать пабом с куда большим основанием, нежели «Баранью голову». Пол, застеленный выцветшим красным линолеумом и сплошь покрытый ожогами от непотушенных окурков. Потертая доска для дартса, в которую целились два изрядно нагрузившихся алкоголем игрока. Троица пенсионеров в кепках, сидящая за угловым столиком и
— Пинту крепкого. — Заказать полпинты в таком заведении было бы противоестественно. — Дункан на днях не заглядывал? — спросил он бармена, доставая из кармана сигареты.
— Кто?
— Дункан Баркли.
— Никогда про такого не слышал. А он во что-то вляпался?
— Да нет. — Поняв, что его раскусили, он добавил: — Я инспектор уголовной полиции.
— Неужели?
— И мне надо задать Дункану пару вопросов.
— Он здесь больше не живет.
— Перебрался в Келсо, так?
Бармен пожал плечами.
— А к кому из этих пьяниц он захаживает? Бармен старательно отводил взгляд в сторону.
— Смотри на меня, — приказал Ребус, — и отвечай, раз уж я вынужден копаться в этом дерьме. Делай что тебе говорят!
Ножки стульев громко скрипнули по полу — три долгожителя поднялись на ноги. Ребус повернул голову в их сторону.
— Играете? — спросил он с улыбкой. — А я вот, между прочим, расследую три убийства. — Улыбка сошла с его лица, и он поднял руку с тремя растопыренными пальцами. — Если не хотите, чтобы я и вас прощупал, сядьте. — Он замолчал, дожидаясь, пока они снова усядутся на стулья. — Умные ребята, — похвалил он их и, обернувшись к бармену, спросил: — Так где в Келсо я могу его найти?
— Вам бы спросить Дебби, — пробормотал бармен. — У них отношения.
— А где найти Дебби?
— По субботам она работает в бакалейной лавочке.
Ребус, сделав довольное лицо, достал из кармана фотографию Тревора Геста.
— Как я слышал, — сказал бармен, глядя на фото, — он уже давно отвалил отсюда обратно на юг.
— Это был ложный слух — он двинул в Эдинбург. Помнишь, как его звали?
— Он просил называть его Умный Тревор, а почему, не знаю.
Наверное, по песне Иэна Дьюри, подумал Ребус и спросил:
— Он заходил сюда?
— Недолго — я запретил ему здесь появляться, уж больно драчлив был.
— Но жил-то он в городе?
Бармен покачал головой.
— Мне кажется, он жил в Келсо, — ответил он и закивал более уверенно. — Точно, в Келсо.
Выходит, копам в Ньюкасле Гест врал. У Ребуса появились нехорошие предчувствия. Он вышел из паба, не расплатившись и посчитав, что именно так следует поступить.